Читать книгу "Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен! - Валерия Тишакова"

— Полегчало? А теперь в темпе валим из квартиры. Пошляемся несколько часиков по лесу. А родителям скажем, что в полиции были. И живее, они с работы после обеда отпросятся, и если к тому времени мы будем здесь, то увяжутся с нами.

Джонатан собрался в рекордные сроки.

— Мне твои родители напоминают мою покойную тещу, чтоб ей в гробу раз шестнадцать перевернуться. Она дочери перед свадьбой даже список поз для супругов, одобренный храмом, подарила.

— У меня только один вопрос. Как она его соблюдение собиралась контролировать?

— Не представляю. Пошли.

За дверью подъезда нас ждала засада. Лавочка с бабушками. Правда, пустая, но рефлексы у меня сработали.

— Здравствуйте! — на полной скорости брякнула я и потащила Джонатана к лесу.

— Ты с кем здоровалась?

— А, привычка, — отмахнулась я. — Когда маленькая была, вышла из подъезда в магазин, поздоровалась с бабульками и пошла, когда возвращалась, не заметила смену одной бабули на другую и не поздоровалась. Родителям свое «фи» из-за моей невоспитанности высказали в тот же вечер, а те в свою очередь устроили взбучку мне. С тех пор я здороваюсь даже с пустой лавкой.

Через час я наконец нашла уединенную поляну и, отойдя как можно дальше, попросила графа сотворить заклинание. Джонатан поднял руку и что-то зашептал, я, вспомнив уроки гражданской обороны, на всякий случай выполнила команду «вспышка справа». Лежу, под пузом сосновые иголки и шишки, мимо пробежала какая-то многоногая тварь. И долго мне еще природой любоваться? Если эго насекомое сейчас заползет на меня, то я заору так, что и без всякого заклинания деревья попадают.

— Ну? — не выдержала я.

— Ничего.

Я рискнула подняться с земли. Действительно, Джонатан так и продолжал стоять с вытянутой вверх рукой. Он остался без магии. Бли-и-и-н.

Я сочувственно потрепала его по плечу.

— Ну, ничего. Прорвемся.

Тут в руках у графа появился огненный шар. С какого перепуга?

Граф был ошарашен не меньше меня и поэтому, недолго думая, кинул его в дерево. В дерево, огнем, в лесу… Дебил!

Единственное, что спасло нас от сценария две тысячи десятого года, так это то, что ночью был дождь. Дерево только задымилось, а не полыхнуло, как спичка. Я отскочила от графа.

— Придурок! Туши!

После пары пассов руками стало ясно, что огнеборец из Эверо никудышный.

— Не получается!

— А устроить поджог получилось? Зачем ты его кинул?

— Да я сам удивился, когда заклинание сработало. Думал, все, остался без способностей, ты даже утешить подошла, и вдруг в руке активизировалось заклинание! Погоди… Дай руку.

Я протянула ему лапку, в которую граф тотчас вцепился. Спустя десять секунд дерево погасло.

А не успела я опомниться, как меня подхватили за талию и закружили.

— Ты стабилизатор!

И граф полез целоваться. Ну, целуется он превосходно, да и повод для радости есть. Только вот мысль о том, что мне теперь придется везде мотаться с ним за ручку, меня немного напрягала. Мне уже не шестнадцать, чтобы так прогуливаться.

Наконец меня отпустили, и я перевела дыхание.

— Ну что, потенциальный обитатель канала ТНТ, пошли в полицию? Надеюсь, запудрить мозги стражам правопорядка тебе сил хватит. Конечно, сдать тебя в КПЗ заманчиво, но не хочу, чтобы у Идена был отец-уголовник.

— Еще одно слово, и статейка за убийство у меня точно появится!

— Молчу, молчу! Только домой зайдем? Мне бы переодеться и хвою из волос вычесать.

— А зачем куда-то идти?

Граф приобнял меня за плечи и что-то прошептал. С поляны я уходила чистая.

— А ты мог бы так часто магию не использовать? Я, конечно, любила в детстве книги про Гарри Поттера, но в моем мире присутствие волшебника меня нервирует. Да и прохожие не оценят: в лучшем случае, героем ютуба станешь, а в худшем — запрут тебя на нашем аналоге «зоны пятьдесят один» и заставят на правительство работать.

— Ладно, постараюсь, — нехотя пообещал он.

Я вырвалась из его объятий.

— А это, чтобы у тебя соблазна не возникало.

В полиции мы проторчали очень долго.

Как же сложно доказать, что ты — на самом деле ты. Сложнее только легализовать человека, никогда не жившего в нашем мире. Для начала пришлось объяснять, почему граф не хочет отпускать мою руку. Да, он иностранец, знает только меня, нервничает. Но самое большое потрясение у меня случилось, когда граф вежливо поздоровался с полицейским:

— Guten Tag!

Я выпала в осадок. Этот гад знает язык нашего мира и не сказал мне об этом? Я ему, блин, устрою капут!

Граф о чем-то вещал, сжимая мою руку, глаза полицейского становились осоловелыми. Он даже не позвал переводчика. Единственное, что от меня потребовалось, это подпись, остальное сделали за нас. А на выходе из полиции Джонатан обвис на мне. Как я его домой попру? Сил у меня на это не хватит, и денег на проезд, как назло, я не взяла.

К счастью, прохожий, увидев мое бедственное положение, предложил помощь. Домой граф «ехал на тройке».

— Из обезьянника забрали? Напился? — поинтересовался прохожий.

— Угу, — на другой ответ я была не способна. Тяжелый, зараза, и ничего с ним не случится, если не будет дальше выкобениваться и голодать.

— Бывает.

Благослови Бог мужскую солидарность!

Родители нас уже ждали.

— Ты почему трубку не брала?

Только сейчас до меня дошло, что телефон я оставила дома. Что поделать, в мире Эверо я отвыкла от современных средств связи.

— Мы уже думали в полицию идти!

— Сходили бы, там бы и встретились, — огрызнулась я.

— А что твой дружок здесь делает? Его до выяснения личности не оставили?

Видно, отец очень рассчитывал избавиться от графа законным путем.

— Отправили запрос в посольство и отпустили. Ответ будет в лучшем случае через неделю, ты ведь знаешь нашу бюрократию, — говорила я, укладывая графа на тахте с наибольшим удобством.

— А чего он тогда в отключке? Можно подумать, его избили.

— Акклиматизация, бессонная ночь и нервы.

На маму подействовало. Больных она всегда жалела, поэтому даже супчик ему сварила.

Как выяснилось, на ее заботу граф ответил черным вероломством. Уже поздно ночью я проснулась от ощущения пристального взгляда. Джонатан сидел на матрасе и разглядывал меня в упор.

— Что случилось? Опять плохо?

— Можешь не шептать, твои родители не проснутся.