Читать книгу "Лед и пламень - Ольга Романовская"

Тяжелое дыхание Геральта смущало и одновременно сводило с ума. Я выгнулась, подставив шею неистовым жадным поцелуям. Любимый с готовностью переместился ниже, чтобы познакомить меня с так называемой вампирской лаской. Он прикусывал кожу на грани боли, оставляя алые отметины. Геральту показалось мало, и он нетерпеливо рванул платье, чтобы проникнуть языком в ложбинку между грудей.

Тело пронзила обжигающая вспышка. Я вскрикнула, ощущая, как медленно, но верно теряю контроль над собой. Сознание уплывало, кожа на месте поцелуев нетерпеливо зудела в ожидании новой встречи с ненасытными губами. Корсет жал и натирал набухшие соски, которым не терпелось вырваться на свободу. Загустевшая кровь разгоняла по жилам желание.

– Пойдем ко мне! – Прерывистый шепот обжигал. – Не пожалеешь!

– Геральт, – из последних сил держась на поверхности моря чувств, напомнила я, – мы сегодня уже занимались любовью.

– Хорошо, как скажешь. – Геральт лизнул ямочку у основания шеи.

Кровь взорвалась, забурлила стремительным горным потоком, сметающим все и вся. Я потянулась к застежке платья, но любимый опередил, перехватил мои пальцы и поднес к губам.

– Все еще не хочешь? – издеваясь, спросил искуситель.

Наслаждение дрожью разбегалось по телу. Простые касания рождали пожар внизу живота. Не дождавшись ответа, Геральт подхватил меня на руки и понес в спальню. Подо мной оказалась знакомая кровать с алым покрывалом. Прохлада шелка дарила долгожданное облегчение.

Мы никогда еще не занимались любовью в загородной спальне Геральта, и вот этот миг настал. Я жаждала его с нетерпением осужденного, надеющегося на чудо.

Геральт опустился на колени и задрал юбки. Он не спешил и покрывал поцелуями мои ноги. Полоска кожи между чулком и поясом обрела чувствительность груди. Любимый гонял по ней мурашки, согревал дыханием, водил языком, оставляя огненные дорожки. Я жадно глотала ртом воздух, сжимая покрывало.

Руки любимого очень медленно спустили чулки, и он занялся пальцами ног. Он посасывал их, дразнил языком, скручивая клубок желания в животе. Затвердевшие соски отзывались на ласки, предназначенные другой части тела. Чтобы хоть как-то облегчить муки, я высвободила груди и сжала в ладонях, силясь утихомирить. Увы, не помогло, пришлось зажать соски между пальцами.

Еще немного, и я скачусь вниз, под ноги Геральту, и щедро награжу победителя. Подумать только, пару месяцев назад мне претила близость с мужчиной, а сейчас я о ней мечтала, в красках представляя, как достоинство Геральта входит в меня, заполняет до краев и взрывается фейерверком нестерпимого наслаждения.

– Тебе понравится, – сипло произнес любимый и встал.

Раздосадованная, я села. Как, все? Неужели он уйдет?

Геральт снял с полочки ящичек, напоминавший дамский несессер, и с видом заговорщика поставил на кровать.

– Начнем с двух бусинок.

Каких бусинок?

Он достал жемчужины, нанизанные на конец толстой нити. Всего пять штук. Они хранились в ящичке наряду с другими странными приспособлениями: тонкими конусами из шариков разного диаметра, идеально гладкими изогнутыми металлическими трубками, перышками, крепящимися к квадратным основаниям с петлями для хвата. Кое-что я узнала: деревянный предмет имел характерную форму. Значит, шарики тоже для любовных удовольствий. Стало страшно, но лишь совсем чуть-чуть. Геральт не причинит вреда, зато познакомлюсь со знаменитыми навсейскими извращениями. Как показала практика, они вовсе не ужасные, а, наоборот, приятные.

Геральт попросил лечь и раздвинул запа2х панталон. Подув на чувствительный бугорок, любимый потер его и осторожно ввел в меня первую бусинку. Она скользнула удивительно легко, рождая приятную тяжесть. Еще бы, там все изнывало от желания.

За первой последовала вторая. Я вскрикнула, прикусив губу. Жемчужины перекатывались! Осторожно напрягла мышцы, и жемчужины тут же отреагировали. Мне бы возмутиться, потребовать вытащить их, только тело твердило иное. Ему нравились бусинки, казалось, побывавшие во всех деликатных местечках. Я специально вертелась, извивалась, приподнимая попку, чтобы они гладили изнутри. Сердце заходилось в сладкой истоме. Лоно стало необыкновенно чувствительным и горячим. Не хватало финального аккорда, чтобы все внутри взорвалось и унесло меня в неистовом потоке.

– Нравится? – спросил любимый и, к моему величайшему сожалению, вытащил влажную нить. – Ты заполучила все.

Захмелев, я расстегнула брюки Геральта, сдернула кальсоны и сжала затвердевшую плоть. Любимый не стал долго мучить и вошел одним резким толчком. Я приняла его с легким стоном, жадно вобрала в себя. Казалось, мне передалась дикая страсть Геральта. Так, не раздевшись толком, мы занимались любовью, будто в последний раз, а потом, тяжело дыша, лежали рядом, уставившись в потолок.

– Так тебе нужно в столицу? – нарушил молчание Геральт.

Он нащупал мою ладонь и крепко сжал. Я кивнула. Признаться, я успела забыть о визите к лорду Марону. А все Геральт!

– Хорошо, поедим и отправимся. Заодно проведаю сына. А от твоего целомудренного воспитания и следа не осталось! – Любимый сел и игриво щелкнул меня по носу. – Я еще по кожаным трусикам понял, что ты не ледышка. Все у нас сложится, Дария, ты забеременеешь, и родятся в роду Свейнов первые блондины.

Я снова кивнула. Ни о чем не могла думать. Приятная усталость и сладостные ощущения между бедер на время поработили разум. Ничего, не в последний раз говорим о будущем. У нас столько времени впереди, успеем обсудить помолвку.

Глава 8

В столичном доме Геральта царило уныние. Слуги горевали, оплакивая безвременно ушедших, Норжин смотрел затравленным волчонком. Геральт обращался с сыном строже прежнего, присматривался, приглядывался, словно опасался, что тот пошел по стопам матери. Юноша боязливо жался по углам и чего-то ждал от меня. Чего, я узнала в библиотеке, куда зашла, чтобы почитать об одержимых.

Норжин – между прочим, мой несостоявшийся муж, – сидел, уткнувшись в толстый том. Рядом, под рукой, валялись тетради. Подросток сверялся с ними, делал записи. Часы пару минут назад пробили семь. Самое время пойти погулять, а он сидит, учится, головы не подымает. Кожаная куртка висит на спинке стула. Стоячий ворот рубашки расстегнут.

Странно, почему, придя из школы, он не переоделся? И во время еды – мы как раз к обеду в столицу через портал пришли – сидел, застегнутый на все пуговицы, а ведь лето, жарко. Пустующее место Элизы за столом угнетало. Геральт хмуро косился на сына, тот буравил взглядом тарелку и много пил. Потом ушел – как оказалось, в библиотеку.

Я подошла к полкам и застыла, гадая, где найти нужную книгу. Тут столько томов, на десять жизней хватит.

– Вам помочь, миледи? – вежливо предложил Норжин.

Как же быстро разлетаются слухи! Не успела стать дворянкой, уже весь Дебриш знает.