Читать книгу "Сталинские генералы в плену - Олег Смыслов"

2. Так называемый XXV танковый корпус в период на 25.7. находился в районе Пропойска. И в действительности состоял по большей мере из одной дивизии.

3. В то же время один кавалерийский корпус находился в районе Речица — Мозырь. Обозначение (номер) корпуса не верно. Это подразделение было названо русскими “группа Городовикова”. Допрошенному неизвестно, принадлежали ли группе еще какие-либо дивизии помимо 32-й кавалерийской дивизии. Задачей группы было повлиять на связь противника с тылом.

4. Также неизвестно, что 21, 4 и 13 армии формируют особую группу под единым командованием. В целом, командиры корпусов плохо осведомлены о составе отдельных армий. Путь Мозырь — Житковичи, по словам допрошенного, удерживается одной стрелковой дивизией.

5. Общее число все еще находящихся в расположении подразделений и их номера неизвестны. Известно, что так называемая резервная армия будет, видимо, расположена на линии Москва — Харьков. Командиром штаба этой армии является генерал-майор Захаров.

6. Структура отдельных частей этой армии неизвестна. Поскольку людских ресурсов достаточно, можно говорить о ее штатном составе. Однако, амуниции будет несомненно не хватать.

7. Вооружение и амуниция:

Большая часть была уничтожена немецкими войсками еще в начале войны в западной области. Значительные запасы были высланы из Волжской области на Ближний Восток, где были израсходованы. Несмотря на то, что в последнее время боеприпасов было очень мало, за два дня до захвата генерала в плен вышел приказ о более экономном потреблении боеприпасов, т.к. предстояло рационирование.

8. Снабжение недавно сформированных подразделений командирами и младшими командирами расценивается как катастрофичное. Особенные трудности готовит захват штабов батальона и полка.

9. Новые выступающие армии на западном фронте, вероятно, представляют собой “мыльные пузыри”, т.к. зачастую в подчинении у одной армии находятся лишь одна-две дивизии. Прежде всего, были организованны штабы, ожидающие пополнения своих воинских частей.

10. Дивизии с номером свыше 200, по-видимому, являются реорганизованными, сформированными из оставшихся частей разбитых дивизий. Предполагается, что и эти новые дивизии, как и раньше, состоят из 9–10 тысяч человек.

11. Когда 3. спросили о дальнейших намерениях русских на западном фронте, он ответил, что не осведомлен о таких грандиозных планах. Однако, он считает, что отрезок Рогачев — Жлобин — Гомель — Мозырь при любых обстоятельствах должен быть удержан русскими, т.к. во-первых, он образует связь между западным и южным фронтами, а во-вторых, защищает путь к… Если немцам удастся совершить на этом месте прорыв, то тыл русского южного фронта будет находиться под сильной угрозой.

12. В 1932–1936 годы 3. был сначала исполняющим обязанности командира, а потом стал командиром оперативного отдела генерального штаба. Насколько З. осведомлен, в кругах русского генштаба все еще ожидают массированную атаку на Украину с целью захвата плодородных земель. В последнее время мнение генштаба и его собственное мнение сводятся к тому, чтобы ни при каких обстоятельствах не давать сражение на границах.

З. утверждает, что генерал Баладин не является начальником штаба Тимошенко, но прежде… начальник штаба является генерал Шапошников.

З. сообщает о генерал-лейтенанте Карбышеве, профессоре в Академии Генштаба, который должен находиться сейчас в немецком плену.

Маршал Кулик, будучи разведчиком, смог убежать из Котла под Минском.

Наша акция по распространению листовок оценивается как эффективная, хотя всем солдатам в последнее время было запрещено поднимать листовки. Положение на фронте не известно даже старшим командирам. По мнению русских, успехи немцев, обнародованные с помощью листовок, призваны для того, чтобы воздействовать на настроение русских солдат.

В том случае, если заводы по производству танков не уничтожены, у русских должно иметься еще значительное количество танков.

И, напротив, при решении проблемы о пополнении обученных рядовых натолкнулись на большие трудности…»

Зато командующий 5-й армией генерал-майор М.И. Потапов произвел на немцев особенное впечатление как своей выправкой, так и своей сдержанностью:

«…V.A.A. при командовании 2-й армии

28.9.41

Командующий русской 5-й армией генерал-майор Потапов представляет собой личность, которой нельзя отказать почти в солдатской выправке. Во всяком случае, он резко выделяется среди ранее взятых в плен высших русских офицеров своим внешним видом и внутренней сдержанностью. Он родился в 1902 году в окрестностях Москвы. В 1919 году вступил в вооруженные силы. Начинал простым солдатом в Красной армии и прошел хорошую школу. Служил в кавалерии. С января 1941 года он — командующий 5-й армией.

Когда в начале беседы речь зашла о высших русских офицерах, генерал подчеркнул, что с начала реформы Тимошенко высшие командиры в русской армии, в общем, не менялись. И во время войны прежние генералы, за немногими исключениями, были оставлены на своих постах. Ответить на вопрос, находятся ли в высшем военном руководстве евреи, он, по его словам, не может, поскольку это ему неизвестно. Зато имеется много евреев на высших гражданских постах. На вопрос, находится ли офицерский корпус в определенной оппозиции к занятию высших государственных постов евреями, генерал также не мог дать прямого ответа, так как офицеры не имеют возможности высказывать свою позицию по этому вопросу. Что касается доли евреев-комиссаров в армии, ему известно, что евреи составляют приблизительно 1% от всех комиссаров. Отношение офицеров к комиссарам вполне хорошее и товарищеское. Это необходимо уже потому, что вопреки существующему, видимо, у немцев мнению, военный командир части также несет ответственность за политико-воспитательную работу в войсках. Во всяком случае, до настоящего момента не было ничего известно относительно желаний изменить прежнее положение комиссара. Что касается отношения к комиссарам со стороны солдат, оно также вполне хорошее. Если военнопленные высказываются в противоположном смысле, происходит это, по-видимому, оттого, что они ведут себя именно как военнопленные. Во всяком случае, в войсках было так, что практически жестокие приказы гораздо чаще исходили от офицера, чем от комиссара. Отсюда не следует делать вывод, что между офицером и рядовым менее доверительные отношения, чем между комиссаром и рядовым. Это понятно уже потому, что служебные отношения рядового и офицера — это отношения субординации, в то время как отношение комиссара к рядовому — это отношение товарища, который в качестве политического руководителя дает ему политический совет. Комиссар — друг солдата, делящегося с ним своими заботами. Комиссар — вовсе не подстрекатель к войне, как мы обычно его изображаем. Впрочем, можно быть разного мнения о существовании института комиссаров, объективно же следует сказать, что в русских условиях на современной стадии развития он представляется целесообразным. Идеально было бы, конечно, объединить в один прекрасный день военные и политико-воспитательные задачи в руках офицера. Пока же о воплощении этого идеала нечего и думать, так как война требует мобилизации всех сил для защиты Отечества.