Читать книгу "Выбери меня - Юлия Волкова"

— Ты хочешь, чтобы я его шантажировал? — спросил Пирогов недовольно.

— Ну, неявно, конечно… Придумай что-нибудь… Думаю, что по его реакциям ты сразу поймешь, в чем там дело. Мотив, который движет дамочкой, в общем понятен — она хочет освободиться от семейных уз и завладеть денежками супруга. А вот мотив Полуянова как убийцы, если он, конечно, убийца, непонятен ну совершенно. Не пересекались они с Костенко в последнее время, хоть тресни — мои ребята это выяснили. Неплохо, если бы ты вызвал его на откровенность.

— Я не волшебник, — проворчал Пирогов. — И потом, моя клиентка мне доверилась, а я…

— Ты не волшебник, но ты же умный! — польстил другу майор. — Придумай уж что-нибудь.

Андрей Дмитриевич Полуянов сидел в своем кабинете за необъятным столом и учил стихотворение. Стихотворение было детским и никак не хотело укладываться в его голове. Если бы это был текст какого-нибудь проекта, он бы справился быстрее. А тут… Ну что за чушь?

«Дуйте, дуйте ветры в поле,

Чтобы мельницы мололи,

Чтобы завтра из муки

Испекли мы пирожки».

Ирена Игоревна велела не просто выучить стихотворение, а еще и научиться руками размахивать, как мельница машет крыльями. Полуянов воровато оглянулся, словно кто-то мог прятаться в недрах его кабинета, потом встал из-за стола и начал неловко дергать предплечьями. Да, в юности это ему легче давалось, когда он к поступлению в театральный институт готовился. Правильно все-таки его туда не взяли. Да и кем бы он сейчас был? Актеришкой третьесортным…

Андрей Дмитриевич набрал в легкие побольше воздуху и забормотал, разбрасывая руки в стороны.

— Дуйте… дуйте…

За этим занятием и застала его секретарша, которая, постучавшись в дверь и не услышав ответа, решилась войти.

При ее появлении Полуянов застыл в нелепой позе.

— В чем дело, Нонна? — закричал он. — С каких пор вы входите в мой кабинет, как к себе домой?

— Прошу простить, Андрей Дмитриевич, — залепетала волоокая Нонна, — но я стучалась… Мне показалось…

— Что вам показалось? — Жилы на шее Полуянова напряглись.

— Простите, — окончательно стушевалась секретарша. — Но к вам посетитель.

— Нонна! — яростно выдохнул Полуянов. — Что с вами сегодня? Я же предупредил — сегодня больше никаких посетителей! Вы плохо себя чувствуете?

— Нет, Андрей Дмитриевич, — пролепетала она. — Но он говорит… Он говорит, что вы его обязательно примете. Потому что… речь идет о вашем благополучии и… и свободе.

— Что?!! — голос Полуянова разнесся, вероятно, по всему зданию. — Что за бред вы несете?

Нонна покрылась ярко-красными пятнами и, пятясь мелкими шажками, исчезла за дверью.

Полуянов с минуту постоял неподвижно, а потом почувствовал, что дурацкий текст наконец уложился у него в голове. Он обрадовался, как ребенок, и громко задекламировал, совершая вращательные движения:

— Дуйте! Дуйте! Ветры! В поле!..

Но доделать упражнение по сценической речи ему не дали. Дверь снова приоткрылась, и на пороге появился долговязый мужик с горбатым носом и длинной челкой, зачесанной набок. Его облик сразу напомнил Полуянову автора «Ревизора» и «Мертвых душ».

«Совсем распустился персонал! — возмущенно подумал он. — Каких-то гоголей без разрешения впускают. Надо секретаршу уволить. И еще несколько сотрудников. Чтобы понимали, за что получают деньги».

— Вы что, дверью ошиблись? — зло спросил он вошедшего.

— Не знаю, — улыбнулся Пирогов, глядя на растопыренные руки Полуянова. — Вы в «замри-отомри» играете?

Тот понял, что выглядит несколько странно, разозлился еще больше и, «отмерев», сел в свое кресло.

— Мой рабочий день закончен, — холодно произнес он. — Чем вызван столь поздний визит?

— Беспокойством за вашу судьбу, — честно ответил Игорь и без разрешения устроился в кресле напротив.

— О своей судьбе я позабочусь сам, — надменно отозвался Полуянов. — Не смею вас задерживать.

— Меня зовут Игорь Петрович Пирогов, — представился Гоголь невозмутимым тоном. — Я частный детектив. Меня наняла ваша жена, чтобы я раскрыл преступление, которое, по ее словам, совершили вы. И передал материалы правоохранительным органам. А вообще-то и раскрывать нечего — она предоставила все улики, обличающие вас.

К чести Полуянова, он сохранил полное внешнее спокойствие.

— И какое же преступление я совершил? — усмехнулся он. — Обманул налоговую инспекцию?

— Вы человека убили, — произнес Игорь тоном Порфирия Порфирьевича из «Преступления и наказания».

Полуянов не выдержал и дернулся:

— Что? А старушку я восьмидесятилетнюю часом не изнасиловал? А кошку соседскую на березе не повесил? А Ледовый дворец не взорвал?

— На такое, по-видимому, у Оксаны Валерьевны фантазии не хватило, — улыбнулся Пирогов. — Вы убили одного-единственного человека. Своего друга. Вспоминаете?

— Шли бы вы отсюда, — беззлобно выдохнул Полуянов. — Я могу, конечно, охрану вызвать, но зачем вам это? Без синяков не обойдетесь.

— Вас совсем не волнует, что вы можете крепко вляпаться в судебные разборки? — удивился Игорь, не трогаясь с места. — Вы, может быть, не расслышали? Оксана Валерьевна располагает доказательствами вашей вины.

— Да, господи! — сорвался Полуянов. — Оксана — законченная дура и безалаберная женщина. Я не знаю, где вы ее откопали или она вас откопала, но бросили бы вы это дело. Вас же заработки интересуют? Так у нее за душой ни копейки нет. Вы можете проверять се бред до посинения, но даром. Неужели частные детективы настолько не разбираются в людях?

— Я никогда не работаю даром, — сказал несколько озадаченный Пирогов. — Оксана Валерьевна предлагала мне аванс. Но я пока не решился принять его.

— Почему же? — криво ухмыльнулся Полуянов. Игорь неопределенно покачал головой. — Интересно знать, сколько же она вам предложила? Или это коммерческая тайна?

— Конечно, это тайна, — печально ответил Игорь. — Более того, сам визит вашей жены ко мне — тоже тайна…

— Так с какой же стати вы мне все это рассказываете? — Похоже, Полуянов уже был близок к тому, чтобы вызвать охрану. Но такая перспектива Пирогову совсем не улыбалась.

— Позвольте, я пока не буду отвечать вам на этот вопрос, — очень вежливо сказал он. — А вот насчет суммы аванса — извольте. Ваша супруга предложила мне пять тысяч. И еще семьдесят пять — по окончании работы.

— У нее не может быть таких денег, — уверенно сказал директор концерна «Гермес». — Откуда? Она давно не работает, а я даю только на карманные расходы, и то она тратит эти деньги на сомнительные клубы. Одежду, косметику, цацки я давно покупаю ей сам. Что за чушь? Восемьдесят тысяч рублей!