Читать книгу "Перехват инициативы - Сергей Самаров"

Я пошел в квартиру и на лестнице подобрал стекло от очков капитана Стаднюка. Уже перед дверью меня догнал лейтенант Ярков.

– Капитан просил тебя и Аведова никуда не уходить. Выехала следственная бригада ФСБ, будут разбираться. Ну, Волкодав, потрясут вас теперь...

– Я не Волкодав, – сказал я холодно и жестко, чеканя слова, как удары, – Берсерк – это не волкодав. Вот алабай – это туркменский волкодав. Алабай Берсерк – это тамбовский волкодав. Не попадайся ему на пути. Он быстрее молнии. Прикончит тебя сразу...

Ярков чего-то испугался. Я по глазам увидел, что он испугался. Он и тогда, около нашего офиса, когда меня повязать хотели, испугался и не слишком торопился бежать, чтобы меня задержать. Не из храбрых парень. А тут я еще, неожиданно для себя, добавить решил:

– И трясти, запомни, будут не только нас, но и вас. На нас наехали по наводке из ментовки... Никто больше не знал, до чего мы докопались. И кто-то из вас «стукнул» кому следовало, чтобы в корне пресечь дело. Скажем, тому же полковнику Ивлеву... Один звонок по мобильнику – и все... Это не ты, случаем, звонил?

Он шарахнулся от меня к стене, словно я его бить собирался, но, надо отдать лейтенанту должное, быстро взял себя в руки. И даже улыбнулся, пытаясь перевести разговор в шутку.

– Не смотри на меня таким взглядом. Я еще подумаю, что ты и мне хочешь челюсть сломать и глаз раскрасить. Могу и за пистолет схватиться...

– Не успеешь, – ответил я со злостью, только сейчас понимая, что сказанное мной тоже в шутку вообще-то имеет под собой серьезные основания. Ведь никто, кроме ментов и ГРУ, не мог направить к нам с капитаном Аведовым убийц. ГРУ это не надо, да и против профессионалов ГРУ мы не смогли бы выстоять, значит, это менты. – Пусть я не Волкодав, но я тоже быстрый. Не успеешь пистолет вытащить – горло перегрызу...

Он испугался всерьез и отступил по лестнице на две ступени, даже чуть не упал. Я протянул ему стекло от очков.

– Отдай капитану. Чтобы свидетелей не распугал...

* * *

Капитан Аведов сохранил хладнокровие, приличествующее настоящему спецназовцу, и времени даром терять не захотел – поставил вариться кости для Берсерка. Сам пес, помня, что спас меня, уже относился ко мне покровительственно и даже не зарычал, когда я открыл дверь и вошел в квартиру. Впрочем, Вадим Палыч говорил, что алабай – чрезвычайно интеллектуальный и понимает в жизни гораздо больше других собак. Может быть, Берсерк по запаху уже определил, что это именно мое жилище, и потому чувствовал себя здесь не хозяином, а гостем. Хотя я читал, помнится, статью про алабаев, где говорилось, что тот быстро начинает себя чувствовать хозяином на любой территории. Это мне тоже следует иметь в виду.

Я уже рассказал Вадиму Палычу, что и как происходило в квартире до его прихода. Я вошел в квартиру и только успел поставить сумку и ноутбук, как раздался звонок. Обычно я всегда смотрю в глазок, прежде чем открыть. В этот раз подумал, что капитан с Берсерком догнали меня, и потому открыл сразу и тут же увидел два пистолетных ствола. Один разглядывал мне голову, второй что-то искал глушителем на моей груди. Я вынужденно отступил в глубину коридора, стволы последовали за мной. Потом меня положили на пол лицом вниз и вежливо поинтересовались, где капитан Аведов. Я посоветовал подождать, рассчитывая, что, когда раздастся звонок в дверь, один пойдет открывать, а я из лежачего положения сумею ударить второго по ногам и сбить. Получилось не так. Один пошел на звонок, второй же наступил коленом мне на позвоночник, а ствол к затылку приставил. Возможность ударить появилась, когда Берсерк ворвался в комнату, но он был настолько быстр, что ни одного выстрела раздаться не успело. После этого я сделал вывод, что хочу такую собаку...

Но и тогда уже, когда приехали менты, мою голову не посетили мысли о том, откуда в действительности пришли неизвестные люди в черном, каким образом нашли мое скромное жилище, если я здесь не зарегистрирован, и вообще, какую цель они преследовали... В их объяснения ни я, ни тем более капитан Аведов не поверили. И только на лестнице, возвращаясь, в случайном разговоре с лейтенантом Ярковым, я понял, откуда может идти след. Конечно, где-то вдали еще один след мелькал – Служба внешней разведки могла так отреагировать на мое любопытство... Но, чуть подумав, я этот вариант отбросил как нереальный. СВР не знала этого адреса. Он только ментам был известен. Даже в ГРУ адрес, кажется, не знали... Только подполковник Яблочкин... Но он друг капитана Аведова, поэтому вариант с ГРУ тоже отпадает... Как и вариант со Службой внешней разведки... Отследить через сеанс в сети меня не могли. Вывод напрашивался единственно возможный: сюда поехали, как только мы покинули ментовку. И опередили, скорее всего, нас, пока мы заезжали на стоянку за «Маздой». Именно опередили, потому что я после недавних событий в зеркало заднего вида смотрю слишком часто. А Вадим Палыч – опытный офицер разведки. Он тоже заметил бы любой хвост...

Я выложил свои соображения Вадиму Палычу, между делом сообщив, что он выбрал как раз ту кастрюлю, которую я и хотел выделить для Берсерка.

– Мы с Берсерком точно так думаем... Самостоятельно просчитали... – это, как я понял, относилось совсем не к кастрюле, а к ментам. – Я только что объяснял собаку ситуацию своими словами... Кстати, позвонил в ГРУ. Сейчас приедет подполковник Яблочкин. Он сможет утрясти некоторые вопросы с ФСБ, поскольку нас обязательно попытаются заставить говорить то, что им хочется узнать, а мы это рассказывать не можем.

– Яблочкин, конечно, хорошо по городу ездит... – сказал я. – У него машина шустрая. Но ему дольше добираться, чем ФСБ...

– Они все равно сначала будут внизу разбираться. Когда еще до нас доберутся... Должен успеть. Мы пока прикинем, что можно сообщать операм и следакам ФСБ и под каким соусом...

– Все, кроме правды... Но как тогда придется отвечать на вопрос, откуда у нас данные на полковника Юрия Борисовича Ивлева?

– Это данные ГРУ, полученные в ходе выполнения поручения Совета безопасности при президенте России.

– Если до них дойдет, что я забирался в сервер СВР, меня ждут большие разбирательства в управлении «К» ФСБ, – посетовал я. – А после разбирательства...

Я мог и не продолжать, капитан все без слов понял.

– Я не думаю, что подполковник Яблочкин или даже генерал-лейтенант Спиридонов сообщат это кому-то в дружеской беседе... А кроме них некому капнуть... Менты, я думаю, понятия не имеют об этих данных. Да и ГРУ не будет перед ФСБ отчитываться, где оно собирает сведения...

Мне пришла в голову мысль.

– Сколько мы имеем времени в запасе?

– Максимум минут десять, – капитан не понял, что я хочу.

– Вы знаете номер мобильника Стаднюка?

– Нет. Только служебный телефон.

Мне Стаднюк свой номер сообщал. Телефон мента работает через оператора МТС.

– Запоминайте... И позвоните... Стоп. Потом...

Я включил ноутбук, присоединил его к трубке мобильника, и через две минуты уже самостоятельно взломал несложный пароль, и начал поиск по системе регистрации звонков МТС. Я знал, что все звонки регистрируются и записываются, и записи разговоров хранятся какое-то время. Сами менты порой пользуются этим. Почему же мне не воспользоваться. Только менты посылают запрос оператору, я такой запрос посылать не буду. Номер Стаднюка я нашел вскоре, а потом и регистрацию его последних разговоров. Нет, Стаднюк никому с мобильника вскоре после нашего ухода не звонил. Хотя он имел, наверное, возможность сделать это и с городского аппарата. Но это более рискованно. Все менты знают, что служба собственной безопасности частенько сидит на линии и прослушивает разговоры. И потому для секретных разговоров используют, как правило, только мобильники. Но в данном случае приходилось рисковать.