Читать книгу "Фашистская Европа - Валерий Шамбаров"

Присмотритесь-ка повнимательнее. Рабочие, спортивные союзы, заводские ячейки, массовые шествия, пропагандистские листовки, составленные в доступной для масс форме, – все эти новые средства политической борьбы в основном берут свое начало у марксистов. Мне достаточно было взять эти средства и усовершенствовать их, и мы получили то, что нам надо…»

Социалистические лозунги в нацистских программах не были отменены. Но реализовывать их Гитлер не собирался. В начале июля в Бад-Рейхенгалле он провел совещание высших чинов СА и СС, где объявил, что «национальная революция» закончена, и пора заняться «мирной работой». А прежние партийные установки фюрер стал трактовать иначе, разъяснял их: «Мой социализм – это не марксизм. Мой социализм – это не классовая борьба, а Порядок…». Или: «Зачем нам социализировать банки и фабрики? Мы социализируем людей».

Но шуметь о победах можно было сколько угодно – а на самом-то деле состояние Германии оставалось плачевным. Кризис никуда не делся, безработица тоже. Экономику крепко захомутали иностранцы. Внешние долги Германии составляли 19 млрд марок, а вместе с зарубежными вложениями в немецкую промышленность – 23,3 млрд. Каждый год Германия должна была выплачивать только по процентам 1 млрд! Как тут выползешь из пропасти?

Но президентом Рейхсбанка был назначен финансовый советник Гитлера Шахт. В мае 1933 г. он отправился в США. Встретился с Рузвельтом, с американскими министрами, тузами Уолл-стрит. Произносил речи, убеждал заокеанских деятелей, что «нет в мире более демократического правительства, чем правительство Гитлера». Конечно, это могло показаться смешным – в Германии доламывалась многопартийная система, а по тюрьмам и концлагерям штурмовики мордовали недовольных. Но… американские правители и банкиры с какой-то стати «поверили» Шахту, выделили дополнительные займы!

В июне Шахт прибыл на международную экономическую конференцию в Лондоне. Встретился с директором Английского банка Норманом, и от британцев тоже получил заем, почти миллиард фунтов! Шахта после этого назвали «финансовым чародеем». Да и было отчего! Он творил подлинные чудеса! Невероятные чудеса! Добился сокращения, а потом вообще прекращения платежей по старым долгам! Уж такого не бывало никогда и нигде! Западные банкиры над долгами тряслись крайне болезненно. А нацистской Германии сразу же, не пойми с какой стати, простили миллиарды! Впрочем, причина была прозрачной. С первых же шагов правления Гитлер принялся демонстрировать вражду к СССР! Уже 2 марта 1933 г. он заявил: «Я ставлю себе срок в 6–8 лет, чтобы совершенно уничтожить марксизм. Тогда армия будет способна вести активную внешнюю политику, и цель экспансии немецкого народа будет достигнута вооруженной рукой. Этой целью будет, вероятно, Восток».

Правда, многие немецкие военные, политики были противоположного мнения – что с Москвой надо сближаться. В том же самом 1933 г. германский генштаб носился с идеей военного союза с СССР. В первую очередь, против Польши. У нее в данное время армия была гораздо больше немецкой. Разбуянившиеся паны с аппетитом косились и на Украину, и на Пруссию. За панами стояла Франция, их союзниками были Чехословакия и Румыния. Попробуй, тронь! Иное дело, если соединиться с русскими. В июне 1933 г. германский генштаб провел военно-штабную игру. По ее исходным данным предполагалось, что между Берлином и Москвой заключен тайный союз. СССР начинает войну против Польши. Франция, не знающая о существовании союза, вмешивается на стороне поляков. Но Германия неожиданно для Запада объявляет всеобщую мобилизацию, перечеркивает Версальский договор. Франция и Чехословакия оказываются в замешательстве, не могут помочь Польше, и русские громят ее.

В самой нацистской партии тоже хватало сторонников сближения с СССР. Агауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох (будущий палач Украины) шел еще дальше – он разработал проект, чтобы Германия и СССР объединились в «транснациональное трудовое государство». Карты такой союзной державы с детальными расчетами всех выгод и проектами внутреннего устройства демонстрировались в его кабинете, представлялись в Берлин. Эти проекты очень многим представлялись выигрышными.

Что ж, Гитлер прекрасно осознавал, какие выгоды может дать союз с русскими, но… не сейчас! Сейчас этот союз был бесполезен, даже вреден для его планов. Слабенькая Германия стала бы в нем младшим партнером, играла лишь вспомогательную роль. Фюрер говорил приближенным: «Что до меня, то я, очевидно, не стану уклоняться от союза с Россией. Этот союз – главный козырь, который я приберегу до конца игры. Возможно, это будет самая решающая игра в моей жизни. Но нельзя начинать ее преждевременно, и ни в коем случае нельзя позволять всяким писакам болтать на эту тему. Однако если я достигну своих целей на Западе – я круто изменю свой курс и нападу на Россию. Никто не сможет удержать меня от этого. Что за святая простота – полагать, что мы будем двигаться все прямо и прямо, никуда не сворачивая!».

Да, еще в 1933 г. фюрер однозначно говорил о последовательности своих ударов – на Запад, а потом на Восток. По сути, это было повторением старого плана Шлиффена. Но план Гитлера, в отличие от Шлиффена, основывался не на сомнительных расчетах сроков мобилизации и пропускной способности железных дорог, а на более надежных средствах – дипломатических обманах. Но и против западных держав ополчаться было преждевременно. Сперва требовалось добиться отмены ограничений Версаля, реорганизовать промышленность, создать и вооружить большую армию. А для этого было необходимо попустительство Запада! В общем, Гитлер наметил сложные и неоднозначные маневры. Сначала нужно было убедить Европу, что Германия нацеливается против русских, потом совершить резкий поворот к Советскому Союзу – а потом еще один. Но подобные головокружительные кульбиты фюрера не смущали. На них-то и предстояло урвать главный выигрыш.

С СССР преднамеренно разыграли ссору. Геринг, Розенберг, Гутенберг, Шахт представили в Лондоне меморандум об «опасности большевизма». Доказывали, что спасти Европу от этой угрозы может лишь Германия, если позволить ей вооружиться. При этом нацистские делегаты завели переговоры о голоде и восстаниях в СССР. Доказывали западным партнерам, что надо быть готовыми и воспользоваться удобным моментом. Об этих переговорах узнала советская разведка: «Особый проект предусматривает раздел русского рынка. По мнению германских кругов, следует ожидать скорого изменения политического положения в России и, соответственно этому, желательно заблаговременно разделить эту громадную область сбыта». Данный доклад был представлен в Политбюро, Сталину.

Раздуванию антисоветской истерии очень способствовал и Лейпцигский процесс над «поджигателями рейхстага». Процесс откровенно сфальсифицированный. Но обвинения-то нацеливались в адрес Коминтерна, камень кидался в московский огород! Подтасовки были слишком грубыми, процесс завершился полным провалом. Тем не менее он сыграл свою роль! Даже ложью и подтасовками нацисты расписывались перед всем миром: они – враги СССР!

На такие выходки Сталин ответил адекватно. Сотрудничество нашей страны с Германией в военной области было прекращено. Правда, торговля продолжалась, причем весьма широко. Крупп, Тиссен и прочие тузы германской промышленности абсолютно не желали терять такого выгодного партнера, как Россия, да еще и в условиях кризиса! Да и для Советского Союза германские товары были очень важны, реорганизация собственной промышленности в нашей стране только-только начиналась. Тем не менее враждебные акты Гитлера оценили в полной мере, и было решено резко изменить ориентиры на международной арене.