Читать книгу "Как Малая Русь стала польской окраиной - Александр Широкорад"

А в Польше имели место отдельные эксцессы. Так, в 1412 г. король Владислав II (Ягайло) отнял в Перемышле прекрасную кафедральную церковь святого Иоанна Крестителя, издавна принадлежавшую православным (построена еще Володарем Ростиславичем[123]), и передал ее латинскому епископу: при этом были выброшены имевшиеся при ней гробы православных.

А вот в Великом княжестве Литовском тот же Ягайло 15 октября 1432 г. дал Гродненскому съезду литовских панов особый привилей, которым предоставлялось русским князьям, боярам и шляхте утешаться и пользоваться теми же самыми милостями, свободами, привилегиями и выгодами, которыми владеют и пользуются и литовские князья, бояре и шляхта, причем литовцы могут приобщать к полученным от поляков гербам и русских. Иначе говоря, по этому привилею православная шляхта Великого княжества Литовского получала теперь то же, что предоставлено было литовской шляхте католического исповедания предыдущими привилеями Ягайло.

А через две недели, 30 октября, тот же Ягайло распространяет права и вольности польской шляхты на духовенство, князей, панов и шляхту Луцкой земли (на Волыни) без различия вероисповедания, как на католиков так и православных.

Я боюсь наскучить читателю перечислением всевозможных привилеев, выдаваемых шляхте и духовенству польскими королями и великими князьями литовскими, но именно в борьбе за привилегии и состоял тогда конфликт между конфессиями. Князья, папы и ксендзы стремились получить как можно больше привилегий от государства, а православные князья, паны и попы старались получить не меньше, чем католики.

2 мая 1447 г., вскоре после принятия польской короны, Казимир IV Ягеллончик дал (в Вильно) привилей «литовскому, русскому и жмудскому духовенству, дворянству, рыцарям, шляхте, боярам и местичам». Этот привилей замечателен тем, что им предоставлялись «прелатом, княжатом, рытерем, шляхтичам, боярам, местичом» Литовско-русского государства все те права, вольности и «твердости», какие имеют «прелати, княжата, рытери, шляхтичи, бояре, местичи коруны Полское», то есть население литовско-русских земель уравнивалось в правах и положении своем с населением коронных земель.

В начале 1499 г. киевский митрополит Иосиф предоставил великому князю литовскому Александру «свиток прав великого князя Ярослава Володимеровича», то есть церковный устав Ярослава Мудрого. В этом уставе говорилось о невмешательстве светских лиц и властей в суды духовные и в церковные дела и доходы, так как «вси тые дела духовные в моц митрополита Киевского» и подведомственных ему епископов.

20 марта 1499 г. великий князь особым привилеем подтвердил этот свиток. По этому привилею «мает митрополит Иосиф и по нем будущие митрополиты» и все епископы Киевской митрополии «судити и рядити, и все дела духовные справовати, хрестиянство греческого закону, подле тех прав, выпису того свитка Ярославля, на вечные часы». Все князья и паны «римского закона, как духовные, так и светские», воеводы, старосты, наместники «как римского, так и греческого закона», все должностные лица городских управлений (в том числе и там, где есть или будет Магдебургское право[124]) не должны чинить «кривды» церкви божией, митрополиту и епископам, а равно и вмешиваться «в доходы церковные и во все справы и суда их духовные», ибо заведование всеми ими, как и распоряжение людьми церковными, принадлежит митрополиту и епископам.

В городах, где введено было магдебургское право (в Великом княжестве Литовском), православные мещане не отличались юридически от своих собратьев-католиков: жалованные грамоты короля городам на получение этого права требовали, чтобы половина радцев, избираемых мещанами, исповедовала латинство, другая — православие; один бургомистр — католик, другой — православный. Грамоты Полоцку (в 1510 г.), Минску, Новогрудку (в 1511 г.), Бресту (тоже в 1511 г.) и другие подтверждают это.

Когда было введено магдебургское право в Киеве, точно неизвестно. Не исключено, что оно было введено еще при Витовте. По другой версии, магдебургское право ввел великий князь Александр между 1494 и 1497 годами.

Привилей князя Александра на магдебургское право одновременно освобождал горожан «от прав полских и литовских и руских», а также «от всякого права и моци и от насилья всих подданых наших великого князства Литовского, от воевод и от судей и от всих посполите врядников наших».

Члены органов городского самоуправления, войт, бурмистры и радцы избирались из среды зажиточных киевлян. На должность войта (главы городского «вряда») горожане избирали четырех кандидатов — «людей добрых, годных», то есть наиболее подходящих для государственной власти, и король утверждал одного из них. Главой городского суда грамота на магдебургское право провозглашала войта.

Судебной властью обладали и тиуны, основной обязанностью которых был надзор за выполнением киевлянами повинностей, связанных с проездом через город великокняжеских, королевских и ханских послов: «Ста цее ю под и и мати и подводы под них давати, и коней и скарбов пословых стеречи, и в Орду с нашими послы ходити и коней своих под них давати и под воеводнны гонцы подводы давати» и т.п.

Только в 1503 г. королевской грамотой киевляне были освобождены от этих обременительных повинностей в связи с «великим впадом» города из-за набегов орд крымских татар. Одновременно грамота «с тивунских рук их выняла». Но, видимо, это «вынятие» не всегда соблюдалось воеводами, так как в 1514 г. киевляне добивались от короля подтверждения привилея 1503 г. об освобождении «от судов и от всяких пошлин тивунов киевских».

Грамоты на магдебургское право также определяли обязанности мещан. В их число входили следующие: «сторожю в поле мети от татар кождого часу подле давного обычая», «в погоню за татары... конне а збройне... как на войну» ходить, «на замку нашем юевском мают они в ночи стеречи и кликати». Причем в борьбе против набегов кочевников принимали участие только горожане, имевшие лошадей, а пешие служили в обороне города при замке.

Право на самоуправление, дарованное Киеву князем Александром в конце XV века, являлось ограниченным и не соответствовало нормам магдебургского права в полном объеме. Об этом свидетельствует текст грамоты 1514 г. Сигизмунда. Там говорится, что, представив текст грамоты Александра, киевляне заявили, что «его милость (Александр) ...в некоторых речах многих того права не хотел им держати». Лишь грамотой 1514 г. киевлянам было даровано более полное магдебургское право. Однако даже и официально признанное, оно постоянно нарушалось, чем свидетельствуют многочисленные жалобы киевлян, а также грамота киевского воеводы Андрея Немирича, которой лишь в 1518 г. официально признано за киевлянами право на самоуправление: «не мней, як у прывильях им выписано и как их право майдеборское несет».