Читать книгу "Тайна Овального кабинета - Николай Чергинец"

— К сожалению, наше общество в этом вопросе давно переступило через черту здравого смысла, — продолжил тему Джонсон. — И свидетельством этому являются тысячи исков о лексической несдержанности. Можно подумать, что от одного лишь шутливого или неосторожного слова можно забеременеть.

Президент угрюмо заметил:

— Моя проблема заставляет меня, как Президента, взглянуть на весь этот шабаш по-иному. Я постараюсь склонить конгрессменов к тому, чтобы пересмотреть этот закон. Не знаю, обратили ли вы, друзья, внимание на недавний безобразнейший случай, связанный с шестилетним первоклассником, которого обвинили в сексуальном домогательстве?

И Джонс и Беймс отрицательно покачали головами и попросили Президента рассказать, в чем дело.

— Этому шестилетнему мальчишке по имени Джонатан понравилась тоже первоклассница, и он чмокнул ее в щечку. Наши родные американские учителя тут же выгнали его из школы и направили родителям гневное письмо, в котором с уничтожающей злобой, даже злорадством, обрушились на ребенка с обвинениями в аморальном поведении и сексуальных домогательствах. Ребенок-мальчишка, еще и близко не знал, что такое секс, а уже его взрослые дяди и тети — учителя, обвинили в разврате. Пресса, конечно же, сразу же раздула из этого случая сенсацию. Возле дома мальчика и его родителей сутками дежурили автомашины со спутниковыми антеннами-тарелками. Прибыл даже вертолет с продюсером из Голливуда, который предложил родителям продать этот сюжет для съемок фильма за сто тысяч долларов. На сей раз надо отдать должное прессе, она встала на защиту мальчика. Но школьные учителя и начальство стояли насмерть: «Мы не допустим разврата в школе. Такова политика американской системы просвещения. Поведение мужчины любого возраста должно быть сексуально корректным». Если учитель или директор школы узнают, что ребенок с кем-то поцеловался или взял кого-то за руку, то он будет немедленно исключен из школы. Самое страшное, друзья, это то, что в нашем традиционно-благожелательном обществе сложилась обстановка тотальной вражды и подозрительности. Взаимный страх полов ведет к гомосексуализации нравов, увеличению численности групп сексуальных меньшинств. Что бы мне ни говорили, но я все больше убеждаюсь, что Америка — страна удивительно несвободная. Несвободная от диких условностей и предрассудков, феминизма, неграмотности, стукачества. И поэтому я хочу сделать все возможное, чтобы обратить внимание на эту проблему всего нашего общества.

Вдруг Президент увидел, что сенатор Беймс улыбается.

— Дейл, ты, очевидно, считаешь, что я таким образом хочу оправдать свое поведение?

— Нет, я так не считаю. Тем более, такое оправдание не будет принято во внимание нашим обществом. Я полностью согласен с тобой, Джон. И рад, что ты увидел эту проблему. А улыбаюсь я потому, что в России тысячи женщин встали на защиту Президента Америки. Они требуют прекратить моральное линчевание. Очень популярная в России газета «Комсомольская правда» объявила, что все желающие поддержать тебя могут написать письмо, а газета передаст их в США. И вот первый результат — партия из ста тысяч писем уже направлена самолетом в Штаты. Кроме этого, сотни писем в твою поддержку пришли сюда, как говорится, своим ходом.

— Интересно, — улыбнулся Президент, — и что же они пишут?

— Смысл большинства этих писем российских женщин сводится к тому, что для американцев твои любовные связи — сладкий повод для скандала, для россиян — повод для недоумения. Русские искренне не понимают: неужели человека можно отправить в отставку за то, что он потрепал милую мордашку за щечку?

Сенатор достал из тоненького кейса два конверта:

— Я прихватил парочку писем, которые написали две известные в России женщины — публицист и политик Валерия Новодворская и дизайнер Ирэн Андреева.

Беймс достал из конверта письмо Новодворской и стал читать: «Вместе с прогрессивной, здравомыслящей частью российского народа я завидую черной завистью американкам, у которых, по-видимому, не осталось никаких других проблем, кроме как отслеживать любовные похождения своего Президента. То, что вокруг вполне безобидного события, такого, как адюльтер мужчины, пусть он и занимает высокий пост, может возникнуть такой шум, означает только одно: у великой державы нет больше серьезных проблем, и она может сосредоточиться на таких малозначительных проблемах».

Далее мисс Новодворская сравнивает скандал вокруг твоего имени с Президентом Никсоном и утверждает, что у него, Никсона, было гораздо больше грехов перед американским народом, поскольку он покушался на чистоту политической кампании в борьбе за президентское кресло. Затем она пишет: «Если бы американцы хоть немного походили в нашей шкуре, они неустанно молились бы на Джона Макоули и приносили бы каждое утро к крыльцу Белого дома букеты фиалок. — Беймс пропустил почти целую страницу письма и прочитал окончание. — Так что если американские избиратели не знают, в чем еще поизощреннее обвинить своего Президента, пусть обратятся к демократической российской общественности, мы поможем правильно сформулировать пункты обвинения. К тому же в США, видимо, избыток подходящих кандидатур на президентский пост, если американцы так легко бросаются словами вроде «импичмент»…

Сенатор достал второе письмо и перевод к нему и стал читать: «Если бы я оказалась на их месте, то была бы счастлива, что Макоули обратил на меня внимание. Но если бы мне это не понравилось, я повернулась бы и ушла. Испокон веку женщина имела право дать пощечину и уйти. Вся эта история, которую знаю, как и другие, в изложении средств массовой информации, вызывает у меня брезгливость — по отношению к тем дамам, что затеяли скандал, но не к Президенту США. Я не в силах понять женщину, которая подаст в суд на мужчину, обратившего на нее внимание. Если это внимание не было, конечно, сопряжено с принуждением и насилием. Однако Макоули вроде бы не держал их на прицеле и не привязывал к койке или батарее центрального отопления. Теперь о деньгах: ладно, пусть бы одна из этих дам — Люси Бриттон — подала иск на сумму, равную судебным издержкам, это больше бы походило на трепетное отношение к своему достоинству. Однако она требует возмещения морального ущерба в размере двух миллионов долларов. Сама сумма вызывает сомнение в праведности гнева этой женщины.

Еще одна мысль, на которую, естественно, наводит этот скандал: у Макоули, как и у всякого крупного политика, есть враги, силы, которые устраивает уход нынешнего Президента США со своего поста. И весь этот спектакль с оскорбленным дамским целомудрием — не более чем хорошо оплачиваемые, управляемые и вполне рассчитанные политические игры. Можно, конечно, рассуждать о торжестве американской демократии, когда любого человека, в том числе и главу государства, можно привлечь к ответственности. Однако такие игры, когда каждая кошка из подъезда может раскачать стул под избранным всеми лидером и возмутить спокойствие общества, опасны.

Когда избирают главу государства, его не кастрируют. А в период предвыборной кампании всячески подчеркивают человеческие качества претендентов, их привлекательность».

Дейл Беймс пропустил несколько абзацев и продолжил читать: «Лично я считаю настоящим мужчиной лишь того, кто способен обратить внимание на женщину. Это нормально, я не за адюльтеры, семейные скандалы или рождение незаконных детей, это взгляд женщины, прожившей достаточную жизнь, чтобы набраться опыта и не быть ханжой. И поддержку своих взглядов я нахожу у Ивана Бунина. Недавно я перечитывала его. Бунин, согласитесь, фигура достойная и как литератор, и как человек, проживший чистую жизнь. Он пишет, что его страшно волновали женщины, и он при всяком удобном случае пытался добиться их расположения.