Читать книгу "Последний корабль в Бессмертные земли - Павел Комарницкий"

— Как именно?

— Дом, где обнаруживалась пленная эльдар, разрушался в пыль, всех его обитателей убивали. Если удавалось найти похитителей — а чаще всего так и было — их тоже уничтожали.

— Усвоили урок?

— В основном да. Сила, это единственное, что хомо понимают и уважают. Однако иногда эксцессы всё же случаются. Вот как раз на днях в Доме Кассителнирров пропала девушка, совсем молодая. Была в экспедиции в Жестоких Землях…

Теперь Ильвас смотрел угрюмо.

— Они накинули на неё экранирующую сетку, дабы исключить возможность телепатии… Похищенную до сих пор не нашли.

…

— Вылезай, красавица.

Сильные руки достали её из ящика, поставили на ноги. Фионна пошатнулась, но устояла. Мысль, холодная и отстранённая, скользнула по краю сознания — как долго она ещё сможет стоять на ногах?

Туго натянутый полог шатра гудел и вибрировал от ветра, в дымоходное отверстие ветер швырял сухие травинки. Одна из них прицепилась к сети, окутывающей пленницу, девушка пригляделась — степная трава… Что ж, всё сходится…

Фионна привычно присела, чтобы совершить процедуру, ради которой её в основном и выпускали на свет. Струя с журчанием ушла в песок. Разбойник, наблюдавший за процессом, взял её за колени и раздвинул ноги пошире — очевидно, вид доставлял ему удовольствие. Второй похлопал по заду и залопотал, знаками поясняя, что неплохо бы бессмертной эльдар ещё и облегчиться, чтобы сразу… Она даже не моргнула — всё равно… Все слёзы были уже пролиты, и все чувства остались там, в пещере. Страх, ярость, жгучий стыд и отчаяние бессилия… И ненависть. Да, и ненависть улеглась, исчезла. Они все одинаковы, эти обезьяны — стоит ли ненавидеть конкретно этих?

Надежда? Да, вот надежда оставалась. Нет, пожалуй — это ощущение нельзя назвать надеждой. Надежда на скорое избавление тоже осталась там, в той вонючей норе. Теперь Фионна просто ЗНАЛА, что не умрёт. По крайней мере до тех пор, пока череп последнего хомо не глянет на мир пустыми глазницами.

Шатёр, поставленный разбойниками, представлял собой центральный шест длиной в пять шагов с четырьмя верёвками, отходящими от вершины и служащими каркасом для натянутой на них грубой дерюги. Забавно, вновь скользнула по краю сознания мысль, это переносное логово говорящих обезьян чем-то схоже с Пирамидой, в которой таится Сердце Тланты…

Мохнорылый сунул ей под нос миску с дымящейся кашей, и девушка принялась есть, размеренно, как механизм, проталкивая узкую ложку в ячею сети, оказавшуюся напротив рта. За эти дни она научилась делать это довольно ловко. Пираты лопотали что-то, один пощупал бедро пленницы, другой грудь, все захохотали. Ей было всё равно.

Скоро, очень скоро всё кончится. Или даже не очень скоро, по человечьим меркам… Может быть, уже завтра — если кто-то из говорящих обезьян позволит ей незаметно вытащить нож либо меч. Она представила, как прочная сеть расходится прорехой, она выбирается из неё… И вот уже над караваном зависают унилёты, из которых выпрыгивает десант в зеркальной броне. Разумеется, разбираться, кто тут прав и кто виноват, никто не будет. Короткие вспышки лучемётов проделывают в мохнорылых сквозные дыры, в которые свободно можно просунуть кулак, и вот уже остроухие парни закрывают её своими спинами от окружающей мерзости. Остальное стойбище обрабатывают десинторами прямо с воздуха, четвероногие и двуногие животные расплёскиваются, будто сделанные из воды, прочие вещи рассыпаются тонкой пылью…

А может, и не завтра. Может, всё будет не так. И даже если всё будет так и уже завтра, то это будет только начало. Начало конца.

Сердце Тланты — материализатор, машина исполнения желаний. Не все желания исполнимы в принципе, и ещё меньше тех, что исполнимы в реале. Однако желание Фионны Кассителнирры не очень сложно. Она пойдёт к Вэону и всё объяснит. Да, она будет ему верной женой, если он того пожелает. Или любовницей, если не пожелает. После того, что сотворили с ней эти твари… Ей всё равно. Он должен понять. Он поможет.

И даже если нет, того же самого можно добиться в обход. Не зря она в высшей школе увлекалась генетикой. Конечно, с материализатором проще и немного быстрее… Когда на благословенном острове размножились вдруг москиты, неизвестно откуда и как занесённые, Сердце Тланты решило вопрос в две недели. Материализатор действует на молекулярном уровне, и не особо сложно нарушить размножение какого-либо вида живых организмов. Тонко и избирательно, не затрагивая других. Во всяком случае, задача с москитами была решена весьма изящно. Ни одна личинка не превратилась во взрослое насекомое, до конца своей короткой жизни оставшись красным водяным червячком. Две недели — срок жизни москита, и через две недели никого из кровососов не осталось…

Да, с помощью материализатора задача Фионны решится легче и быстрей, но куда ей торопиться? Вирус сделает то же самое. Уж это-то она сможет, в случае чего.

Перед глазами возникла картина — несколько мохнорылых испуганно озираются в камере лабораторного вивария. А вот они уже воют, растянутые в станках, и прозрачная жидкость из шприца переливается в их тела. А вот они же улепётывают, радуясь непонятному спасению. Не зная, что это вовсе не спасение…

Кашель и насморк проходят быстро, как и озноб. Говорящие обезьяны продолжают жить и радоваться своим обезьяним страстишкам…

А вирус идёт всё дальше и дальше, передаваясь по воде, воздуху, с пищей, комарами и блохами. Это будет очень хороший вирус — медленный и неотвратимый. Нет, не будет никакой жуткой эпидемии, с волдырями и трупными пятнами на ещё дёргающихся телах — от самой свирепой эпидемии непременно ускользнут хоть несколько хомо, и всё начнётся сначала. Просто женщины перестанут рожать.

Мохнорылые живут не так уж долго. Через шестьдесят, ну пусть семьдесят лет последних сморщенных стариков ждёт голодная смерть в пустых, мёртвых домах.

Девушка встретилась глазами с пиратом, рассказывавшим, очевидно, какую-то смешную на взгляд мохнорылых историю, и улыбнулась. Не знаю, как пророчество, но это дело Фионна Кассителнирра исполнит обязательно.

— Кха…кхм… — поперхнулся пират. — Ну и глазищи у этой остроухой, ребята. Аж страшно.

…

— Скажи, почтенная, это здесь сдаются комнаты?

Толстая старуха, одетая в красное платье явно не первой свежести с обширным пятном на подоле оглядела претендента на постой с ног до головы. Явно приезжий, судя по выговору, а по костюму сразу и не разобрать — то ли архонский торговец, то ли мелкий купец с северных предгорий… На гостя из далёкой Хаара-Па не похож, и на сидоммского прохвоста тоже… Может, болотник с низовий Двуречья, пожаловавший на камышовой ладье? Хотя нет, те полуголые ходят.

— Здесь. Но должна предупредить, у нас тут приличный район, не то, что в Гундо. Я беру дорого.

— Я думаю, договоримся, — улыбнулся мужчина, встряхнув заплечную суму. Взгляд старухи подобрел.

— Пойдём, уважаемый.

Крутая деревянная лестница, огороженная перилами с незатейливой резьбой, выдававшей деревенское происхождение мастера, вела на второй этаж. Охая и вздыхая, хозяйка поднималась по скрипучим ступенькам, звеня ключами.