Читать книгу "Лови день - Стив Миллер"

Вместо этого зажглась оранжевая лампочка – и одновременно прозвучал негромкий звуковой сигнал.

Правым пальцем она ткнула в кнопку связи.

– Не-Зейм слушает.

– Лейтенант Шадиа? Радость моих ночей, неужели ты собиралась улететь, не попрощавшись? Мое сердце разбито. Вероятно, я умру от этой раны.

Она невольно ухмыльнулась:

– Клонак тер-Мьюлин, ты старый мошенник!

– Никто не знает меня так хорошо, как ты, моя радость, моя шернубиа. Мое сердце лежит у твоих ног, все израненное. Обещай позаботься о моей дочурке, если я умру из-за тебя, жестокая!

– Клонак, твоя дочь старше меня!

– Разве это означает, что она не нуждается в заботе? Но я расчувствовался. Несомненно, я переживу эту травму, хотя и никогда не буду прежним.

– Я дрожу от стыда, – сообщила она ему, с трудом сдерживая смех. – Ты занял эфир и задержал мой отлет с какой-то целью или тебе просто захотелось поболтать?

– Ах, вот они, преимущества почтенного маразма! Но – да, раз ты мне напомнила, у меня была причина тебя вызвать. Когда ты выполнишь свое задание, дитя, явись во вспомогательную штаб-квартиру на Невлорне и поступи в распоряжение местного командующего.

Она вздохнула:

– Надо полагать, у тебя есть относительно этого какая-то официальная бумага?

– Она уже передана и записана в твоем вахтенном журнале. Увижу ли я тебя снова, о радость моих ночей?

– Откуда мне знать? Ты будешь на Невлорне на той релюмме?

– Ради тебя я готов даже на Невлорн.

Она рассмеялась:

– До встречи, Клонак. И пусть твое разбитое сердце как можно скорее срастется!

– До встречи, лейтенант Шадиа. Я в этом сомневаюсь. Тебе дают разрешение на отлет. Прыгай, как только будешь готова, и да будет с тобой удача!

– И с тобой, дружище.

Она отключила связь, нажала на кнопку включения и ввела команду: прыжок!

Откинувшись на спинку кресла, она моргала, глядя на посеревший в подпространстве экран – и поймала себя на тихом смешке.

«Целый год на Лиад! – подумала она, возвращаясь к своей гневной тираде. – И что потом? Она возвращается в разведку, она готова – она рвется снова лететь на задание, не желая ничего лучшего, чем нырнуть в просторы Неразведанного, ради славы Лиад и желанного отдыха…»

«Лейтенант разведки, первопроходец Шадиа Не-Зейм, – гласил ее приказ, – по возвращении к активной службе следующие три стандартных месяца будет заниматься наблюдениями за Запретными планетами (список прилагается), отмечая для последующего подбора любые и всякие обломки, возможно, технологического характера, проводя прослушивание на предмет значительного технологического прогресса или упадка…»

– Рейс мусоросборки? – спросила она у сидевшего за столом капитана.

Тот демонстративно пожал плечами:

– Кому-то это надо делать.

Тут с его комма прозвучал сигнал, и он отвернулся, предоставив Шадии кипеть. В конце концов она повернулась и ушла. Как ни верти, а приказ есть приказ…

И вот теперь Клонак тер-Мьюлин с его глупой болтовней и приказом явиться во вспомогательную штаб-квартиру по окончании мусоросборки. Слабый намек на какие-то пертурбации. Шадиа позволила себе улыбку и подумала, что, возможно, он все-таки будет на Невлорне.

Шалтрен

Цессили

– Древние, я глубоко сожалею о том, что не нашел оснований менять свою точку зрения.

На этот раз на стенах никаких украшений не было и стол для совещаний был из простой стали. Горм Трогар сложил руки на холодной поверхности и встретился взглядом с тем, кого называли Точильщиком.

– Понимаю, – серьезно прогудел тот. – А вы собрали дополнительные факты, Горм Трогар? Вы разговаривали с Джастином Хостро, вашим родичем, и потребовали от него более полный отчет?

– Я получил от Джастина Хостро всю информацию, которая мне нужна. И я повторяю: решение Хунтавас остается прежним.

Эти слова поразили слух Хранителя, словно кристалл, вопящий под невыносимой нагрузкой, а рядом с ним очень тихо вздохнул его Т"карэ.

– В этом случае я, Т"карэ Ножевого Клана Средней Реки, требую, чтобы меня выслушал полный совет Старейшин Клана Хунтавас. Я не получил удовлетворения. Наши переговоры описывают круги, посредине которых пустота. Жизни моей сестры и моего брата, какими бы короткими или долгими они ни были, слишком важны, чтобы зависеть от твоей прихоти.

Горм Трогар усмехнулся:

– Древний, в эту минуту ты разговариваешь с верховной властью Хунтавас. Никакого совета старейшин не существует: мой голос – это окончательный закон. – Он провел руками по холодной столешнице. – Вам не к кому апеллировать.

Наступило молчание – очень короткое по меркам Стаи.

– Горм Трогар, – проговорил Точильщик, и Хранитель заморгал, изумляясь терпеливости, которую сумел проявить самый торопливый из их Клана. – Похоже, ты счел нас глупцами. Разве я только что вылупился из яйца, чтобы поверить, будто на верхушке Клана, который простирается на множество миров, стоит одна личность, чье суждение…

У них над головой прозвучал сигнал переговорного устройства, и высокие быстрые слова секретарши перекрыли басовитый рокот Точильщика:

– Мистер Трогар? Извините, что я вас потревожила, сэр, но прибыла делегация со Стелубии.

– Спасибо.

Горм Трогар отодвинулся от стола и отвесил двум стайным черепахам ироничный поклон. Право, эти существа были хуже детей! О, хуже, чем глупцы!

– Древние, прошу меня извинить. У меня срочное дело, которое займет всего несколько минут. Прошу вас подождать меня здесь – и мы продолжим нашу дискуссию после моего возвращения.

После этого он ушел, словно получил их разрешение, – дверь быстро открылась и со стуком захлопнулась у него за спиной.

Ощутив, как в его сердце встает дух его сестры, Хранитель встал, подошел к двери, приложил руку к запирающему механизму, а через секунду убрал ее.

– Брат, дверь заперта.

– Да, – очень печально проговорил Т"карэ. – Мне показалось, что так и будет.

Вандар

Ферма «Дуновение весны»

– Какое чудесное утро! – удивленно воскликнула фру Трелу. До боли яркое солнце сверкало на снегу, лежащем на крыше сарайчика для скаппинов, небо было безоблачным и густо-синим, обледеневшие кусты чуть дрожали на едва заметном ветерке. Такой день посредине зимы был настоящим подарком!

Фру Трелу натянула толстый свитер и юбку вместо брюк, которые она обычно носила дома, причесалась и вышла из спальни бодрым шагом, мысленно составляя список.