Читать книгу "Дева-воительница - Сара Маккерриган"

Опять загадки. Он их терпеть не может. Чего женщина желает больше всего? Это зависит от нее. От кого же еще?

– Ты знаешь ответ? – подначивала Сунь Ли.

Он сдвинул брови.

– Цветы. Сладости. Украшения… Да что угодно.

Черные глаза Сунь Ли заблестели.

– Нет, не что угодно. – Она огляделась, словно чтобы убедиться, что лошади не подслушивают, затем сообщила по секрету: – Больше всего женщина желает иметь свою волю.

Глаза Пэгана сузились. Это глупый ответ. Слишком простой. Слишком обобщающий; Слишком туманный. И все же, если подумать… да, это, может быть, верно. Он пытается подчинить Дейрдре своей воле. Обольщением. Угрозами. Хитростью. И ни разу не подумал о том, чтобы подчиниться ее воле, ее желанию. Как воин, он приучен никогда не сдаваться, никогда не идти на компромисс. Но и Дейрдре тоже верит в победу любой ценой. Потому-то они и зашли в тупик.

Если Пэган позволит Дейрдре выиграть, если позволит ей поступить по-своему…

Он прошелся туда и обратно между стойлами конюшни. Это будет нелегко. В вопросах защиты крепости и управления он не может уступить, поскольку у него просто больше опыта. Но если он станет прислушиваться к ее мнению в других делах, как это было с мальчишками Лаханберн, если он станет советоваться с ней и подключать к выработке решений, возможно, ее сердце по отношению к нему смягчится.

А как только сердце станет восприимчивым, осторожное обольщение сделает остальное, покуда она будет верить, что это ее воля.

– Сунь Ли, полагаю, я был не прав…

Он повернулся к служанке, но она словно растворилась в воздухе. Исчезла быстро, словно тень, без звука, без следа. Пэган почесал голову. Не женщина, а прямо какой-то загадочный призрак.

К тому времени, когда Пэган вышел из конюшни, отряхивая солому со штанов и щурясь от солнца, он уже улыбался, полный решимости. Как бы это ни шло вразрез со всеми теми принципами и понятиями, на которых он был воспитан, как ни противоречило его основным инстинктам, когда Дейрдре появится этим утром, как сверкающая Аврора, Пэган намерен набросить крепкую узду на свои желания и попытается приноровиться к желаниям жены. Если у него получится, то уже сегодня ночью они будут делить нечто гораздо более приятное, чем товарищество. Он точно знает, куда нацелит поцелуй, который она ему должна, и да поможет ей небо, когда он ворвется в эти ворота.

Глава 20

Дейрдре не могла пошевелиться.

Нельзя сказать, что она не пыталась. Но тело ее почему-то одеревенело за ночь, и даже тепло рассвета не смягчило суставы.

Пэган так и не пришел в спальню, да это и неудивительно, учитывая, как зол он был. Но если он думает, что увильнет от тренировки с ней сегодня, то ошибается.

Она медленно перевернулась на бок, но когда попыталась приподняться на руке, резкая боль, словно молния, пронзила ее от локтя до плеча.

– О, черт! – охнула она.

Усилием воли она осторожно спустила ноги с края кровати. Боже, они болели так, словно их несколько раз переехало телегой. А когда Дейрдре села прямо, каждая мышца в теле заныла.

Она переусердствовала. В своем рвении продемонстрировать, из какого крепкого теста сделана, она вчера перетренировалась. Сегодня придется за это расплачиваться.

Морщась и чертыхаясь, она с горем пополам подняла и надела тяжелую кольчугу через голову. Доспехи она надевать не стала, ограничившись тем, что застегнула портупею дрожащими руками. Прихрамывая, Дейрдре потащилась вниз по лестнице, и ноги у нее дрожали, как у новорожденного ягненка. Как скрыть свою слабость от Пэгана, она понятия не имела. Каждый шаг давался с трудом.

Приблизившись к тренировочному полю, она попыталась идти настолько нормально, насколько это было возможно, но даже еж сейчас вполне мог бы обогнать ее.

Она услышала Пэгана раньше, чем увидела.

– Вы опоздали, миледи.

Он расположился в тени, прислонившись к стене конюшни, небрежно вытянув перед собой длинные ноги, скрещенные в лодыжках, и улыбался, жуя соломинку. Наверное, подумала Дейрдре, он спал в конюшне.

Когда она медленно подходила к нему, он склонил голову набок, разглядывая ее с этой своей раздражающей улыбкой. Она нахмурилась от досады. Несомненно, она похожа на ссутулившуюся старую каргу, еле передвигающую ноги.

– Ну же, давай, пошевеливайся! – поддразнил он. – Не плетись. Или не хочешь тренироваться?

Она стиснула зубы.

– Хочу. И я не плетусь.

– Я видел уток, ковыляющих быстрее.

– Я… замерзла, – сказала она, ухватившись за первый пришедший на ум предлог. – Мне просто надо время, чтобы разогреться.

Пэган выплюнул соломинку и поднялся на ноги; не сводя с нее взгляда. Через секунду он скрестил руки на груди и поцокал языком.

– Ты не замерзла, – догадался он. – Бьюсь об заклад, ты подняла вчера слишком много ведер.

– Это не имеет значения. Я все равно могу драться.

Его усмешка стала шире.

– Полагаю, даже если б у тебя не было обеих рук, женщина, ты бы считала, что можешь драться.

– Обеих рук и обеих ног.

Он от души рассмеялся на эту ее незатейливую шутку. Очевидно, ночь в конюшне охладила его гнев.

– Если таково твое желание, что ж… давай посмотрим, что у тебя есть, – сказал он, дружески хлопнув ее по плечу.

Она резко втянула воздух, когда боль пронзила руку.

– Отлично.

К ее удивлению, он был милосерден к ней, учитывая, что легко мог отомстить, пока она находится в таком беспомощном состоянии. Когда они вместе работали на тренировочном поле, он больше времени уделял обсуждению приемов, чем выполнению их, проводя с ней медленную разминку вместо упражнений на повышение выносливости. Она была благодарна ему за терпение и снисходительность, ибо когда попыталась вскинуть меч, то смогла поднять его лишь чуть выше пояса, ее клинок был не опаснее веточки ивы.

А если он время от времени посмеивался над отсутствием у нее силы, это никогда не было злонамеренно, даже когда колени ее подгибались, а щит опускался все ниже и ниже.

Дейрдре во второй раз привалилась спиной к плетню, когда он наконец предложил:

– Давай закончим на сегодня.

Исключительно из гордости она начала отказываться:

– Я в порядке. Я могу…

– Ты в порядке. Я устал. Давай прекратим ради меня.

Она с сомнением вскинула бровь. Он даже не запыхался. Тем не менее она кивнула и прислонилась к заборному столбу.

– Ты не устал.

Он улыбнулся, опершись о забор с ней рядом, положил руки на ворота и устремил взгляд на крепость. Она взглянула на его мускулистые руки, широкие плечи, крепкую шею. Он даже не вспотел.