Читать книгу "Лицо войны - Алексей Бобл"

Я с трудом встал на четвереньки. Плечи, руки, ноги, все тело сотрясалось в судорогах.

– Постараюсь, – хрипнул я и сплюнул скрипнувший на зубах песок. – Что… что такое инкубатор?

– Хранилище капсул.

Сопровождавшие Али мужчины поставили меня на ноги. Я бы непременно упал, не поддержи они под локти.

– Как много в нем людей?

– Всегда по-разному. Чтобы ответить точнее, надо знать порт загрузки базы.

– 2123 Сеул.

Али многозначительно кивнул. В его глазах промелькнуло неподдельное удивление, но спрашивать, откуда мне известен порт, он не стал.

– Тысячи капсул. В Сеуле один из самых больших инкубаторов в мире.

– Тем лучше. – Я рассчитывал, что с техническим оснащением крупнейшего хранилища людских тел не возникнет проблем.

– Возможно, – неопределенно ответил Али. – Готов отправиться в реальный мир?

– Да. – Я взглянул на ладонь, где Гомез записала электронный адрес.

Интерфейс вспыхнул, разом подсветив все панели меню, пропал. Его будто выключили вместе со мной. Мгновение, другое, третье… Легкие обожгло холодом, желудок и горло сдавило спазмом. Перед глазами вначале почернело, затем вспорхнули десятки светлячков, казалось, от напряжения они вот-вот вылезут из орбит, тело раздуется до неимоверных размеров и лопнет, разметав прах по необъятной Вселенной.

Неизвестность пугала, чувство боли вселяло уверенность. Я помнил все, что поместил в мое сознание Али. Помнил до мельчайших подробностей, до точек и запятых. Но дальше терпеть эту боль был не в силах.

Кажется, я закричал в агонии. Воздух в легких кончился, сознание взорвалось картинками прошлого, пролистывая их с бешеной скоростью, и вдруг померкло, избавив от мук.

Часть третья

Ликвидация

Глава 1

Инкубатор

Вдох. Еще один, булькающий и будто чужой, будто не я дышу, а кто-то другой делает это за меня, помогает, вентилируя легкие. Мысли вялые, пошевелиться невозможно – тело чужое, не мое.

Низкий потолок внезапно исчез, по лицу, плечам, животу и бедрам вместе с вязкой холодной жижей скользнули в стороны жгуты проводов, и в глаза ударил яркий нестерпимый свет. Резанул по векам жесткой щеткой, всколыхнув в сознании ворох мыслей. Под ребра и в плечи вонзились иглы инъекторов, и боль почти мгновенно прошла.

Боль… Удалось приподняться на локтях и осмотреться. С болью было связано что-то очень важное, какое-то воспоминание. Тело почти не слушалось. По бокам тянулись скругленные стенки с желобками, на которых имелись утолщения с подвижными рычагами, и на них держались съехавшие в стороны потолочные панели капсулы.

Я сел, уперев влажные ладони в гладкую поверхность. Круглые стены, пола не видно, потолок теряется в вышине. На стенах десятки… нет, сотни овальных контуров – крышки других капсул с дисплеями, где светятся непонятные иероглифы, надписи на латинице и ничего не значащие цифры. Под дисплеями смонтированы кнопочные панели.

Ну и местечко, похоже на огромное хранилище. Если я был в одной из капсул, в других тоже находятся люди. Но почему они там, а меня… разбудили?

Капсула вздрогнула, зашипела пневматикой и поползла вперед. Я сумел кое-как намотать на кисти обрывки проводов, чтобы случайно не опрокинуться через край, когда блестящий манипулятор присосался к днищу, снял капсулу с выдвижной штанги напротив углубления, откуда она выехала, и перенес всю конструкцию к двум бесконечно длинным вертикальным направляющим.

На торцах капсулы щелкнули захваты, манипулятор отсоединился, и я поехал вверх, против ожидаемого движения вниз.

Ощущение холода постепенно отступало, я все больше чувствовал свое тело, но сколько не силился, не мог вспомнить, зачем здесь нахожусь и кем на самом деле являюсь. Редкие жизненные фрагменты вставали перед глазами: пустыня, усатый офицер с нашивками капитана, приятное лицо девушки с короткой стрижкой, военная база, каких я, кажется, повидал десятки, прежде чем очутился здесь.

Неужели я солдат, согласившийся на участие в секретном эксперименте? Пересилив головокружение и тошноту, взглянул вниз и не увидел дна огромного колодца, к верху которого ползла по направляющим капсула.

Я прикинул, сколько здесь может находиться людей, и с трудом представил цифру. Тысячи – нет, десятки тысяч?

Где же я? На космическом корабле, отправленном в бескрайний космос ради спасения человечества? Но что тогда случилось у нас на Земле? И почему именно меня разбудили, а остальные спят?

Движение вверх замедлилось, я присмотрелся к дисплеям на стенах, с трудом, но все-таки разглядел имена. А может, это не космический корабль, а все-таки запрятанное глубоко под землю хранилище, например тюрьма, где осужденные отбывают свой срок, и я один из них?

Над головой раскрылся люк-диафрагма – сейчас, должно быть, многое прояснится. Вновь появился манипулятор. Подхватил замершую между направляющими капсулу и вынес наверх, поставив на гладкий пол. Диафрагма быстро затянулась, отрезав меня от хранилища, оставила наедине с мигающим лампочками незнакомым оборудованием на стенах.

Лампочек было так много, что в зале, где я оказался, не требовалось освещения. В нескольких местах виднелись мониторы. «Эй», – позвал я. Но никто не ответил. Слабо гудело включенное оборудование. В нескольких шагах возвышался странный стенд – ромбовидная конструкция из блестящих реек висела над ложементом, рядом с которым имелось несколько светлых шкафов и тумб, а между ними стоял девайс, сильно похожий на 3D-принтер. От оборудования к ложементу тянулись провода. Чем-то все это отдаленно напоминало реанимационный блок, только осветительных приборов под потолком не хватает и смущает большой, не вписывающийся в общую картину принтер.

Я с опаской перекинул одну ногу через край капсулы, затем другую и, придерживаясь руками за плоскость крышки, съехал на пол, выстеленный плиткой.

Кафель, на удивление, оказался теплым. Я сделал неуверенный шаг, влажная ладонь скользнула по крышке, ноги подломились, и пол прыгнул навстречу, взорвав сознание болью и ворохом искр.

Собственное имя вынырнуло из глубин памяти, всколыхнув далекие воспоминания. Но логическую цепочку из образов и картинок выстроить не удалось. Мысли увязли в мешанине событий, словно песчинка – в банке с медом. Мозг упрямо отказывался собрать все воедино, выстроить четкие последовательности, сосредоточиться мешали дрожь в теле и кровь, пульсирующая в висках.

Я вытер разбитый нос, повернулся на бок. На торце капсулы на дисплее светились иероглифы, под ними мое имя на латинице и цифры – «2123». Они показались знакомыми, очень важными. Именно эти цифры сыграли решающую роль в моей судьбе. Но что они означают?

Сесть удалось с трудом. Потратил около минуты, чтобы отдышаться и собраться с силами. Сильно хотелось пить, в горле першило, живот урчал, требуя пищи, словно набегавшийся по подворотням котяра. Я вновь осмотрелся в поисках воды и еды. Ничего подобного, конечно, не заметил. По-прежнему на стенах горели сотни лампочек, от основания капсулы в глубину зала тянулся вмонтированный в пол рельс, точно такой же проходил от ложемента к диафрагме. Чем-то их расположение намекало на конвейерную схему, то есть извлекли меня из хранилища, освободили место. Если забраться в ложемент, провести необходимые манипуляции с управляющими системами стенда, вполне возможно, вновь погружусь в сон и отправлюсь обратно в капсуле, которую распечатает установленный между шкафами 3D-принтер. Только при этом ничего не узнаю, кроме имени и цифр.