Читать книгу "Деньги - не проблема - Элмор Леонард"

— Мне нужны наличные.

— Я могу выписать чек на всю сумму сразу, прямо сейчас.

— Наличные, или сделка не состоится.

Рэнди помолчал.

— Винсент уже заплатил тебе?

— За попа? Он заплатит сегодня.

— Сколько?

— Двадцать пять, я уже говорил.

— Вот как? Ты говорил, он достанет тебе пистолет…

— Если мне не верите, можете ему позвонить, — предложил Дуб. — Заплатите мне, и вы больше никогда не услышите его голоса. И больше вам не придется любоваться, как он здесь ест.

Рэнди тут же представил Винсента Морако с заткнутой за воротник салфеткой, низко склонившегося над тарелкой. Этого было достаточно, чтобы заставить его передумать и прекратить увертки. Он сказал Дубу:

— Ты прав. Ты оказываешь мне огромную услугу и заслуживаешь того, чтобы получить деньги в таком виде, в каком тебе хочется. Должен тебе признаться, Дуб, что временами я теряю из виду главную цель и начинаю скупиться по мелочам.

— В самом деле? — спросил Дуб.

Мачете по-прежнему лежало на кухне, на том месте, куда положил его наигравшийся с ним Джонни. Мэри Пэт спросила Терри, зачем он привез его домой, и он ответил, что это — напоминание. Она ответила — неужели он нуждается в напоминании о столь ужасных событиях? Он сказал, что нашел мачете в церкви, в месте, где было совершено злодеяние, и оно напомнило ему подробности происшедшего, страшные мгновения словно бы застыли, как на стоп-кадре, в безмолвии, без криков и стонов. Она не стала спрашивать об этих подробностях, а он не стал рассказывать. Девочкам Терри сказал, что нож служит для срезания сахарного тростника и банановых гроздьев с пальм.

Холщовую сумку с фотографиями он оставил на кухне.

Когда девочки были готовы смотреть снимки, Терри разложил их на разделочном столе, все, кроме небольшой пачки, перевязанной зеленой лентой. Ее он сунул обратно в сумку. Девочки влезли на стулья, чтобы лучше видеть, встали на коленки, заинтересованно склонились над фотографиями и начали расспрашивать. Что это он такое делает? Ищет угольки, чтобы продать их или развести огонь для себя. Зачем? Да чтобы приготовить еду, поджарить початок кукурузы. Почему его мама не поджарит ему кукурузу? У него нет мамы, он сирота. Что такое сирота? Ты знаешь, мама нам говорила, а я забыла. Это ребенок, у которого нет мамы и папы. И ему разрешают играть с огнем? Он не играет, он знает, что делает. В Руанде быстро взрослеют, иначе нельзя. Здесь приютские дети играют в какую-то игру. А вот он что делает? Это девочка. Откуда вы знаете? На ней платье. Оно не похоже на платье! И почему у них нет волос? Их сбривают, чтобы в волосах не завелись такие жучки. Какие жучки? Всякие, я нигде не видел столько всевозможных жуков, как в Африке. Когда они ползут по стене, можно подумать, что шевелится узор на обоях. Он покосился на Мэри Пэт, которая мыла в раковине салат. А этот что делает? Он ищет в отбросах что-нибудь съедобное, даже если оно уже начало портиться. А он не заболеет? Возможно, если и не от этого, то от чего-нибудь еще. Почему он не пойдет в магазин? Он бедный, у него нет денег. А почему его мама не пойдет? У него нет мамы. Я уже говорил, что эти дети — сироты. Как это? Я уже говорил, у них нет родителей. Почему нет? Э-э… Их родители умерли, и многим детям негде жить. Мама сказала, что вы приехали, чтобы собрать денег для маленьких сирот.

Он снова посмотрел на Мэри Пэт, и на этот раз Мэри Пэт тоже взглянула на него. Она сказала:

— Девочки, принесите кто-нибудь атлас. Покажите дяде Терри место, где он живет.

Кэти вызвалась принести атлас, что ей и позволили сделать, и, пока ждали ее возвращения, зазвонил телефон, на стене у раковины. Мэри Пэт сняла трубку и повернулась к Терри.

— Твоя партнерша по сбору финансовых средств.

— Что делаешь, Терри?

— Показываю девочкам фотографии.

— А Мэри Пэт в курсе?

— Да. Она в курсе всего…

— Вот как? И что она сказала? Но тебе, наверное, неудобно разговаривать. Слушай, звонил Эд Бернацки, нам надо повидаться с Тони. Угадай где?

— Понятия не имею.

— У него дома! Помнишь, Эд говорил, что никто не бывает у Тони дома, кроме родственников и ближайших друзей. И вот мы приглашены! Тебя прокатят с ветерком.

— Ты заедешь? Когда?

— Нет, они сами пришлют за тобой машину. В половине восьмого.

— Зачем?

— Эд сказал, что надо встретиться, я не стала спрашивать — зачем.

— Тебя тоже привезут?

— Да. За мной тоже пришлют машину.

— Почему мы не можем ехать вместе?

— Может, мы и поедем вместе, но, по словам Эда, нас, похоже, привезут отдельно.

— Почему нельзя сначала заехать за тобой, а потом на той же машине за мной?

— Может быть, так и будет.

— А ты можешь позвонить Эду и сказать, что мы хотели бы приехать вместе?

— Не волнуйся, дурачок, он собирается передать нам деньги.

Девочки, склонив головки, рассматривали на стойке атлас, искали Руанду. Кэти сказала: «Мамочка показывала нам, где это». Джейн возразила: «Ее так трудно найти. Она должна быть здесь… где-то в этом месте».

— Да, ее трудно найти, даже если точно знаешь, где она, — подтвердил Терри. — Видите озеро Виктория? Руанда примерно в одном дюйме слева. Она обычно зеленого цвета. И на самом деле вся страна похожа на один большой огород.

— А там водятся дикие звери?

— Для них там нет места, кругом фермы, вот только в этом уголке в горах живут гориллы.

— Мы видели горилл в кино. С ними разговаривала одна женщина. Она сказала, что надо вести себя спокойно, а не то гориллы разозлятся и решат, что ты хочешь напасть на них.

— Гориллы — они такие, — заверил Терри. — С ними надо держать ухо востро. — Он поднял глаза, поймал взгляд Мэри Пэт и сказал ей: — Сегодня вечером мы встречаемся с нашим благодетелем. Тони Амилья. Ты слышала о нем?

Она слегка замешкалась, отвечая:

— Конечно.

Мэри Пэт отвернулась к раковине, собрала салат в миску и отнесла в холодильник. Снова встретившись с ним глазами, она спросила:

— Фрэн знает?

— Он уехал, я не успел ему сказать.

— Позвонишь ему?

— Если ты считаешь, что стоит. Но, надо думать, он вернется домой до того, как я уеду.

— Терри, у нас с Фрэном нет секретов друг от друга. После нашего утреннего разговора я ему позвонила…

— Так ты меня, значит, заложила? — Она не улыбнулась, и он добавил: — Я не стал бы рассказывать ему всего. И потому только, что Фрэн до сих пор обсуждает мое дело с прокурором, даже после моего возвращения. Если бы он не верил, что я священник, он, по-моему, не мог бы заниматься этим делом с чистым сердцем.