Читать книгу "Живешь только трижды - Сергей Донской"

Это было сказано со знанием дела, но Бондарю не хотелось углубляться в эту тему. Поэтому он повернулся к скрипачу:

– Как отнеслись к замене остальные музыканты?

– Предполагаю, что крайне отрицательно, – ответил Стас.

– Предполагаете? Разве вы не поинтересовались их мнением?

– Да они рассчитались, все сразу, – обиженно сказала Елена. – Даже попрощаться не соизволили, просто не вышли на работу, и точка. А ведь кое-кто из них был нам многим обязан. – Она деловито огладила свои бедра. – Я восприняла это как подлость с их стороны.

– Мы оба восприняли, – уточнил Стас. – Это был предательский удар в спину. Никогда не ожидал такого от тех, кого считал не просто своими коллегами, но и друзьями.

– Да, у нас была отличная компания. – Елена набросила на плечо левую бретельку, что вызвало моментальное соскальзывание правой. – Знали бы вы, какое взаимопонимание царило между нами…

– Совершенно верно, – подтвердил Стас. – Я доверял ребятам, как самому себе.

Судя по кривой усмешке, тронувшей губы его жены, он делал это напрасно, но Бондарь затеял разговор не для того, чтобы обсуждать чьи-то нравственные устои. Задавая один наводящий вопрос за другим, он выяснил, что четверых мушкетеров новая Ариана привела с собой. Таким образом, вся эта братия с улицы Басманной представляла собой не столько музыкальный коллектив, сколько самостоятельную боевую единицу, прикрывающуюся наспех сочиненной легендой. Ни одна иностранная разведка не позволила бы себе действовать так грубо и вызывающе.

* * *

Бондарь уже почти не сомневался в том, что они с Костей столкнулись с оперативниками Службы безопасности Украины. Именно эсбэушники могли вынудить директора ресторана принять на работу новых сотрудников, а прежних – удалить подальше, чтобы не путались под ногами.

С какой целью? Ответ на этот вопрос тоже лежал на поверхности. Ариана и ее команда подстерегали тех, кто охотится за прибором, похищенным с русской подлодки. То есть Бондаря и его напарника. А также их анонимных конкурентов, тоже установивших наблюдение за домом номер двадцать два. В таком случае, гидроакустический маяк служил лишь приманкой. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы оценить эффективность подобной ловушки. Но следовало хорошенько пораскинуть мозгами, дабы противник сам очутился в вырытой для других яме.

– Что за люди эти новые оркестранты? – спросил Бондарь. – Талос, Ипполит, Шура, Николай…

– Кто их разберет, – пожал плечами Стас. – Они о себе ничего не рассказывают.

– Таинственность на себя напускают, – сказала Елена. – Вот сегодня, например, Талос куда-то запропастился, а куда – неизвестно. Его дружки молчат, как воды в рот набрали. Пришлось играть без него.

Бондарь едва не пропустил сообщение мимо ушей, решив, что прогул Талоса был вызван непроизводственной травмой, полученной днем на пляже. Но в следующее мгновение в памяти всплыла мужская фигура, увиденная возле арендованного дома. «Это был не кто иной, как Талос! – осенило Бондаря. – Меня сбила с толку его хромота, сутулость и мешковатая одежда, ведь по пляжу он расхаживал в плавках. Теперь все встало на свои места. Талос остался дома, и это он бродил с фонариком в потемках, заставив меня и Костю пережить несколько неприятных минут. Правда, благодаря ему мы обнаружили потайную дверь, но говорить Талосу спасибо я не собираюсь. Вот спросить бы его, какого черта он шлялся возле нашей штаб-квартиры, это другое дело».

Занеся задачу в соответствующие ячейки памяти, Бондарь попытался выудить какие-нибудь дополнительные сведения о сожителях Арианы:

– А что насчет профессионализма ваших новых коллег? Они действительно разбираются в музыке?

– Как исполнители – полная бездарь, – авторитетно произнес Стас. – Ноль без палочки.

– Как мужчины – тоже. – Сделав это двусмысленное заявление, Елена поспешила уточнить: – Ужасные грубияны и нелюдимы. Постоянно отмалчиваются и пялятся на свою обожаемую потаскуху. Странно, что они до сих пор не перерезали друг другу глотки, выясняя, кому ее трахать первым, а кому – последним.

Еленин муж поморщился:

– Опять ты преувеличиваешь. Не бывают женщины развратны до такой степени, чтобы иметь четверых любовников одновременно.

– Ты думаешь? – спросила Елена ангельским голоском.

– Уверен. Помимо всего прочего, женская физиология не позволяет…

– Да что ты смыслишь в женской физиологии? Когда ты ее в последний раз касался, женской физиологии? Откуда тебе знать, что она позволяет, а чего нет?

Произнося эту тираду, Елена почему-то смотрела на Бондаря, и взгляд ее был столь настойчив, что его правое ухо сделалось горячим, как петушиный гребень.

– Ариана и ее команда, они крымчане? – задал он первый пришедший на ум вопрос.

– Судя по тому, как они ориентируются в городе, то, пожалуй, да, – сказал Стас. – Но прежде я никогда с ними не встречался, хотя знаю практически всех здешних музыкантов. – Тут он вспомнил, что намеревался поговорить вовсе не про Ариану, и сделал попытку наверстать упущенное. – Евгений, а какую музыку вы намереваетесь записывать? Дело в том, что я свободно ориентируюсь во всех существующих стилях. И возможности моего инструмента неограниченны. Несправедливо забытая скрипка…

Пока он мямлил, Бондарь решил, что сыт по горло общением с Потоцкими и что кататься с ними по предрассветным улицам ему больше не хочется. Жестом фокусника развернув перед носом Стаса купюру достоинством в пятьдесят гривен, он покаялся:

– Знаете, ребята, я рад нашему знакомству и с удовольствием пообщался с вами, но, похоже, мне скормили сегодня что-то несвежее. Желудок бунтует. – Он приложил свободную руку к животу и скривился. – Вынужден с вами расстаться прямо сейчас. Продолжим знакомство в другой раз, ладно? А пока вам придется поймать такси.

– Предлагаю другой вариант, – оживилась Елена, непонятно как и когда завладевшая деньгами. – Едемте к нам, и там вы найдете все, что нужно человеку в вашем положении.

– Да-да! – вскричал Стас. – Осталось каких-нибудь восемь километров езды.

– Слишком долгий путь, – простонал Бондарь. – Выходите, прошу вас.

– Тогда вы должны пообещать навестить нас днем, – заявила Елена. – Мы будем ждать. Улица Кораблестроителей, дом восемьдесят, квартира шестнадцать. Запомнили?

– Запомнил, запомнил!

С мученической улыбкой выслушав номер телефона, дважды продиктованный Стасом, Бондарь обдал супругов дымом из выхлопной трубы, заложил крутой вираж и, развернувшись на двух колесах, помчался в обратном направлении.

Ветер, врывающийся в открытые настежь окна, ерошил волосы и высекал искры из стиснутой в зубах сигареты. Ее пришлось выплюнуть. Все равно изгрызенный фильтр превратился в какие-то влажные лохмотья.

Глава 13Светлые мысли темной ночью

Сонный Костя вскипятил воду и залил ею растворимый кофе, насыпанный из пакетиков в пластиковые стаканы. К посуде, имевшейся в доме, прикасаться не хотелось. Она внушала так же мало доверия, как Ариана.