Читать книгу "Бандитский доктор - Кирилл Казанцев"

Впрочем, не все являлись такими, Петру были известны несколько чудаков-энтузиастов, которых вообще не интересовал вопрос прибыли. Они не рассматривали свои коллекции в плане материальной ценности и возможности извлечь из них какой-либо доход.

К их числу относился один заядлый нумизмат – тридцатисемилетний доцент медицинского института Евгений Крылов. Этот с ума сходил по старинным монетам – в особенности европейским средневековым. Приобретал, правда, не так часто и много, как некоторые нувориши, но на понравившиеся экземпляры денег не жалел. Откуда они у него водились? Всех это беспрестанно удивляло. Не иначе как взятки берет, рассудили мужики в клубе. Его никогда не видели хмурым, он всегда чему-то улыбался, словно не существовало таких проблем, которые могли бы омрачить его жизнь. «Оптимист», – считало подавляющее большинство его коллег по клубу. «Придурок», – с насмешкой говорили другие, но таких было меньше. Евгений со всеми поддерживал ровные отношения, не сторонясь даже людей, неприятных в общении, но и не подпуская никого близко. Друзей у него среди коллекционеров не было. Впрочем, как и в кругу преподавателей на кафедре.

В клубе Петя познакомился со многими любопытными экземплярами человеческой природы. Взять хотя бы Пашу – не иначе как немного не в себе человек. Возраст уже серьезный – далеко за тридцать, а все бегает, хихикает да подшучивает. Как-то на днях Захарян беседовал с одним нумизматом – солидным дядькой. Тот пространно рассуждал о пользе собирательства монет. Тут, откуда ни возьмись, выныривает этот Паша и бесцеремонно вклинивается в разговор, заведя речь о графе Дракуле:

– А знаете ли вы, что на самом деле – это никакой не трансильванский граф, а румынский князь Влад Цепеш по прозвищу Дракул. Он был господарем Валахии, а уж пил кровь или нет – это доподлинно неизвестно. Главное, что писатель Брэм Стокер в своих опусах превратил его в вампира. Ну, а то, что он отрубал головы врагам и сажал живых людей на кол – это исторический факт.

Смакуя кровавые подробности, он плотоядно осклабился.

– Ну, и к чему ты нам это рассказываешь? – иронично поинтересовался пожилой нумизмат.

– А к тому, что имеются монеты Дракулы с его профилем на аверсе, кстати. Вот бы заполучить такие в свою коллекцию!

И весьма довольный собой, он заговорщицки подмигнул и отошел в сторону, над чем-то посмеиваясь. Подозрительный субъект, если не сказать откровеннее – полудурок. Что ни говори, а уродов и чудиков в их кругу хватало с лихвой. Один Славик чего стоил – этот вообще не мужик, а одно недоразумение, ошибка природы. Были и другие кадры.

Странные все-таки люди. Впрочем, если подходить с психоаналитической точки зрения, то все объясняется очень просто. Еще один корифей нумизматики, Юрий Петрович, большой почитатель Фрейда и Юнга, как-то отвел Петра в сторонку и доверительно прочитал тому целую лекцию о глубинно-психологических корнях увлечения собирательством. Оказывается, что все коллекционеры, как правило, люди с так называемым анальным характером, то есть те, кто, сам того не осознавая, зациклился на анальной фазе развития двух-, трехлетнего ребенка. Из таких детей вырастают педантичные аккуратисты, склонные к накопительству и порядку во всем.

– Н-да, – пробормотал Петро, – не очень-то лестная характеристика.

Уж себя-то он никаким «анальщиком» не считал, хотя и был слегка занудлив и даже скуповат, любил поддерживать порядок и чистоту в доме, одежде.

«Разве может человек, опрятный и чистоплотный, рачительный в хозяйстве, считаться обладателем какого-то там анального характера?» – размышлял молодой человек не без некоторой доли возмущения. В конце концов, он об этом и думать забыл.

* * *

Это случилось спустя полгода после того, как Он в первый раз погрузился в измененное состояние сознания. Очутившись в Нижнем мире, Он с удивлением обнаружил отсутствие Тени – того нигде не было видно. Он уже почти свыкся с потоком постоянных оскорблений и язвительных насмешек и не мог представить себе прогулку туда, чтобы при встрече не услышать привычных издевательств. Но сегодня Тень впервые не появился.

Он долго блуждал по Подземелью в безрезультатных поисках своего темного двойника. Несколько раз, проходя мимо Зеркальной комнаты, Он чувствовал, по мере приближения, как Его неудержимо тянет заглянуть туда, но, памятуя грозные предостережения Тени, с опаской поглядывал в ту сторону и лишь ускорял шаг.

Вскоре Ему стало одиноко и тоскливо, Он уже подумывал о том, чтобы вернуться назад, когда какой-то звук привлек Его внимание. Этот неясный звук вскоре повторился. Он прислушался к доносившимся из темноты лабиринта шорохам, пытаясь определить их происхождение. Внезапно звук сделался явственнее, теперь это было похоже на шипение и дробь, как будто кто-то постукивал погремушкой. Звук нес с собой волны страха и, несомненно, приближался.

Не в силах пошевелиться, Он зачарованно уставился в сторону поворота тоннеля, откуда доносился шум. И когда оттуда, противно извиваясь, выползли свившиеся в огромный клубок змеи, Он задрожал, дернулся всем телом и бросился наутек. Далеко бежать не пришлось. Миновав несколько коридоров, Он услышал впереди знакомое шипение мерзких рептилий. Заметавшись в поисках какого-нибудь выхода и везде натыкаясь на сплошную стену, бедняга отчетливо слышал издаваемое гадами и парализующее рассудок и волю шипение, приближавшееся с обеих сторон, отрезая все пути. Почти обезумев от страха, Он кинулся назад и, очутившись в соседнем коридоре, внезапно увидел дверь. Змеи, устилавшие пол живым двигающимся ковром, стремительно приближались. Не раздумывая, Он ринулся к спасительной двери и, влетев внутрь помещения, захлопнул ее за собой, навалившись всем телом.

Сердце бешено колотилось, пот ручьями тек по лицу и спине, и, когда Он, слегка успокоенный, огляделся, страшная мысль пронзила Его – сам, не ведая того, Он все-таки попал в Зеркальную комнату. Чудом спасшись от одной смертельной опасности, Он нарвался на другую, еще более жуткую, пугающую своей неизвестностью. То, чего Он так упорно избегал, само нашло Его.

Позабыв о двери, Он встал на середину комнаты, с трепетом осматриваясь вокруг себя и везде натыкаясь лишь на свое отражение в зеркальных стенах, в полу и на потолке. Окна отсутствовали, как и обстановка – помещение выглядело совершенно пустым. В чем же загадка и опасность, таящаяся в этой комнате?

Он подошел поближе к одной из стен, вглядываясь в свое отображение, и вздрогнул от неожиданности, заметив нечто такое, отчего волосы на голове встали дыбом. Человек, что был в зеркале, Его отраженный образ, вел себя иначе, совсем не так, как Он, словно жил своей собственной жизнью. Тот, кто был в зеркале, являлся точной копией Его, по крайней мере внешне, но одновременно он был другим. В то время как Он стоял, вперив испуганный взгляд в это колдовское видение, зеркальный двойник улыбался, протягивая к Нему руки. Но улыбка его больше походила на оскал смерти.

Не в силах более сдерживать рвущийся наружу ужас, позабыв о полчищах змей за дверью, Он ринулся из этой проклятой комнаты и, не разбирая дороги, припустил сам не зная куда. Он бежал по сумрачным коридорам Подземелья, забыв на время обо всем, охваченный паническим страхом перед зеркальным двойником, жутким призраком, жаждущим воссоединиться с Ним, войти в Его плоть и кровь и таким образом обрести жизнь ценою Его жизни.