Читать книгу "Турецкий транзит - Владимир Гриньков"

Теперь у нее на руках был документ, выданный официально и неспособный вызвать ни малейших подозрений.

– Еще раз прости, – сказал Борщагов, – что с Мармарисом так получилось. Дал тебе этот тур как компенсацию за невыплату зарплаты, а ты все равно попала на деньги. Сколько ты там пробыла? Все две недели?

– М-да, – произнесла она в ответ неопределенно.

Цепь замкнулась. То, что прежде говорил ей Хеджи, теперь подтвердил Борщагов А.Н.

Полина в Турции. Теперь никаких сомнений.

* * *

– Ты мне рассказывал, что там, в Турции, ты меня искал, – сказала Татьяна, когда они с Хеджи ехали в машине по Москве. – Откуда ты узнал, что я там? Ты знал, что я в Турцию поехала?

– Нет. Мы с тобой были в ссоре. Не встречались.

– А как узнал?

– Из газеты.

– Из той, что ты в Стамбуле мне показывал?

– Да.

– И где меня искал? Расскажи, мне интересно.

– Я поехал в Фетхие…

– Почему туда?

– Ты лежала там в больнице.

– А-а, да, – кивнула она осторожно.

– Но там тебя уже не было. Я местных попросил помочь искать тебя.

– У тебя там есть знакомые?

– В принципе, нет. Я местного полицейского попросил. А он, когда узнал, что я с самим Тарканом общался… Ты знаешь, кто такой Таркан?

– Певец. Он у них там жутко популярен.

– То-то и оно, – сказал Хеджи. – И полицейский сразу спекся. Был готов помочь. Отработал те точки, где ты могла проявиться, узнал, что ты уехала в Анталью. Я тогда – тоже в Анталью. Мне и там помогли немного. Нашел тот пансион, где ты жила. Поговорил с хозяином. Он мне сказал, что ты уехала в Памуккале. Я – туда. Мне хозяин пансиона в Анталье даже сказал, в каком отеле в Памуккале ты номер бронировала. Я пришел в тот отель. А ты уже уехала в Стамбул.

– Но они меня там точно видели?

– Кто? – не понял Хеджи.

– Те люди, которые работают в отеле.

– Ну конечно! Я им твою фотографию показывал. Ту самую, из газеты. А что?

– Ничего, – пожала она плечами.

Просто не она в Памуккале была, а Полина Звонарева. Настоящая.

* * *

Прокопов выскочил из машины, едва только увидел Татьяну.

– Здрасьте! – сказал ему Хеджи.

Прокопов его даже не заметил.

– Полина! – сказал в сердцах Прокопов. – Где твой мобильник? Как ты без него живешь?

Он был взвинчен. Долго, наверное, дежурил у подъезда дома, в котором жили Звонаревы.

– Я свой мобильник потеряла, – ответила она. – А новым обзавестись – паспорт нужен. Когда я его получу!

Прокопов стал шарить по карманам и доставать мобильники: один, второй, третий.

– На! – протянул один. – Дарю! Он у меня только для своих, номер почти никто не знает, так что случайных звонков будет мало.

– Спасибо.

– Ты в порядке? Где пропадала?

– Мне Хеджи показывал, что они в Турции наснимали.

– К черту Турцию! – пробормотал Прокопов.

Хеджи подумал, что лучше бы ему уехать. От греха подальше.

– Я тебе позвоню, Полина, – сказал он.

– Может быть, поднимешься ко мне? – предложила девушка.

Только тут, кажется, Прокопов обнаружил присутствие Хеджи. И глянул так, что Хеджи окончательно утвердился в своем желании уехать.

– Нет, я поеду все-таки, пожалуй, – пробормотал он.

Газанул и уехал.

– Я жутко переволновался, – признался Прокопов. – Слушай, может быть, я все-таки дам тебе охрану?

Таня поморщилась.

– Ну хорошо, как знаешь, – вздохнул Прокопов.

– У тебя новая машина, – сказала Татьяна, чтобы перевести разговор на другую тему.

– Ей уже год, – отмахнулся Прокопов. – Просто ты ее еще не видела.

– Ты любишь машины.

Ему почудилась ревность в ее словах, и он поспешил сказать:

– Я люблю тебя, Полина.

Ее сердце сжалось.

– Почему? – спросила она. – Потому что я твоя дочь?

– Потому что ты моя любимая дочь, – сделал Прокопов упор на слове «любимая».

– Но Миху ведь ты тоже любишь.

– Миху не так.

– Потому что мальчик?

– Потому что его мать я не любил. А твою любил. В этом разница.

– Получается, что не всех своих детей ты любишь одинаково?

– Сейчас, когда не стало Маши, ты моя самая большая любовь, Полина.

* * *

Она подумала о том, что ему обязательно надо сказать о своем отъезде. Потому что, если она исчезнет, не предупредив, он поднимет тревогу и всех поставит на уши, и неизвестно еще, чем все закончится.

Удобный момент, как ей казалось, представился во время ужина в ресторане. Прокопов сказал ей что-то невпопад, своей неуклюжестью напомнив ей о ее проблемах с памятью, испугался собственной бестактности, смешался, и она поняла, что сейчас самое время использовать эту ситуацию себе на пользу.

Легко коснулась прокоповской руки, улыбнулась ему всепрощающе и сказала:

– Да, это так, я не все помню. Главное, что я сама это понимаю и хочу что-то изменить.

– Знаешь, наверное, надо бы все-таки обратиться к врачам, – произнес Прокопов. – Пускай тебя посмотрят.

– У меня есть на примете специалист. Я хочу попробовать. Ты не возражаешь?

– Здесь, в Москве?

– Нет, – ответила она после паузы.

– А где?

– Неважно, – неуверенно произнесла она.

– Наверное, знахарь какой-нибудь?

А почему бы, собственно, и нет?

– Да.

Хотя она, конечно, рисковала. Но обошлось.

– Среди них тоже разные бывают, – сказал Прокопов. – Много шарлатанов, но, если повезет и попадешь на настоящего… Я сам с таким общался. Начались боли в спине. Обычные врачи: уколы, мази. Толку – ноль. Я деньги им плачу, чтобы на ноги поставили. Стараются, я вижу. А результата нет. А когда болит – на все готов. Мне подсказали: знахарь. Ну знахарь, я к нему. И что ты думаешь? Где те боли? Уже два года, как я про них не помню.

Она слушала не перебивая. Пускай выговорится, за это время в его голове уляжется все, что она ему только что сказала. Свыкнется, и можно будет не бояться, что зародятся подозрения.

– Но тут, как я понимаю, гарантии нет никакой, – сказал Прокопов.