Читать книгу "Лебяжье ущелье - Наталия Ломовская"

Катерине очень хотелось солгать себе, сказать, что тут не что иное, как таинственно-романтическое совпадение. О, какой образ! Мужчина, чья жена бесследно пропала много лет назад, просто вышла из дома и не вернулась и никогда не дала о себе знать, вдруг встречает девушку. В другом городе, в другой обстановке, и зовут ее иначе, и занимается она другим, но в ее облике ему грезится что-то родное, близкое, утерянное навеки! Он влюбляется в девушку, и не знает, что…

Красота какая! Но такого, увы, не может быть, и не надо себя обманывать. Георгий знал, он не мог не знать! Потому что – пусть она Ганну никогда не видела, пусть ее вырезали со всех семейных фотографий, но фамилия-то у них осталась общая! И отчество тоже. Не мог же он забыть фамилию своей первой жены, это просто смешно!

– Незачем так терзаться, – громко сказала Катя вслух. – Я просто пойду к Георгию и все узнаю. Я имею право на откровенность. В конце концов, не убьет же он меня, тем более сейчас, когда у нас полон дом готов? Узнаю правду и уеду отсюда, брошу его к черту. Что за тайны Мадридского двора! Мы с Мышкой прекрасно жили без него, без бриллиантов, без пансионатов с зеркалами. Вернемся в Москву, снимем ту же комнату, если ее еще не перехватили, и заживем как у Христа за пазушкой. Я сейчас же пойду и расспрошу его, только вот полежу еще немного… еще немного…

Ей снился сон – она была блудницей где-то в Палестине, вроде Марии Магдалины, и порядочные люди собирались наставить ее на путь истинный самым доступным способом. А именно, забросать камнями. Камни были невелики, каждый размером с антоновское яблочко, но били очень больно, хоть по голове не попадали. Один, особо увесистый булыжник, ударил Катерину в бок, и она проснулась. Оказывается, это не порядочные люди калечат ее, а родная дочь. Мышка была бодра и свежа, и прыгала по Катиной постели, вот и попала матери в бок круглой розовой пяткой. Катя поймала ее, потискала и расцеловала, и – вот чудо! – Мышь терпела добрых две минуты, прежде чем начала вырываться!

– Мышь, мы уезжаем!

– Куда? В магазин?

– Нет. Мы уезжаем обратно в Москву!

– Это несколько неожиданно, – объявила Мышка, усаживаясь посреди подушки. – Но ничего, бывает. Знаешь, я скучаю по бабушке Гуле.

– Ты не огорчилась? Мне казалось, тебе здесь нравится…

– Когда как, – уклончиво заметила Мышь, и Кате вдруг, в который раз, показалось, что ее четырехлетняя дочка видит, знает и понимает окружающий мир в четыре раза лучше чем она, ее мать. – Я не против вернуться. Мне собирать вещи?

– Я тебе помогу.

– Не надо. Охо-хо, – вздохнула Мышка, сползая на попке с кровати. – Нищему собраться – только подпоясаться.

Катя не смогла сдержать улыбки. Решение пришло к ней внезапно. Зачем ей трепать себе и Георгию нервы, затевать заведомо бессмысленное выяснение отношений, если она все равно твердо решила уехать? Лучше перешагнуть через одну ступеньку! Это как с Георгием – из будущего мужа он сразу станет бывшим, не побывав в статусе настоящего, и пусть потом ломает голову, что за странная фамильная черта у всех Марголиных, – уходить по-английски! Не станет же он высылать погоню?

Хихикая, она спустилась вниз. Стелла, очевидно, уже уехала, Ворон хлопотал на кухне, повязавшись фартуком с трогательными оборочками.

– Доброе утро, Катерина Федоровна. Вижу, у вас отличное настроение.

– Ворон, мы уезжаем, – заявила Катя, вскарабкиваясь на высокий табурет. – Ты помоги нам, пожалуйста, собраться, а потом отвези на вокзал. Вещей у нас немного, книги я не возьму, так что…

– Убегаете? – скорбно осведомился Ворон, бухая на Катину тарелку стопку дымящихся оладий и заливая их черничным вареньем. – Покидаете меня, значит?

– Ты, кстати, тоже к пансионату никаким местом не прирос. Собрался, да уехал. Господи, ну куда ты мне столько оладий навалил? Я ж за год столько не съем!

– Кушайте, кушайте. В последний-то раз… Эх, Катерина Федоровна, нет в вас этакого духа авантюризма!

– Чего нет, того нет, – согласилась Катя, делая глоток кофе. – Ворон, это только в дешевых триллерах, не раз уже помянутых, героиня кидается, как оглашенная, в лапы к чудовищам, или навязывается зелененьким человечкам под предлогом того, что «мы так много можем от них узнать»! Они, то есть героини, а не человечки, одеты еще в белые маечки, а под маечками формы такие… выдающиеся. Вы обознались, Ворон! У меня нет ни форм, ни маечки, я обычная мещанистая тетка, которая хочет только вырастить дочь и умереть в собственной постели, и чем позже, тем лучше!

– Я понял, – покладисто кивнул Ворон. – Да вы кушайте. Мышка, и ты садись. Оладьи с твоим любимым черничным вареньем…

– Ворон, а ты поедешь с нами? – заглядывая ему в лицо, спросила девочка.

– Ну… Немного прокачусь. До вокзала.

– Поехали к нам жить, а?

– Мышь!

– Может, ты с мамой поженишься?

– Ну, это вряд ли, – пробормотал Ворон. – По-моему, она меня не очень-то любит.

– Мам!

– Я всех люблю, – отчиталась Катя, дожевывая оладьи. – Всех, кто хорошо ест, а за едой помалкивает.

– Тогда я на тебе поженюсь, – утешила отвергнутого кандидата Мышка. – Когда вырасту.

– Договорились, – кивнул Ворон. Кажется, он был польщен.

– Еще чего, Мышь! Во-первых, ты должна прежде спросить совета у матери! Во-вторых, ты посмотри на него, он же гот! А в-третьих… – Катя хотела упомянуть о разнице в возрасте, но воздержалась, вспомнив, что сама в этом смысле заслуживает порицания. Будущие супруги ждали ее вердикта, притихнув.

– Катерина Федоровна, а что – в-третьих? – не выдержал первым Ворон.

– В-третьих, давайте-ка собираться!

– Мам, ты не волнуйся. Пока я вырасту, он успеет остепениться, – утешила Мышка, и смачно чмокнула Ворона перепачканными в чернике губами. – Идем, поможешь мне уложить мои игрушки…

Немногое Катерина нажила за время своего недо-брака! В чем приехала, в том и уехала, все подарки Георгия положила в ящик его монументального стола. Она бы с удовольствием прихватила с собой Ворона, ведь Катя и правда успела привязаться к этому чудаку! Но пришлось довольствоваться картинкой с надписью «Люби меня, как я тебя» и фотографией Ганны. Что ж, будет с нее! Хватит, хлебнули роскошной жизни! Жаль, в гостиной обои сорвать сорвала, а поклеить не успела. Неловко.

Но рано она прощалась с «Лебяжьим ущельем».

Автомобиль, куда они погрузились всей компанией, с чемоданами и узелками, не желал заводиться, хотя, помнится, когда ездили за покупками, он пофыркивал вполне исправно…

– Минутку, Катерина Федоровна. Я сейчас, я мигом.

Катя с Мышкой выбрались из машины. Ворон покопался в моторе, повернул ключ зажигания, и автомобиль весело заурчал, выражая готовность мчаться хоть на край света! Но… Катя с Мышкой в машину – мотор молчит.