Читать книгу "Тайна древнего саркофага - Елена Басманова"

Он бесшумно встал и вышел из беседки. Как давно он не ходил босиком по траве! Сейчас, когда вокруг так светло и все спят, можно себе позволить пойти навстречу внезапному детскому порыву. Он наклонился, снял ботинки и носки, взял их в руки и медленно пошел по газону. Прохладная мягкая трава пружинила под ступнями, легкое покалывание, похожее на слабую щекотку, вызывало невольную улыбку... Доктор старался прочувствовать каждый свой шаг – ступал он медленно и беззвучно. Он обошел клумбу с ирисами и аквилегиями и остановился. Потом запрокинул голову вверх: над ним неподвижно стояли маленькие сосновые кроны, вознесенные золотыми стволами на немыслимую высоту – туда, где мистическим белым огнем горел низкий северный небосвод. Доктор постоял так несколько мгновений, чувствуя невыразимое наслаждение, и опустил голову. Шея затекла – давал о себе знать позвонок атланта. Не заняться ли и впрямь гимнастикой? Хотя вообразить себя восседающим на велосипеде он не мог.

Сделав еще несколько шагов вдоль флигеля, в котором, уж верно, отошла ко сну тетушка Полина, и, миновав угол, он остановился как вкопанный: у окна тетушки Полины стояла мужская фигура, голову ее скрывала рама...

– Стой! – закричал неожиданно для себя доктор. – Стрелять буду! – И запустил в незнакомца ботинком, тут же отпрянув за угол – вдруг злоумышленник вооружен. Но через несколько мгновений, присев на корточки, высунул голову из-за угла.

Грабитель, задумавший, вероятно, поживиться чем-нибудь ценным в комнате беззащитной одинокой женщины, улепетывал, согнувшись в три погибели, – в несколько прыжков он оказался у забора и одним махом перелетел через него.

Доктор бросился было бежать за ним, но передумал – босиком выходил" неловко. Он просеменил к раскрытому окну тетушкиной комнаты, чтобы посмотреть, жива ли она.

Тетушка Полина в чепце и халате сидела на постели. На носу ее были очки, в руках она держала журнал «Русское богатство» – вверх ногами.

– В чем дело, Климушка? – спросила она строго. – Что ты бродишь по ночам под окнами?

– Тут кто-то был, мне показалось. – Клим Кириллович изучающе глядел на целую и невредимую Полину Тихоновну.

– Разве? – спросила она еще строже. – Тут никого не было, кроме меня.

Глава 19

Наконец-то хоть один день начинался нормально – утром никто из обитателей дачи ни словом не обмолвился о вчерашних событиях. Пришла в себя и Глаша – девушка не из хлипких, она смогла за ночь отдохнуть и с прежним усердием принялась за выполнение своих обязанностей. А их было немало. Стоит только на один вечер расслабиться или выпасть из заведенного распорядка, как сразу же происходит сбой во всем: продукты портятся, посуда «разбегается» со своих мест, на полу оказывается невесть откуда взявшийся сор, вода утекает из рукомойника, цветы на клумбах вешают головы... Да мало ли еще чего случается! Поэтому Глаша, поднявшись пораньше, торопилась привести все дела в исходное, правильное положение. К первому завтраку встали только Елизавета Викентьевна и Полина Тихоновна. Чуть позднее явились и барышни. Брунгильда Николаевна выглядела сердитой – она собиралась во что бы то ни стало сегодня заняться музыкой, прямо с утра. Пусть мужчины торгуют фальшивыми древностями, стреляются, упиваются своими спортивными успехами – с нее довольно. Они только мешают ей развивать талант – а учителя в нее верят. Как она будет завтра на концерте смотреть в глаза слушателям? За день, конечно, упущенного не наверстать. Но все-таки она уже неплохо владеет техникой и сможет восстановить то, что так тщательно разучивала в слякотные весенние месяцы в Петербурге. Как это было давно!

Брунгильда неохотно отхлебнула чай из чашки и, даже не сев за стол, отправилась к роялю. Тут же раздались волнообразные звуки гамм и арпеджио, проносящиеся со скоростью пассажирского поезда.

– Как хорошо, – сказала мечтательно Мура, ненавистные гаммы впервые показались ей прекрасным подтверждением незыблемости мира.

– А что собираешься делать ты, Машенька? – спросила мать, с нежностью глядя на умиротворенную дочь. – Ты ведь тоже хотела заниматься на даче.

– Да, я совсем забросила моего Грегоровиуса, – посетовала Мура. – Цветы я уже полила. Пойду почитаю. Глаша, ты поможешь мне повесить гамак?

Мария Николаевна Муромцева, конечно, предполагала углубиться в Грегоровиуса и заодно все-таки подумать о том, следует ли ей заниматься историей и поступать ли ей на Бестужевские курсы. Но времени впереди предостаточно, и девушка решила сначала еще pas пережить вчерашние светлые мгновенья. Она легла на сетчатое ложе, с которого сразу же весь мир превратился в яркое голубое небо с плывущими по нему редкими кучевыми облаками. Опять будет жарко! Кудрявые небесные странники плыли медленно – высоко-высоко. Некоторые из них напоминали античные скульптуры, бюсты, другие – походили на кентавров и драконов. Но страха они не вызывали, а наоборот – переполняли бездумным счастьем и надеждами. «Вы – необыкновенная девушка, Мари», – сказал вчера он. Почему? Что он имел в виду? И что будет, если он убьет на дуэли милого Клима Кирилловича? А если доктор Клим Кириллович окажется более метким стрелком? Нет, нет, не надо! Ни один из них не должен умереть!

Мура встряхнулась и, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, открыл а Грегоровиуса. Она скользила глазами по страницам, где рассказывалось о древней афинской истории Славные греки создали прекрасную культуру и не смогли ее сохранить. В диком мире утонченным натурам было не выжить, кругом кишели варвары, царства шли войной друг на друга, воинская слава добывалась уничтожением целых городов. Ничего ныне от них не осталось, только кое-где развалины... Как напоминание человечеству о его трагическом прошлом. Впервые Мура задумалась о том, что, наверное, и греки в каком-то смысле были варварами – где же славный город Троя? Разграблен и стерт с лица земли... И разрушили Трою греческие удальцы вместе с хитроумным Одиссеем... Но получается, что Гомер воспел эту трагедию и пленил картинами разрушения и уничтожения сердца многих поколений европейцев... Греки – герои... А где же варварские бессмертные поэмы, бесконечные эпосы о разграбленных городах античности? Неужели все троянцы погибли, или среди них не оказалось великих поэтов? Или хоть невеликих?

Мура не сразу заметила, отдавшись своим мыслям, что толчется взглядом на одном и том же абзаце. А когда заметила, то почувствовала, что по спине ее бегут ледяные мурашки.

Развалины Сантамерийского замка – вот о чем писал Грегоровиус. Мура вернулась к предыдущему абзацу. Его следовало прочесть более внимательно! Да, сомнений не было – автор писал о том, что воинственные каталанцы брали штурмом Сантамерийский замок, и его владелец, граф Сантамери, бежал и погиб, утонув в реке. А жена его, вернее, вдова провела остаток дней в монастыре... На этом древний род пресекся. И происходило все это в первой трети четырнадцатого века в Греции.

Мура от неожиданности даже села в гамаке и захлопнула «Историю города Афин в средние века». Вот оно что! Если б она более усердно и методично занималась, как и предполагала, выезжая на дачу, она давно бы уже все это прочла и все знала бы! И могла бы расспросить самого Сантамери! Крестоносца, как зовет его Прынцаев. Впрочем, Прынцаев и Петю Родосского называет колоссом. Но какое отношение Петя имеет к Греции?