Читать книгу "Механическое сердце - Андрей Фролов"

– Наказать? – едва слышно пролепетала Настя. – Что вы хотите с нами сделать?

– Я-то откуда знаю? – не спеша откидывать внешний полог, произнесла циркачка. – Пантелеич у нас лютый, чуть что – за плетку хватается! Может быть, полы заставит перемыть. А может, если вы ему совсем не понравитесь, лошадям скормит!

– Зачем вы нас пугаете? – изогнувшись в ее пальцах, выдавил Витька. – Лошади не едят людей… Особенно механические.

– Хм… – с интересом улыбнулась Ленуська. – А вы не такие дурачки, какими кажетесь… Ладно, пусть старшой разбирается. За мной! И не вздумайте сбежать, а то я сдам этого, – она сжала пальцы и красноречиво ухмыльнулась, – на руки Страже!

И девушка выставила их из шатра прямиком на крохотную площадь поселка цирковых работников. Домишки его стояли полукругом и образовывали что-то вроде внутреннего двора, скрытого от посетителей Ярмарки.

– Садитесь! – приказала она, указав на лавку возле ближайшего дома.

Дети послушно подчинились (Витька бережно ощупывал опухающее ухо). А через считаные минуты начали появляться участники представления.

Первой была женщина, которой они на афишах не заметили. И одного взгляда на нее хватило, чтобы понять – с ней не все в порядке. Походка худой высокой особы отличалась угловатой, болезненной небрежностью, будто вместо коленок у нее были установлены ржавые шарниры. Лицо под белым гримом выглядело зловеще – подведенные черными тенями веки, ярко-красные губы, короткие темные волосы. Но главный непорядок поселился в ее бронзовых зрачках – там затаилось что-то диковатое, безумное, готовое выплеснуться агрессией. На поясе угрюмой циркачки на специальной перевязи висел настоящий арсенал метательных ножей. На левом боку виднелся небольшой ларец, окованный железными полосками. Не обратив на безбилетников никакого внимания и даже не поприветствовав Ленуську, метательница ножей направилась в дальний конец поселка, торопливо исчезая в одном из домиков.

За ней показались Эрнест и его напарница Мария, силач Георгий и гимнастка Жужу. Весело переговариваясь, они обменялись с девушкой-кассиршей несколькими фразами, из которых пленники поняли, что представление прошло весьма успешно. А затем артисты встали в рядок напротив безбилетников, внимательно рассматривая помятых чумазых путешественников и выслушивая комментарии Ленуськи, хваставшей поимкой хулиганов.

Последним вышел Мистицион, однако сценического великолепия в нем теперь не наблюдалось. Плащ тряпкой висел на сгибе локтя, широкополая шляпа была сдвинута на затылок. Стирая грим платком, он приблизился и внимательно выслушал отчет помощницы клоуна.

– Вот, Валерий Пантелеевич, – закончила та свой рассказ. – Теперь решайте, как будем наказывать.

Мистицион, которого, как выяснилось, звали Валерием Пантелеевичем, молча изучал троицу, продолжая стирать с лица остатки белил. Снаружи, под лучами Светоча, «старший» казался вовсе не таинственным чародеем, а обычным мужчиной преклонных лет, к тому же довольно уставшим.

– Ну что же, – наконец заговорил он, хмуря брови. – Может быть, скормим лошадкам?

Ленуська, стоявшая за его плечом, неожиданно рассмеялась, и улыбки появились на лицах всей труппы. Валерий Пантелеевич недоверчиво покосился на нее, и девушка замотала головой.

– Не запугать, значит? – деловито осведомился имаджировщик. – А по виду и не скажешь, что смышленые…

– Пусть песок на манеже ровняют перед следующим выступлением, – все еще улыбаясь, предложил Эрнест. – Или крышу на нашем доме докрасят, у нас с Марией никак руки не доходят…

– Да-да, – охотно вмешалась его жена. – Или Звездочку смажут, заднее колено заедать стало!

Остальные молчали, с любопытством разглядывая детей.

– Вообще-то мы тут вовсе не для решения ваших бытовых проблем, – пробурчал Димка, своей смелостью удивив не только циркачей, но и брата с сестрой. – Мы тут по важному делу.

– Вот как? – дернув себя за кончик уса, уточнил главный циркач. – Какие серьезные молодые люди. Это интересно…

Силач Георгий поднес ему кресло (видимо, так было принято, потому что он сделал это молча, не дожидаясь просьбы), и имаджировщик грузно уселся напротив скамьи с безбилетниками. Он спрятал грязный платок в карман жилета и небрежно бросил плащ на подлокотник.

– И что же это, позвольте поинтересоваться, за дело?

Пыл мальчика уже угас, и Димка неуверенно посмотрел на остальных членов крохотного отряда. Витя, все еще держась за ухо, медленно поднялся с лавки.

– Уважаемый Мистицион… то есть Валерий Пантелеевич, – с опаской посматривая на Ленуську, сказал он. – Вам знаком человек по имени Александр Дрейфус?

Над компактным поселением циркачей вдруг будто стемнело, словно шапито и прилегавшие постройки накрыло огромным непроницаемым куполом. Улыбки смыло с лиц артистов, как яркий грим смывает специальная жидкость. Даже звуки шумной Летней Ярмарки потускнели, отдалившись и притихнув. Не сговариваясь, вся труппа с опаской покосилась на дальний домик, где после представления скрылась метательница ножей.

Глава восьмая,

в которой метают кинжалы и устраивают панику, а кое-кто открывает тайну циркового силача

Валерий Пантелеевич прищурился, снова дернув себя за ус.

Встал, решительно отодвигая кресло, и бросил шляпу поверх плаща. Затем поманил ребят уверенным движением человека, привыкшего отдавать приказы, заставив Диму и Настю подняться со скамьи.

– А ну-ка, малышня, пойдемте отсюда… – имаджировщик развернулся на каблуках, возвращаясь к шатру.

Дети замешкались, но Ленуська сделала к ним единственный шаг, хрустнув пальцами, и они спешно ринулись за Мистиционом. Остальные артисты потянулись следом, все еще косясь на домик странной женщины с ножами на поясе.

Тем же путем, каким помощница клоуна выводила безбилетников, все вместе вернулись на манеж. Без публики, с погашенной наполовину иллюминацией и выключенной музыкой, цирк казался пустым, заброшенным и унылым. Полотняная крыша тяжело и размеренно колыхалась.

По верхним рядам трибун неторопливо бродил клоун Степка, собирая оставленный посетителями мусор в большой непрозрачный пакет. Заметив на манеже необычную процессию, он отложил мешок, стянул резиновые перчатки и присоединился к коллегам, с молчаливой заинтересованностью рассматривая юных незнакомцев.

Валерий Пантелеевич уселся на борт арены, и его примеру последовала вся немногочисленная труппа. Наши герои остались стоять перед взрослыми, словно сами стали цирковыми артистами, а те – предвзятыми искушенными зрителями.

Актеры выглядели странно посерьезневшими, напряженными и словно ждущими неприятностей. Так человек, точно знающий, что получит дурные новости, готовится наконец их выслушать. Имаджировщик оглянулся на вход в служебные помещения шапито и спросил:

– Откуда вам известно это имя, ребятки?