Читать книгу "Самурай из Киото - Михаил Белозеров"

– Это не кошка, это женщина ночи, – забеспокоилась Юка. – Не дай Бог помочь ей выбраться. В этом городе духи коварны и непредсказуемы.

Но Натабура уже протащил нэко сквозь прутья. В тех местах, где шерсть коснулась их, она вспыхнула голубоватым пламенем. Но, кажется, этим все и ограничилось, потому что нэко (или женщина ночи), фыркнув на прощание, скрылась в темноте.

– А зачем их ловят? – спросил Натабура, отряхивая пыль с колен.

– Демоны-хонки и духи-хонки провинции Коаэ вредны для Субэоса. Сами же они считают Субэоса отступником, который служит человечеству, будучи наместником Богини зла Каннон на Земле. Ведь Субэоса – наиглавнейший демон и не терпит конкуренции. По этой причине на рассвете они погибают от солнечного света. Идем!

Афра разочарованно обежал вокруг ками-дзуцу – нэко нигде не было. Она исчезла, испарилась, словно призрак, оставив в воздухе лишь запах паленой шерсти. Афра понюхал воздух, фыркнул и кинулся за хозяином, который сам, как призрак, несся по городу.

Однако им не удалось уйти далеко. В том месте, где улицы веером разбегались к кольцам реки и где мостовая была выложена камнями, а до замка, казалось, уже рукой подать, Натабура вдруг услышал знакомый шелест, который не мог забыть, – настолько он походил на зловещее бряцанье усов и бороды господина Духа воды – Удзи-но-0са. Это были звуки погони, которая спускалась из замка Карамора и которую выдали все те же кольчуги.

Они попытались было укрыться в маленьком садике на крохотной площади. Но со стороны нижней части города, где все сильнее разгорался пожар, с факелами в руках показался отряд окаппиков, точнее – карабидов. Их было так много, что они заполнили сразу все улицы, и куда бы Натабура и Юка ни бросали взгляд, они видели блестящие под луной коричневатые доспехи санэ и кожистые крылья, прижатые к бокам.

Афра тихонько заворчал. Ему все не нравилось. Город притих в ожидании худшего. Ни единого огонька не блеснуло за ставнями. Ни один фонарь не загорелся в дверях. А когда Юка подняла глаза, то на фоне луны увидела все тех же карабидов, похожих на огромных летучих мышей, мерно и тяжело размахивающих крыльями. В руках у них поблескивало оружие.

Натабура мгновенно изготовился к стрельбе. Однако, на их счастье, один воздушный отряд карабидов пролетел левее, а второй правее. И оба скрылись за черной громадой Карамора, который единственный сиял в ночи огнями во всех окнах и бойницах. Тревога все больше охватывала замок, и то там, то здесь раздавались встревоженные крики часовых:

– Слушай! Не спать! Слушай! Не спать…

Казалось, еще мгновение – и их схватят. Но, потолкавшись в переулках и улочках, карабиды, не дойдя до площади каких-нибудь пять-шесть тан, на удивление, отступили, и только окрики и команды позволяли судить о том, что гвардейцы постепенно удаляются к реке и окраинам города.

Юка с удивлением всматривалась в темноту города, а потом спросила:

– Признайся, как ты это сделал?

– Никак, – смутился Натабура, полагая, что не может просто так – возьми да выложи – открыть тайну учителя Акинобу. Да и в двух словах невозможно рассказать принцип китайского дайкуку, точнее, «колотушки». В данном случае Натабура использовал энергию света Луны, и, хотя последняя светила ярко и беспрестанно, похоже, ему на этот раз удалось разбудить ее, растрясти. «Да, я испугался, – понял Натабура, – а по закону дайкуку это привело к ответной реакции. Спасибо тебе, о Великая», – с благоговением подумал он. И тогда в ответ («Смотри, смотри!» – закричала Юка) Луна на мгновение превратилась в огромный глаз, который затмил блеск пожара и, к ужасу жителей города моргнул, а с огромных ресниц на Землю пал звездный дождь.

Посчитали ли карабиды это дурным знамением или просто испугались, но на некоторое время пропали, исчезли, перестали летать. Над городом нависла мертвая тишина, даже пожар сам собой погас.

Теперь беглецы крались, прислушиваясь к малейшему шороху, и не куда-нибудь, а к реке Черная Нита, где можно было спрятаться. А завидев ее примерно с расстояния в добрый сато, не удержались и побежали, да так, что только пятки засверкали. И сразу же привлекли к себе внимание: в отдалении и ближе, за изгородями и домиками, раздались крики, возбужденные голоса и команды. Но, должно быть, дайкуку – «колотушка» – все еще действовало, потому что шум тут же затихал, и в тот момент, когда они достигли моста, снова все онемело, и только собаки не успокоились в отдалении.

Под мостом Сида было темно, как в пещере. Афра сразу залез в воду, стал громко лакать, хотел было разогнать местных лягушек, но и они куда-то делись.

Натабура присел на бревно. Юка – рядом.

– Дождемся рассвета?

Он был совсем не против просидеть с ней хоть всю ночь. Ему вообще казалось, что лучше девушки он не встречал и что они знакомы давным-давно – тысячу лет, что они уже встречались где-то там, в иных пространствах, где властвуют другие законы.

– Господин человек… – кто-то прошелестел над ухом. – Гос…

– Чего?.. – Натабура отскочил в сторону и почувствовал, как волосы у него стали дыбом.

– Господин человек, это я… – проникновенно раздалось из темноты.

Тогда они разглядели в отблесках света от воды, что в ловушке ками-дзуцу мерцает некая голубоватая тень. Она то приближалась к прутьям, то удалялась, тихо подвывая:

– У-у-у…

– Ах!.. – вырвалось у них одновременно.

– Я! Я! – прекратила выть тень. – Выпустите меня.

– Ты кто?

– Я? – пугливо переспросила тень, поскуливая, как щенок.

– Да? Ты!

– Я… – тень вздохнула, – дух…

– Дух чего?

– Дух грусти…

– Иди ты… – высказался Натабура, ибо духи грусти не питались под мостами, куда сливали помои. Им подавай вздохи влюбленных и умиление разочарованных жизнью.

Юка тоже недоверчиво хмыкнула. Она вообще лучше Натабуры ориентировалась в городе. Но увидеть дух грусти даже для нее, похоже, было чересчур.

– Да, вы правы… вру. Я дух торговли… лошадьми…

Подбежал Афра и в знак презрения полил ловушку. Дух оскалился и отлетел к центру.

– У-у-у… га-а-а-д…

– Это ты гад! – уверенно сказала Юка. – Шляешься здесь по ночам. И никакой ты не дух!

– Да если бы не гаки – дух обжорства, который меня сюда затянул и смылся…

– Знаем мы вас, – сказала Юка. – Вот солнышко взойдет…

– Ой, ой… – завыл дух. – Спасите, спасите, люди!

– Тихо! – сказал Натабура. – Ты чего такой тощий?

Дух походил на последний выдох гаснущей свечи. Казалось, ему ничего не стоит пролететь сквозь прутья, но он не мог этого сделать, смертельно боясь приблизиться к ним.