Читать книгу "Деньги для киллера - Татьяна Полякова"

— Маргарита, Игорь-то уехал. Сказал, в больницу невернется, вылечился уже. Хоть ты ему скажи: разве ж это дело, разве ж такможно? Недолечившись… Врачи-то лучше знают, кому выписываться, а кому ещележать.

— Куда он уехал? — смогла я вставить слово.

— Так разве скажет? Дружки за ним приехали. Сказал, дняна два. Вот теперь думай… матери-то одни переживания…

Я, как могла, утешила Веру Сергеевну, заодно пытаясь убедитьи себя, что с Гошей ничего плохого не случится. Однако беспокойство неотступало. Идти домой желания не было, и я решила прогуляться. Как-то таквышло, что я оказалась рядом с домом, где жил Глеб. В гостях у него я не была,но адрес знала. И теперь присела на скамейке, размышляя: стоит ли к нему зайти?На стоянке возле дома его машина отсутствовала, скорее всего Глеба я незастану. Я уже собралась уходить, когда он появился: въехал во двор ипритормозил возле меня.

— Привет, киска, — сказал он, улыбаясь, —Надеюсь, ты ждешь именно меня?

— Жду. Именно.

— Что-то случилось?

— Нет.

— Слава Богу. Значит, мы можем встретиться какнормальные люди. — Он приткнул машину на стоянке, и мы вошли в подъезд.Глеб жил на третьем этаже. Он толкнул дверь квартиры, я вошла и замерларастерянно. Кое-что я в жизни повидала, но, честно говоря, такого — неприходилось.

Я совершила увлекательную прогулку по стандартнойоднокомнатной квартире улучшенной планировки, вернулась в прихожую, которуюобозвать прихожей мог разве что ненормальный, и, справившись с первымизумлением, спросила:

— Неужели ты?

Глеб ухмылялся, забавляясь произведенным впечатлением,ответил:

— Конечно, нет. Я ведь рассказывал о нашем стилисте.Нравится?

— Очень идет к твоим очкам.

— Значит, не понравилось?

— Почему же? Стильно. Классно. Безумно дорого. Пыталасьпредставить приблизительную стоимость: запуталась в нулях. Откуда дровишки?

— Разве я не рассказывал, что зарабатываю большиеденьги? Тратить их совершенно некуда. Путешествовать я не люблю, отдыхать неумею, ем что попало, лишь бы быстро, к тряпкам равнодушен, машину считаю толькосредством передвижения. В общем, деньги хоть в кубышку складывай.

— Ты забыл про женщин.

— И про женщин я уже рассказывал. Ухаживать не умею,выгляжу дурак дураком, вот и сижу вечерами перед телевизором, каналы переключаюи вздыхаю, что полжизни прожито, а ничего особо ценного в ней не наблюдалось.

— Грустно, — кивнула я.

— Точно. Выпьем чего-нибудь?

— Можно кофе?

— Хорошо, кофе.

Я расположилась в кухне и наблюдала за Глебом, быстро иумело он накрывал на стол.

— Очки ты носишь и в домашней обстановке? —спросила я.

— Привык, — пожал он плечами. — Знаешь, о чемя подумал? Мы могли бы уехать вдвоем на недельку.

— Отличная идея. Боюсь, как бы ты потом не пожалел обэтом.

— С какой стати?

Теперь пожала плечами я.

— Ты продвинулся в своем расследовании?

— Сейчас нам так уж необходимо говорить об этом? —он нахмурился и замолчал, а я продолжала его разглядывать, силясь отгадать: очем он думает? Не говорит, а думает. Глаза — зеркало души. Свои он прячет заочками. — Лучше расскажи мне о себе, — попросил он. — Я ведьничего о тебе не знаю…

— Мама врач, папа инженер. Типичные немцы: аккуратные,трудолюбивые, добропорядочные. Папа мечтал о сыне. Говорил: «Если уж я далдругому существу жизнь, то должен верить, что он сумеет постоять за себя».

— Выходит, нордический характер у тебя от папы?

— Выходит. Еще рассказывать?

— Конечно.

— Закончила английскую школу. И музыкальную тоже.Поступила в консерваторию: благодаря трудолюбию и чуть-чуть таланту. В общем,можно было обойтись и без консерватории. Первый мальчик появился в девятнадцатьлет. Не выдержал: я была чересчур серьезной. Другие мальчики стали обходитьменя стороной. Времена сменились, и появились богатые дяди. Слово «любовница»казалось оскорблением, а «жена» вызывала тихий ужас. Поэтому были толькодрузья: для душевных бесед и отдыха. Иногда я думаю — это ненормально, иногда —так честнее. Сонька утверждает, что это похуже, чем болезнь Дауна.

— И никто никогда не смог понравиться тебе так, чтобыты решила, что влюблена? — недоверчиво спросил Глеб.

— Наверное, мне не везло, — усмехнулась я. —Может быть, я хотела чересчур многого.

— Ты меня успела запугать, — улыбнулся он. —У меня нет шансов?

— В тебя все шансы и один кошмарный недостаток — весьманесвоевременное появление на моем жизненном пути, а точнее — На проезжей частипоблизости от моего дома.

— Мы возвращаемся к запретной теме, — напомнил он.

— Извини.

Мы ненадолго замолчали, тикали часы, время шло, но внутринас оно остановилось, и каждая секунда была вечностью. Я улыбнулась и сказала:

— Моя бабушка любила повторять: «Господь воздает позаслугам». Интересно, что получу я. В том смысле, имеются ли заслуги.

— Ты получишь мою любовь, — ответил Глеб, —как считаешь, много это или мало?

— Даже не знаю, — засмеялась я. — Во мнедолгие годы зрела уверенность, что однажды я встречу мужчину, который мнесовершенно не подходит. И не смогу без него жить.

— Может, оно и неплохо, — засмеялся Глеб, поднялсяи взял меня за руку, а потом поцеловал. Не один раз, конечно. А меня так иподмывало махнуть рукой на все свои подозрения и сделать то, что мне оченьхотелось сделать, но я не была бы сама собой, если б сказала «да». Я отступила,улыбнулась и негромко пообещала:

— Глеб, как только все закончится и в моей голове не останетсяподозрений, я сразу же брошусь тебе на шею. Боюсь, избавиться от меня будетзатруднительно. А пока…

Он потер щеку и ответил чрезвычайно серьезно:

— Что за черт, киска? Я люблю тебя, ты любишь меня,какая в конце концов разница, как и почему мы встретились?