Читать книгу "90-е: Шоу должно продолжаться 6 - Саша Фишер"

моей племянницей? Давно?

Последнее слово прозвучало резко, как выстрел.

— Не твое дело, тетя, — быстро вместо меня ответила Ева. — Давайте завтракать, пока блинчики горячие.

— Твоя мама умеет жарить ажурные блинчики, — сказала тетя Тамара, усаживаясь на табуретку. — Могла бы у нее научиться, не позориться. Это не блины, это оладьи какие-то.

— Панкейки, — скзазал я.

— Что? — встрепенулась Тамара и посмотрела на меня с таким удивлением, будто с ней табуретка заговорила.

— Национальный американский завтрак, — сказал я. — Панкейки с кленовым сиропом. Но кленовый сироп — это гадость, я отвечаю. Варенье гораздо вкуснее.

— И вы сами его варили? — спросила Тамара, зачерпывая ложкой клубничное варенье из вазочки. Перед самым выходом из дома захватил, подумал, что к завтраку в самый раз придется оставшийся мне в наследство от деревенских порно-актеров деликатес.

— Разумеется! — округлив глаза, заявил я. — Сбор клубники — это же настоящее таинство, его нельзя доверять чужим людям. Ягоды положено брать на рассвете. И только на том склоне холма, который повернут в сторону от человеческого жилья…

Тамара смотрела на меня немигающим взглядом.

— Я пошутил, — усмехнулся я. — Я не умею варить варенье. Купил на рынке у бабушки с очень добрым лицом. Люблю клубничное. А вы?

— Так сколько времени вы встречаетесь? — требовательно спросила тетя Тамара.

— Вечность, — ответил я, почувствовав, как Ева под столом сжала мою ладонь.

— Вкусные… как вы сказали это называется? — сказала Тамара, поджав губы.

— Панкейки, — с готовностью ответил я. На самом деле, это были просто блины, конечно. Но как выглядят традиционные панкейки тетя Тамара явно не знала.

— Вкусно, да, — она покивала, взгляд ее метнулся в сторону отца Евы, потом снова уставился на меня. — Хотя мне вот, честно говоря, не нравится всеобщее преклонение перед всем американским. Если американское, значит обязательно хорошее. Будто у нас ничего хорошего не осталось…

— Прелесть жизни — в ее разнообразии! — жизнерадостно заявил отец Евы, откусывая половину блина одним махом.

— И когда ваша свадьба? — бесцеремонным тоном спросила тетя Тамара.

Глава 18

Ева дернулась. Я взял ее под столом за руку, слегка сжал пальцы. Потом улыбнулся, подался вперед и подпер подбородок рукой.

— Давайте я расскажу вам одну мудрую притчу, — голосом сказочника начал я. — Однажды пришли к дону Хуану ученики и застали его за плотскими утехами. Ну а что? Дон Хуан тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Кроме того, девушка красивая и с фантазией… Один из учеников тут же попытался увести всех остальных, чтобы не мешать великому мастеру предаваться похоти. А вот два других воспротивились…

— Что ты мне голову морочишь? — нахмурилась тетя Тамара. — Какой еще дон Хуан? Я же тебе конкретный вопрос задала.

— Терпение, — я подмигнул. — На самом деле я на него и отвечаю, хотя со стороны может показаться, что я болтаю тут всякую ерунду. Ну так вот… Первый ученик говорит: «Давайте уйдем немедленно, это же неприлично!» А, я уже говорил про это, да? Короче, другие двое уперлись и стоят и смотрят, как бараны. Тогда дон Хуан повернулся к ним и спрашивает: «Что надо-то?» Самый первый промямлил: «А я говорил, что нужно уходить…» Второй сказал: «О великий учитель, я хочу внимать твоей мудрости во всех областях жизни!» А третий вытянул шею, чтобы получше рассмотреть барышню, и сказал: «Это же Хуанита из деревни? Вы ведь обещали жениться на Кончите!»

Отец Евы закашлялся и прикрыл лицо руками. Плечи его затряслись. Тамара бросила в его сторону уничижительный взгляд.

— Ну прости, — всхрюкнув, он отнял руки от лица и попытался изобразить виноватый вид. — Поперхнулся всего лишь, с кем не бывает…

— С тобой это слишком часто бывает, как я посмотрю, — язвительно проговорила тетя Тамара и снова повернулась ко мне. — Молодой человек, вы что меня за дуру тут держите? Зачем вы паясничаете, когда у нас серьезный разговор?

Ева снова дернулась и набрала в грудь воздуха, но я сжал ее пальцы крепче, и она сдержалась. Промолчала.

— Так вот, с вашего позволения, я продолжу, — невозмутимо сказал я. — Дон Хуан встал и взял из угла огромную палку. Гораздо толще большого пальца, если вы понимаете, о чем я. Первым он огрел того ученика, который порывался уйти. «Но за что, мой учитель⁈ — завопил тот. — Ведь я же проявил такт и деликатность, как вы и учили!» «За трусость и малодушие», — ответил дон Хуан и огрел палкой второго ученика, того, кто жаждал его мудрости. «Но за что, учитель⁈ — заныл второй. — Ведь я же проявил жажду познания и преданность!» «Нашел время, дурак!» — ответил учитель и повернулся к третьему. Посмотрел на палку, посмотрел на него. Покачал головой: «Ну эти-то понятно, мурзилки необучаемые! Но ты-то вроде умный! Промолчать не мог что ли⁈» «Так я же… » — начал третий, и тут учитель огрел его палкой. А потом добавил еще раз, и еще. И выдал пенделя. И еще раз. В общем, пинал, пока не выпнул из своей пещеры и не убедился, что тот катится по ступенькам вниз с горы.

— Послушай, как там тебя… — уже весьма нервно и раздраженно сказала тетя Тамара. — Это уже переходит всякие границы! Мало того, что ты явился в гости глубокой ночью, так еще и имеешь наглость разговаривать со взрослыми, как… как…

— Технически, Тамара Карловна, мы с вами находимся в едином правовом поле, являясь совершеннолетними и дееспособными людьми, — ответил я. — И, кстати, я хотел еще кое-что сказать по вашему вопросу. Если вдруг мораль моей притчи показалась вам недостаточно прозрачной. Своим вопросом вы поставили в неловкое положение мою девушку и меня. Однако, как люди воспитанные, вежливые и где-то даже чтящие традиции, мы обязательно сообщим вам известие о нашем бракосочетании.