Читать книгу "Укус Милосердия - Харитон Байконурович Мамбурин"

на бревнах избы.

Это не Омниполис, в Глиммерколте магии много. Густая она тут, увесистая, жирная. Феи могут летать на пердячей тяге под три, а то и четыре кило!

Непроизвольно облизнулся. Фея для вампира — это такой деликатес…

Внутри тем временем прорезались еще двое, парочка полуэльфов разного пола. Эти были куда вежливее волчера и гоблина, обращались ко всем вежливо «брат» и «сестра», твердили набраться терпения и… да, подсобить небольшому коллективу провизией путем эксплуатации охотничьих навыков волчера. Тот шёл в отказ и матерился, вполне логично упирая на то, что он, как бы, пришёл последним, ружье тут есть, а троица бездельников сидела сложа руки.

Я терпеливо ждал. Далеко не всё можно узнать при допросе, особенно когда понятия не имеешь, о чем спрашивать. Только вот вместо беседы на более животрепещущие темы от только что встретившихся разумных, я дождался… молитвы.

— О, Всеблагая магия, принеси свою Бурю на грешные земли Срединных миров! Напои собой обитель нашу, верни утраченное в наши жилы, спаси нас от скорби и гнета! Воцарись, Мать-Магия, во всей Ойкумене! Отринь обитель нашу от злых миров Верха и Низа, укрой нас в себе и защити от их черной воли и темных сил!

Ничего себе аппетит, ошарашенно подумал я, прислушиваясь к молебну, в котором бормотание гоблина и завывания волчера были ничуть не менее искренними, чем распевы полуэльфов. Это как же и во что их вставило-то так? Как будто этого было мало, запросы продолжились.

— Укрой нас от зла, Мать-Магия, дай нам пищу насущную, дабы продолжили мы тебя славить каждым нашим вдохом…

Мне оставалось только качать головой. Один из пробравшихся через узкий и забитый несвежим сеном чердак крипов уже дал мне картинку на происходящее внутри, так что я видел всех молящихся как наяву. Самые обычные горожане, ни разу не худые, не измученные постами. Парочка полуэльфов даже симпатичны, особенно девка. Одеты, как бы, тоже не в рубища ни разу, да и оружия хватает. На столе лежат пистолеты, автомат, рация, несколько империалов…

И вот это верущие? Это сектанты? Как специалист утверждаю — говно это, а не сектанты! Но молятся от всей души, тоже подтверждаю.

Неслабый звучный «бух!» заставил меня напрячься, а после того, как аккуратно выглянул из-за угла по направлению к звуку — напрячься сильно. Посреди небольшого заросшего вялой травой дворика этого лесного поселения стоял здоровенный лось Глиммерколта.

Ну, то есть очень большой лось. Насчет «посреди» я приврал, потому как лосяра занимал всё свободное место, оставшееся внутри частокола от избушки! И, выглянув, я чуть не поцеловал его огромную морду!

На меня, панически убегающего за здание, лось никакого внимания не обратил. Он вообще тупо стоял, даже не моргая, а на его лбу ярко-голубым светом полыхал сложный знак, который я заметил лишь мельком. Худшее, кстати, началось потом.

— Мать-Магия прислала нам свой щедрый дар! — полностью огорошил меня радостный рёв выбравшегося из избушки волчера, — Стэн, неси ружьё!!

Ч-чего⁈

Этого не могло быть, потому что быть не могло никак. Ни один бог, находящийся в здравом уме и трезвой памяти… или даже не находящийся, не пришлёт тебе лося весом почти в три тонны просто потому, что ты его попросил. И уж тем более не заставит огромное и полное сил животное терпеливо сносить попытки убийства, которые будут длиться почти полтора часа кряду! Когда у них кончились идеи, волчер просто перегрыз огромному зверю артерии на шее, и то выбил себе один клык и вывихнул челюсть!

Лось всё это время ждал!! А я не чувствовал ни заклинаний, ни каких-либо шевелений фона, которые обязательно возникли бы, имей здесь место обычное чудо!!

Ситуация резко перестала мне нравится. Ну прямо очень резко.

Поэтому пришлось прибегнуть к правилу номер два из набора жизненных правил Конрада Арвистера.

Не тормози, бей первым.

Ситуация была слишком выгодной и слишком опасной, но я сделал ставку на то, что если к лосю они намолили еще и охрану, то жить на свете больше незачем, хуже будет. Поэтому вышел из-за угла, пуская пули одну за другой по уставшим после частичной разделки разумным, надышавшимся кровищи и потрохов одурманенного животного.

Первую пулю, прицельную, получил в почки волчер. Вторую, рядышком, тоже он. Следующие две уютно угнездились в грудных клетках полуэльфов, но так, как парочка оказалось худощавой, а патроны у меня мощными, то свинцовые подарки прошли насквозь, моментально убивая этих странных культистов. Последнему, самому обыкновенному гоблину самого обыкновенного вида, я попытался выстрелить в колено. Увы. Зеленый засранец (скорее красный от покрывающей его крови, уже схватившейся коркой), которого я определил на допрос (гоблины ОЧЕНЬ любят жить), при первых же выстрелах не нашёл ничего лучше, чем броситься ничком на землю… получив пулю в бок. Этого ему хватило с головой.

Три трупа и Конрад Арвистер, наносящий молодецкий пинок по челюстям валяющегося волчера. Ну и потом еще несколько телодвижений, связанных с причинением нелетального урона быстро регенерирующему существу, совмещенные с таблеткой легкого яда для ликантропов. Не свою кровь же ему давать, чтобы он гадил прямо с ахорса!

Итог… я молодец? Откровенно говоря… нет. Да, ухожу с добычей, гружу её на лошадь, а затем скачу обратно к порталу, но проклятый гоблин мне перепутал все карты! Я уже был практически уверен в том, что волчер имеет отношение к покушениям на Тарасову, требовалось просто выдавить из расово морально нестойкого гоблина пару ответов, а затем отдать в Управление… ну вот нахрена он решил сыграть в десантника⁈ Никто команду «ложись» не давал!

Что еще хуже — я не могу остановиться где-нибудь и под кустом допросить эту собаку! Во-первых, она стоит тридцать кусков, а во-вторых — волчеры-одиночки сами себе альфы. Вполне могут сдохнуть если не от преданности их сраной секте, то хотя бы от вредности. Ну и в-третьих — чтобы говорить нужны зубы, а зубы мы выбиваем рукояткой пистолета прямо по пути, по мере их выращивания. Еще не хватало, чтобы он ахорса (или меня) за жопу укусил.

Страшно, очень страшно. Я не знаю, что это такое, если бы я только знал, что это было такое с лосем. Но я