Читать книгу "Лучник. Кваз - Валерий Геннадьевич Шмаев"

наполнены подготовкой боевых машин, составлением тактических схем и учёбой по вождению тяжёлой техники. Сенсей подготовил транспорты и провёл великолепный мастер-класс по вождению МТ-ЛБ не только Тине, но и Беате с Татьяной. Правда, чтобы усадить сестрёнок в «маталыгу», пришлось полностью переделывать водительское сиденье, но кустарное конструкторское бюро с Сенсеем во главе справилось и с этой проблемой. Платон тем временем в сопровождении грысей болтался по деревне и ближайшей округе, зайдя один раз на коневодческое хозяйство.

Ничего особенного в царстве четвероногих не обнаружил, лишь мимоходом подивившись шикарности и богатству самого разнообразного оборудования и ремонта строений. Хозяин на любимой игрушке не экономил. Правда, и раздолбана эта игрушка была очень прилично – даже проломы в стенах присутствовали, а уж то место, где стояли лошади (ух его знает, как по-современному называются эти конюшни), вообще истоптали до полнейшего безобразия.

Близко к этому местному армагедонцу Платон подходить не стал: запахан там стоял – хоть стой, хоть падай, но и издали всё выглядело крайне мерзко. В хозяйском блоке с шикарной спальней и баром во всю стену Платон надёргал только очень приличного вина и тройку бутылок ликёра – чисто разнообразить вечернюю трапезу, и в тот же вечер они уехали к границе дальнего кластера.

Схему проникновения в кластер конефермы после перезагрузки Платон решил всё же изменить и группу не разделять, а Татьяну Лучника уговорили перекинуть к Сенсею. Причём уговаривали и сам Сенсей, и сестрёнки.

В общем-то, Платону было всё равно. Татьяна действительно являлась в его группе балластом, а Тине с Беатой просто мешала. Сёстры привыкли работать вдвоём и понимали друг друга без слов, а у Сенсея имелась какая-никакая, а защита. Единственно, на чём настоял Платон, так это на том, чтобы девушка сидела не в одной из «маталыг», а у дальней стенки ангара. Там она находилась в максимальной безопасности, и ей было удобно запускать квадрокоптер.

Два дня прошли в тревожном ожидании. Варили молодую картошку, наворачивали с деревенским салом, крупной солью и молодым зелёным луком. Жареная тушёнка к тому времени уже порядком всем надоела, а сала из подвалов надёргали с приличным запасом.

В очередной раз отличились Шуша с Тигром. В первое утро они умелись в деревню, отловили и притащили Везунчика и сдали его Тане. Того самого полуголодного котёнка, что по-прежнему шарился по деревне. Чёрт их знает, зачем притащили и никуда не отпускали.

Надо сказать, что Везунчик освоился достаточно быстро. Видимо, смирился. Он пару десятков раз пытался свинтить от таких приёмных родителей, но его всегда находили и притаскивали за шкирку. Прямо как собственного котёнка. И вылизывали его тоже на пару своими огромными языками, что выглядело просто жутко.

Везунчик стоически терпел такие проявления нежности. Впрочем, а куда ему было деваться? С Шушей не забалуешь. Нашли грыси себе игрушку, но и кормили его от пуза. Все, кроме Платона. Он к простым кошкам был абсолютно равнодушен.

Глава 15

Обычно перезагрузки происходят ночью. Сколько раз уже приходилось их наблюдать. Вроде всегда они одинаковые. В смысле их шумовые и визуальные эффекты.

Здесь тоже было всё обыденно. Сначала поднялся сильный ветер, затем, как по мановению волшебной палочки, стих, и на соседнем кластере начали появляться клочья тумана, вонявшие резким химическим запахом. Туман становился всё гуще, и неожиданно где-то над деревней воздух пронзила ветвистая нитка электрического заряда и прогремел гром. Затем ещё одна, ещё, гром перерос в сплошной гул, а туман оставался по-прежнему густым, вонючим и плотным. Да. Наверное, именно так – осязаемо плотным, а молнии под аккомпанемент грозовых раскатов продолжали издеваться над этой грешной землёй, иногда не пробивая кисель молочно-белой взвеси.

Неожиданно Платон увидел невероятное явление. Вроде всё шло как обычно – кисляк, молнии, звуковые эффекты, но кисляк на соседнем кластере пропадал, а молнии свою вакханалию прекращать не собирались, и прямо за полосой опалённой земли хлестал ливень. Он низвергался с небес мощным потоком, заливая всё вокруг, и останавливаться не собирался.

Платону неожиданно показалось, что кисляк вытесняется этой стеной воды с соседнего кластера, но истончаться и пропадать, как обычно, не собирается. Теперь этот туман начал сгущаться прямо рядом с ним и грысями.

Лучник сразу же врубился в происходящую неприятность – у них начинается перезагрузка. Оказывается, на этих двух кластерах перезагрузки идут одна за другой практически без перерыва. Именно по этой причине все эти дни не было замечено ни одного изменённого. Они просто чувствовали перезагрузку и не совались в опасное место. Платон собрался было заорать во весь голос, но Тина сообразила раньше и, видимо, уже скомандовала Сенсею заводиться.

Загрохотали двигатели боевых машин, и тягач сестрёнок, минуя Платона, двинулся вперёд. Сенсей как привязанный следовал рядом. Платону с грысями не оставалось ничего иного, как в несколько шагов оказаться за чертой, отделяющей жизнь от смерти.

Стоило только пересечь границу, как стена воды обрушилась на них и вымочила Лучника до нитки. Это, конечно же, образно – айковский комбинезон не пропускал воду, и в нём можно было бы даже плавать, но удовольствия всё равно мало.

– Лучник! Мы поехали, но за такой прикол мы с тебя обязательно спросим, – раздался в наушниках головной гарнитуры Платона голос Тины.

– Валяйте, спрашивальцы. Я откуда знал? Сам здесь в первый раз. Доберётесь до места, доложитесь, но сама понимаешь, в такую погоду квадрокоптер не завесим. Придётся ждать, как распогодится.

– Давай-давай, завешиватель. Доберёмся – отбибикаем. Ни пуха.

– И вас к чёрту, девочки, – отбился Лучник.

От границы кластера до импровизированного ангара было километра четыре, и Платон, чтобы зря не бить ноги, забрался на броню. Запрыгивать на боевую машину на ходу учить его не требовалось. Грыси устроились рядом с ним. Чего-чего, а запрыгнуть на такую высоту им было проще простого. Бегали они быстро, но на относительно короткие дистанции, и трястись за разбрасывающей в разные стороны брызги и комья грязи боевой машиной не желали.

– Сенсей! Подъезжай прямо к входу, но из машины не выходи. С охраной я разберусь сам. Нечего лишние пляски устраивать, – тут же скомандовал Лучник.

Дождь тем временем начал стихать.

– Принято. Добрались уже, – тут же отозвался Сенсей.

Тягач действительно уже подъехал прямо к массивным железным воротам и, качнувшись, остановился рядом с такой же металлической калиткой, из которой вышел… вышло… нет, это, конечно же, было человеком мужского пола, но какой же он огромный. Лучник мысленно присвистнул. Метра два с дополнительным десятком сантиметров в этой оглобле точно имелось. В руке незнакомец сжимал помповое ружьё охрененного калибра, выглядевшее в этой мощной руке