Читать книгу "Вычеркнутый из жизни - Арчибальд Кронин"

— До меня как-то не дошло тогда, что это мистер Освальд.

— Тем не менее это так. Ему принадлежит вся Эшоу-террейс, как прежде принадлежала его отцу… Он один из самых богатых и, кстати сказать, самых добрых домовладельцев в Уортли. Он ни разу за десять лет не повысил мне квартирной платы. И всегда вовремя производит ремонт моей квартиры.

— А квартира наверху… — Пол говорил странно сдавленным голосом, — тоже содержится в порядке?

— Ну, конечно, — с теплой ноткой в голосе отвечал Прасти. — Это удивительно порядочный и обходительный человек. А какого черта вы меня расспрашиваете?

— Просто так. Есть у вас еще ключ от верхней квартиры?

— Есть. И астма тоже есть. Ну, до свидания. Я не могу больше стоять здесь в одной рубашке.

Он попытался оттеснить Пола к двери.

— Еще минутку. Помните, вы говорили, что я мог бы осмотреть квартиру там, наверху. Так дайте мне, пожалуйста, ключ.

Лицо Прасти можно было бы назвать маской досады. Он уже собрался ответить отказом. Но ему не захотелось отступать от своего слова, а главное, он жаждал избавиться от Пола. Он круто повернулся, прошел в кухню и принес ключ.

— Вот! — буркнул он. — А теперь оставьте меня в покое.

И с шумом захлопнул дверь.

Очутившись на площадке, в полутьме, Пол остановился. Он слышал, как Прасти закладывает болтом дубовую дверь. Глаза его напряженно вглядывались в темный лестничный марш, ведущий к верхней квартире. Но едва он занес ногу на первую ступеньку, как ему вдруг показалось, что лучше будет избрать другой образ действий, более скорый и эффективный. Он остановился, еще подумал и сунул ключ в карман. «Не сейчас», — решил он. Повернулся и быстро пошел вниз по лестнице.

На улице он поднял воротник, защищаясь от пронизывающего ветра, и быстрым шагом двинулся вперед. Страшное подозрение прочно утверждалось в его возбужденном мозгу. В более спокойные минуты он, конечно, счел бы это чистейшим безумием. Но сейчас он уже был по ту сторону рассудительности, и эта мысль, вонзившаяся в его сердце, вырастала из ничего, вырастала стремительно и неуклонно, не контролируемая разумом, пока не овладела им, не захватила его целиком. Енох Освальд… Ему принадлежала квартира, в которой жила Мона Спэрлинг. Поскольку он самолично вел свои дела, он каждый месяц должен был встречаться с нею, когда приходил за квартирной платой. А если он и чаще туда заглядывал, кто стал бы этим интересоваться? Он был хозяином дома и мог заходить в любую квартиру — личность не более приметная, чем почтальон или бакалейщик, ежедневно разносящий свой товар. Если Мона Спэрлинг и была любовницей домохозяина, кто мог бы это заподозрить? И если он убил ее…

Конвульсивная дрожь прошла по телу Пола. Возможно, все это безумие, но его измученный дух не мог отделаться от подозрения, — наоборот: отдельные действия богача Освальда смыкались воедино, как звенья странно нелепой цепи. Даже его пожертвования представлялись теперь Полу притворством или в лучшем случае своего рода искуплением, на которое его толкало неодолимое чувство вины.

Пол чуть ли не бегом добрался до центра и, очутившись на Леонард-сквер, тяжело дыша, вошел в справочный отдел библиотеки — темное, душное помещение, где много месяцев назад еще робко и неуверенно он начал свою борьбу.

Марка там больше не было, его заменила молодая женщина, быстро и учтиво выполнившая спешное требование Пола. Она принесла груду книг и разложила их на столе в дальнем углу; Пол с лихорадочной энергией стал просматривать страницу за страницей.

В первом томе «Биографического справочника» за текущий год имелось всего несколько строк сжатой информации относительно происхождения, официальных титулов и нынешнего адреса Еноха Освальда. В двух последующих сведения были так же кратки и так же бесполезны для той цели, которую он преследовал. В четвертом имелся длинный список благотворительных учреждений, существующих на пожертвования семейства Освальда. И, конечно, в книжке с бумажным переплетом, выпущенной местной издательской фирмой под названием «Уортли и его выдающиеся граждане», Пол со вздохом облегчения наткнулся на исчерпывающую биографию видного филантропа города. Пол читал среди традиционно-льстивых фраз:

«Енох Освальд. Родился 13 ноября 1885 года. Единственный сын Саула Освальда и Марты Клегхорн… Учился в средней школе города Уортли и затем в университете (Ноттингем)… Вначале намеревался стать врачом, но из-за плохого здоровья, после двух лет практики в больнице св. Марии, попросил об исключении из списка студентов-медиков…»

Пол весь задрожал, когда до него дошел смысл двух последних слов. Едва дыша, он стал читать дальше:

«…и вступив в процветающее с давних времен дело своего отца… обширное землевладение в Элдоне… с похвальным усердием взял все в свои руки и даже еженедельно обходил квартиры, собирая плату…

Несмотря на периодические приступы плохого самочувствия, молодой Освальд отнюдь не был неженкой… большой интерес к спортивным играм на свежем воздухе…. в частности, пристрастие к велосипедному спорту… в течение нескольких месяцев… являлся активным членом недолго просуществовавшего „Клуба кузнечиков“…»

Плохо напечатанные строки вдруг стали расплываться, мутнеть. Пол не мог больше читать и откинулся в полном изнеможении на стуле. Он вдруг понял, что надо делать прежде всего. Цель была теперь так ясна, что он не имел права терять время на размышления или угрызения совести. Снова полный энергии, он с грохотом отодвинул стул и, оставив на столе книги, ринулся вон из библиотеки.

Через десять минут он уже был на Уэйр-плейс и взбегал по ступенькам дома миссис Хэнли. На его стук отворила Лена. Не дав ей сказать и двух слов приветствия, он тоном, сильно ее озадачившим, воскликнул:

— Лена… мне нужна ваша помощь! Сейчас, немедленно.

Глава VI

Пол стоял в передней и, не обращая внимания на вопросы Лены и озабоченные взгляды, которые она исподтишка на него бросала, подробно объяснял, чего ждет от нее. Он с таким трудом подбирал слова, лицо его было так неестественно напряжено, что она подумала, уж не лишился ли он рассудка. Несмотря на тревогу, которую ей внушал Пол, и абсурдность просьбы, в его тоне было что-то до того взволнованное и страшное, что не послушаться она не могла. Она пошла в кухню, разыскала там картонную коробку, бурую оберточную бумагу, веревку и кусок сургуча. Из спальни же принесла старую записную книжку, в которой оставалось несколько чистых страниц.

В полутемной передней, прижав руку к сердцу, Лена смотрела, как Пол аккуратно завернул коробку в бумагу, затем перевязал веревкой и припечатал красным сургучом.

Покончив с этим, он занялся записной книжкой, выбрал чистую страницу и карандашом исписал первые шесть линеек фамилиями и адресами.

— Ради Бога, Пол, что вы делаете?! — воскликнула она.

Он задумался. Возможно, ему и самому показалось, что его действия граничат с фантастикой. Но потрясение, им испытанное, притупило живость ума, и, однажды приняв план действий, Пол уже упорно за него цеплялся. Еще только одно осталось ему узнать… только одно.