Читать книгу "Несущая пламя. Огненный ирис - Ольга Вешнева"

звать.

Рыцарь запустил в дом черный туман и магическое пламя. Клубы тумана соединились в подобие клеток. Оказавшиеся внутри них в бушующем огне чудовища не могли пробиться сквозь черные затвердевшие решетки. Вирналы оглушительно визжали, затихая лишь когда огонь пожирал их глотки.

Рен накинул свой черный плащ мне на плечи, схватил меня за руку и потащил прочь от объятого пламенем заброшенного дома, вокруг которого начала собираться целая толпа людей. Мы бежали через сад, пробираясь в зарослях сорняков выше человеческого роста.

– Теперь все знают, что ты в столице, – на бегу ворчал Рен. – Молодец. Долго думала, прежде чем сотворить такую глупость?

– Не бурчи, как старый дед, – упрекнула я рассерженного парня. – Я должна была спасти людей. Видение. Боги показали мне, что вирналы убили бы…

– Тех оборванцев? Ну и черт бы с ними! – Рен яростно глянул на меня, обнажая белые зубы в кривом оскале.

– Нельзя так говорить, – вздохнула я, обходя большую колючую ветку.

– Работать не хотят. Последние остатки ума пропили. Воруют да побираются. Кого там жалеть? – презрительно фыркнул Рен.

– И все же они люди. У каждого в жизни есть шанс исправиться.

– Вот только эти замечательные люди сдадут нас инквизиции с потрохами.

– Они не посмеют. Своими глазами увидели, кто поджидал их в старом доме. Поняли, от кого я их спасла.

– Наивная девочка. У этих отбросов нет чувства благодарности. Спорим, у каждого из них сейчас перед глазами сверкает фонтан из золотых монет и своим блеском затмевает весь мир вокруг. Признавайся, кто еще тебя видел?

– Извозчик.

– Значит, город уже вовсю обыскивают, – Рен подтащил меня к испуганному бушующим ураганом вороному коню, который был привязан к молодому и прочному дереву.

Подсадил на него, сам сел позади, крепко прижал меня к себе, держа за талию, и пустил коня в галоп.

Глава 27. Инквизитор

Ирисия

Мы примчались к обшарпанному домишке на краю улицы. Рен первым заметил самодельную вывеску. Приколоченная гвоздями белая тряпка с красной надписью: “Пристанище для любовников” трепыхалась над щербатой дверью, привязанной за ручку на тонкую веревку. Дверь скрипела под натиском ветра, и, казалось, с минуты на минуту распахнется, если вовсе не слетит с петель.

Мы спешились. Рен привязал коня к фонарному столбу и накинул на нас волшебную иллюзию. Сам стал курносым блондином, а меня превратил в рыжеволосую девушку, у которой все тело, даже руки и ноги, покрывали веснушки. Из-за скрипучей двери выглянул седой коротышка с одутловатым багровым лицом и мясистым носом. Не проронив ни слова, Рен протянул ему горсть медяков, тот их забрал и развязал веревку. Впустив нас, хозяин, довольно звякая монетками в широком кармане засаленного халата, указал правой рукой на хлипкую лестницу, ведущую на второй этаж.

Судя по представшей моему взору грязной прихожей, в которой хорошо если мыли пол раз в год к великому празднику, а еще по мерзостному запаху, вызвавшему приступ тошноты, хозяин “Дома для тайных свиданий” чаще прикладывался к бутылке, чем брал в руки метелку или молоток. По краям ступеней лестницы и даже из балясин торчали гвозди. Хорошо, что Рен меня сразу о них предупредил. Сама я, охваченная дикой тревогой и борющаяся с тошнотой, могла бы не заметить и напороться на один из них.

– Здесь мы будем прятаться? – спросила я Рена, войдя в неприбранную комнату и посмотрев на кровать со смятыми одеялом и простыней. – Сидеть и ждать, пока опасность минует?

– Нет! – глаза Рена сверкнули в азарте, напугавшем меня до дрожи в коленках. – Сидеть нельзя. Нужно действовать. Играть роль, к которой ты не привыкла. Ирис, пойми, тебя выследили. Инквизиция знает, что ты в городе. Меня тоже видели. Неизвестно, что нас ждет, но мы должны постараться выжить в этом кошмаре.

Он скинул с меня плащ и посмотрел в глаза с такой страстью, что я почувствовала, будто проваливаюсь в адскую бездну, еще не совершив смертного греха.

– Ты знаешь, я не могу, – попятилась от него, понимая, что бежать некуда.

В окошко, и то не выпрыгнуть. В такое узкое пятилетнему ребенку не пролезть.

– И они, твои враги, тоже об этом знают. Всем в народе прекрасно известны правила жизни святой девы. Потому, Ирис, если ты хочешь, чтобы мы оба уцелели, не отправились на казнь, тебе придется нарушить самое главное из них. Другого пути нет. Хорошая игра или смерть. Не волнуйся, я постараюсь сдержаться и проследить за тем, чтобы все, что будет происходить, между нами, оставалось лишь игрой. Но вдруг… иного выхода нет?

– Выход должен быть всегда. Боги меня не оставят, – я нервно теребила сложенные перед грудью руки, будто выставив непробиваемую стену.

– Пойми… Для меня твоя жизнь дороже священного дара, – забрав у меня сумку, Рен спрятал ее под кровать и прикрыл уголком одеяла. – Я просто не могу отдать тебя на растерзание. Позволить тебе пожертвовать собой ради древних заветов. Пока мы живы, можем продолжать борьбу. Но если нас не станет, кто спасет мир? В пророчестве ничего не говорится о том, каким способом, с даром или без него, ты спасешь нашу родную землю. Не все герои обладали необычными способностями, но целые народы до сих пор живут благодаря их подвигам.

– Рен, и ты пойми, – я попыталась воззвать к остаткам его разума, по всей видимости, одурманенного страстью.

– Ирис, нет времени на споры. Хочешь ты того или нет, но я спасу тебя от инквизиции.

Решительно произнеся эти слова, Рен толкнул меня на постель. Я не смогла сопротивляться. Силу света истратила на уничтожение вирналов. А своей собственной, простой человеческой, не хватало дать отпор сильному, с детства натренированному в боях парню. Чуть не в мгновение ока Рен избавился от легких кожаных доспехов. Не дав мне возмущаться вслух, он запечатал мои губы требовательным, тягучим поцелуем. Я могла лишь мычать и брыкаться, но и такое сопротивление сошло на нет, когда темный рыцарь навалился на меня и стал поспешно избавлять от зачарованного наряда, не забывая с удивительной нежностью быстро проходиться по моей кожей кончиками пальцев – холодных, еще не согревшихся после бушующего за этими стенами урагана. Каждое их касание вызывало невероятно приятный озноб, от которого не хотелось поскорее избавиться, закутавшись в теплый плед.

Я понимала, насколько все это неправильно, что для меня это на всю жизнь запрещено, непозволительно. Но с каждым мгновением все труднее было противостоять искушению, такому сладкому и очаровательному. Рен приподнял меня, удерживая под спину и прильнул губами к обнаженной груди. Я застонала,