Читать книгу "Беспредельщик - Анна Штогрина"

Уверенные ладони Платона прошлись по моим позвонкам до самой поясницы. И под футболкой, где он касался, становилось горячо.

Я в кроссовках была значительно ниже своего громилы. Поэтому привстала на носочки и обвила его шею руками. Он и пах восхитительно. Никаких искусственных отдушек и духов. От моего мужчины исходил его истественный запах тела, острого металла и свежего мятного геля для душа.

Платон посмотрел внимательно в мои глаза, продолжая держать меня в крепких объятиях.

— Лили, я тебе говорил, что ты самая красивая девушка. Еще очень смелая и добрая. Я восхищаюсь тобой, — он наклонился к моим губам. И я задрожала от удовольствия и нахлынувшей эйфории, когда наша кожа соприкоснулась. Платон зарыл пальцы в моих волосах на затылке, впечатывая мое лицо в себя. Он с упоением накидывался на мой рот, проникал языком вглубь. Ласкал так умело, что у меня подкашивались ноги.

Все таки я его люблю. Давно. Невозможно отрицать очевидное, когда сердце пытается в груди расправить крылья и вылететь наружу. Выпорхнуть к нему в руки.

— Ну как, принцесса, я отличный ученик? Быстро учусь делать комплименты? — спросил он с самой ослепительной улыбкой, от которой мои трусики мокли без остановки.

— Самый лучший. Сто баллов тебе по двенадцатибальной шкале, — честно призналась я и потянулась за новым поцелуем.

Что между нами творится…Я уже и забыла, что все началось из-за моей машины. Я за свой Порше даже боялась спрашивать у Платона. Хрен с ним. Пусть оставит его себе или отдаст тем бомжам, что роются перед домом в альтфатерах. Только бы он никогда меня не выпускал из своих жарких объятий…

Глава 33

Заключительный матч Кентавров должен был начаться уже через час. Платон довез меня на байке к стадиону, взял мою сумку с костюмчиком и кроссовками и повесил себе на плечо. Перед тем, как спрятать свои красивые губы в маску, наклонился к моему лицу и глубоко и развратно поцеловал. Так, что я уже хотела вернуться в наше жилище и не вылазить из постели, а в особенности с него, до самого утра.

Когда он отклонился я раздосадованно вздохнула и прижалась головой к его груди. Мы стояли в обнимку целую вечность. Он меня гладил по спине и перебирал пряди моих волос. Вдыхал мой запах возле ушка. А я слушала умиротворенный спокойный ритм его сердцебиения.

— Пошли, принцесса, а то ты опаздаешь. Дома еще наобнимаемся, — тихо и многообещающе проговорил он.

— Вот скажи, Самойлов, зачем ты прячешь свой рот за маской? Чтоб я тебя не целовала? — обиженно надула я губки, когда он приобнял меня за талию и повел к входу в стадион.

— Нет, красавица. Считай, что это необходимая мера конспирации. Не хочу светиться на чужих телефонах и запоминаться ненужным людям, — просто ответил он, открывая тяжелую дверь и пропуская меня вперед.

За три недели совместной жизни я до сих пор воспринимала его знаки внимания с благодарностью и щенячим восторгом.

— А когда ты посвятишь меня в тайны своей жизни? Познакомишь с семьей и расскажешь, чем ты занимаешься и где работаешь? — наконец я задала волнующие меня вопросы. Мне эта информация нужна была скорее для осознания серьезности наших отношений. Ведь пока я четко поняла лишь то, что я люблю этого мистического персонажа и мечтаю втайне провести с ним всю свою жизнь.

Удивительно, что встречаясь целый год с Ринатом, я ни разу не думала о совместном будущем. А с Самойловым мы после секса могли часами строить планы на выходные и составлять график проведения совместных вечеров.

— Придет время, ты все узнаешь. Не накручивай себя, маленькая, — он точно мне улыбнулся, и хоть я не видела за черной тканью его губ, но вокруг зеленых глаз появились морщинистые лапки.

— У нас ведь отношения? — с замиранием сердца спросила я, чувствуя себя сейчас перед ним особенно жалкой. Всего несколько недель назад я с ним вела себя борзо и круто. А теперь стояла с поникшей головой и мысленно молила его поддержать меня. Вселить уверенность в его чувствах.

Самойлов остановился и развернул меня к себе за плечи. Нависая надо мной черной горой, всматривался в мои глаза. Приподнял пальцами за подборок мое лицо выше. Стянул балаклаву и мягко поцеловал мои губы. Нежно и ласково проникая языком к моему.

— У нас всё, принцесса. Ты моя девушка. Единственная и любимая, — вдруг выдал он.

Я не поверила своим ушам. Платон сказал гораздо больше, чем я ожидала услышать. Мое сердечко затрепыхало от счастья. А его пальцы продолжали нежно гладить мое лицо и шею.

Мне захотелось прокричать на весь мир от счастья ему, что я тоже его люблю.

— Лили, привет, — услышала я сбоку голос Мари, которая так невовремя спугнула наши откровения.

Я обернулась к подруге, она обогнула нас и остановилась, улыбаясь странной улыбкой и глядя то на меня, но на Самойлова.

— Привет, Мари, — я потянулась и поцеловала ее по дружески в щеку. Платон не отпускал мою руку. Незаметно наглаживал ладонь большим пальцем, заставляя меня чувствовать его внимание. Импульсы нежности, как укольчики сквозь кожу.

— Лили, ты чего пропала? Мы вернулись почти неделю назад, а ты пропускаешь все тусовки. Нехорошо друзей забывать, — подруга говорила добродушно с дурацкой улыбкой. Не могла оторвать взгляд от Платона.

— Просто у меня появились дела, — сказала я прямо и обернулась к своему загадочному мужчине. Он подарил мне теплый взгляд и зелень его зрачков уже не казалась мне ядовитой. Скорее обволакивающей и мягкой, как высокий густой мох.

— Мы после матча собираемся в Моргане. Может вы присоединитесь? — с надеждой спросила Мари. Уверена, всех просто разрывало от интереса и жажды посплетничать. Все разузнать, как я такая богатая и разборчивая в связях девушка, выбрала жизнь с плохим парнем из трущоб.

Прям, как Принцесса и Нищий.

Вот только у меня больше не было никакого желания выставлять личную жизнь на всеобщее обозрение. И это не из-за того, что я стеснялась социального положения Самойлова. В последнее время мне стало плевать на все мнимые статусы. Все гораздо глубже. Я начала им гордиться, замечать его победы и успехи. И во мне просыпалось жуткое собственничество, нежелание ни с кем им делиться.

Мне самой нужно было насытиться конфетно-букетным периодом в наших отношениях. И не впускать никого в наш хрупкий мир, чтоб наследить грубыми замечаниями и не потоптаться грязными предположениями.

— Нет. Мы точно пас. У нас на вечер неотложные дела, — четко произнесла я и почувствовала, как палец Самойлова сильнее надавил на мою ладонь в центре. Сигнализировал, что он только за! уладить лично со мной все неотложные дела. Наедине.

Мы пошли к раздевалкам. Мари начала щебетать, как круто они отдохнули на островах. Говорила, что парни занимались дайвингом и успели посмотреть все достопримечательности, что я мечтала глянуть.

Я ее даже не слушала. Прижалась боком к Платону, и мы шли, как сиамские близнецы.