Читать книгу "Мужская душа. Психологический путеводитель по хрупкому миру сильного пола - Бьорн Зюфке"

В конце одиннадцатого сеанса я опять заявил о его неприступности, и это в какой-то момент его задело. Неделю спустя Целик не изменился, но сообщил, что хотел бы провести сдвоенный сеанс, потому что у нас налаживаются «очень теплые» отношения только через 50 минут. У меня есть свободный час, я соглашаюсь. Эффект этой меры заключается в следующем: в течение более длительного сеанса мой гнев и мое разочарование из-за его неприступности увеличатся так, что их уже невозможно будет скрыть. И примерно через 90 минут Целик, возможно спровоцированный моими учащающимися вздохами, не сдерживается и демонстрирует пусть и завуалированную, но все же явно ощутимую агрессию. По сути, он дает мне понять, что очень сожалеет о моей «эмоциональной сдержанности» в терапии. Я на мгновение замолкаю и игнорирую его попытки отступить, чтобы обида набрала силу. А потом замечаю, как во мне растет гнев. У нас начинается настоящее противостояние. Заканчивается все тем, что мы говорим о гневе и уязвимости – и не только теоретически. Наконец, мы оба можем сказать, что вдруг между нами возникает чувство близости. Целик понимает: он почувствовал мою открытость, мою уязвимость в результате своей критики. Он понял, что я не некий неосязаемый авторитет, равнодушный к нему (как его отец), но я не сломаюсь от его агрессии (как его мать). После долгого молчания он вдруг говорит:

– Возможно, я хочу проверить ее!

– Кого? – спрашиваю я.

– Мою подругу! Я имею в виду, может ли она принять меня на самом деле. И терпеть.

– Даже если вы говорите глупости или совершенно иррационально сердитесь? Терпеть и принимать даже тогда?

Он молча кивает.

– Ну, отлично, – говорю я, – так что, если ваша подруга легко выдержит обиду из-за того, что вы отклонили предложение о браке, она достаточно сильна для вас, но слишком неуязвима, слишком безразлична!

– А если она от обиды меня бросит, тогда я знаю, что она любит меня. Но слишком слабая для меня!

– И к тому же она ушла! – добавляю я.

– Точно, – говорит он, – как две женщины до нее!

Чтобы мы снова не ушли в теорию, я наношу удар и говорю:

– У вас суперсистема – со встроенной гарантией одиночества!

Он смеется, а затем уходит внутрь себя.

– Глупо, – бормочет он через некоторое время, – как глупо! Глупо, черт побери! Так много книг и такая глупость!

Теперь у Целика слезы на глазах. Я думаю, что иногда стыд и горе – это хорошие чувства.

Конечно, пассивно-агрессивное выражение злости – это не исключительно мужская тема, наоборот. Однако существуют гендерные различия в отношении территорий, на которых ведется пассивно-агрессивная борьба: там, где некоторые женщины склонны быть более виноватыми и лишенными любви, мужчины демонстрируют всезнайство и высокомерие.

Подавление злости

В основном оба пола страдают от «проглатывания гнева», то есть полного подавления любого его выражения. Соответственно и у женщин, и мужчин подавленный гнев рано или поздно вырвется наружу. Однако в тех формах, в которых в конечном итоге проявляется злость, могут отражаться определенные гендерные различия. Это особенно очевидно, когда злость направлена против самого себя, что приводит к различным типам самоуничтожения. Женщины чаще злоупотребляют таблетками или травмируют себя, мужчины чаще страдают трудоголизмом, страдают от язвы желудка, злоупотребляют наркотиками или стремятся к риску. Массовые фантазии о насилии также являются обычным явлением среди мужчин с подавленным гневом: агрессивные сексуальные сны, конкретные идеи о насилии по отношению к партнерше или мечты об эпических сценариях насилия в голливудском стиле. Сильная связь между мужественностью и насилием здесь очевидна.

Экскурс. Борьба с мужской агрессией

Мужская агрессия, будь то физическая, сексуальная или словесная, не является неизбежным следствием гнева. Насилие является признаком отсутствия адекватных навыков управления гневом. Но поскольку мужское насилие – это реальность, с которой сталкиваются многие, следует кратко описать, как бороться с мужской агрессией.

Первый основной способ реагирования на мужскую агрессию – это бегство, контролируемый уход с арены мужской борьбы: прекращение разговора, кратковременное или полное прекращение отношений с партнером, четкие границы. В горячем, агрессивном климате отношений некоторые проблемы просто невозможно решить или устранить. В таких случаях, безусловно, умнее, эффективнее и безопаснее самоустраниться из ситуации. «Побег» – это вариант, к которому нужно отнестись со всей серьезностью. Я хотел бы это подчеркнуть, потому что многие люди, имеющие дело с агрессивными мужчинами, похоже, вообще не видят возможности покинуть мужскую арену. В том числе многие женщины, которые не расстаются с избивающими их или угрожающими им агрессивными мужчинами, а также многие мужчины, которые считают бегство «потерей лица», «поражением», «поджатым хвостом».

Второй вариант: выйти на боевую арену, но без оружия. Если вы выбираете то же оружие, что и мужчина, и используете для своей защиты словесную или физическую агрессию, существует высокая вероятность того, что вас ранят еще сильнее. Скорее всего, вы проиграете. Возможна также долгая битва между равными соперниками, которая приведет к крупным потерям с обеих сторон (если она вообще закончится). Вы сможете ударить и поранить противника, и он ответит усиленной агрессией. Поэтому оба варианта не очень привлекательны – они примерно одинаковы.

Отвечая на мужскую агрессию борьбой, нужно защищать себя, не мирясь с агрессией, но и не травмируя мужчину всерьез. Учитывая, что вы только что получили травму от него, это, конечно, нелегко. Психотерапевтам-мужчинам в таких ситуациях недостаточно защитить себя. Их задача – инициировать процесс изменения поведения. Поэтому специалист должен ударить мужчину и слегка ранить. Однако это необходимо сделать так, чтобы не только предотвратить эскалацию насилия, но и спровоцировать у клиента размышления о собственном агрессивном поведении и, в конечном итоге, также о чувстве гнева.

После того как Юри (помните судью, у которого проблемы с эрекцией и депрессия?) произнес несколько слов о своей печали, мы некоторое время молчим, а затем обмениваемся взглядами, в которых присутствуют близость, солидарность и правдивость. Однако внезапно он снова зажимается, сидит, сгорбившись, на стуле, долго молчит или говорит бесстрастным голосом. Я вижу, как депрессия постепенно набирает силу. За 10 минут до конца сеанса он садится прямо и снова говорит твердым голосом:

– И эта терапия абсолютно бесполезна. Когда я выхожу от вас, я всегда чувствую себя хуже, чем раньше.

Поскольку я не был готов к такому «приговору», то сначала потерял дар речи. В моей голове вспыхивает целая серия ассоциаций, одна из них связана с фильмом о суде, который я когда-то посмотрел, где была фраза: «Согласен ли обвиняемый с решением?» Я явно возражаю и поэтому говорю:

– Ну же, господин Юри, не начинайте, пожалуйста! У вас появляются слабые чувства, грусть, беспомощность. Вы недолго переживаете их и погружаетесь в депрессию: смиряетесь, сдаетесь, падаете духом… И когда вы приходите в себя через три минуты или три месяца, в зависимости от ситуации, то снова наносите удар и нападаете на себя, на других: «Глупая женщина, глупый ребенок, чертов терапевт!»