Читать книгу "Девушка с белым лицом - Владимир Колычев"

Уходить мне надо. Пересилить себя и уходить, пока не поздно. А как же Рита? Или Лена? Впрочем, это уже неважно. Мне уже все едино, в каком мире с ней жить, в живом или мертвом. Любовь - это безумие, за право на которое нужно бороться.

На обратном пути к дому я мог напороться на охотников за своим скальпом, поэтому нужно было сделать крюк. Так я и сделал, но заблудился. Уже стемнело, когда я, искусанный, исцарапанный, вышел, наконец, к озеру. Свет в доме не горел, но глаза уже привыкли к темноте, поэтому я смог разглядеть силуэт. Озеро небольшое - идти недолго, но я выбрал другой путь.

Тихонько раздвигая камыши, я осторожно, прямо в туфлях, зашел в воду и стал медленно погружаться в ил. Ощущение было - как будто меня засасывало болото. Сердце радостно екнуло, когда ноги коснулись дна, я продолжил путь, лег на воду и поплыл.

На середине озера кто-то коснулся моей ноги, я подумал о Рите, и душа не сжалась от страха. Рита - не враг, она поможет, а если вдруг захочет утащить меня в свое царство, так тому и быть. Лучше с ней в озере, чем без нее на суше.

Но на дно меня никто не тащил. Рита не выныривала, я тихонько подплыл к дому, прислушался. Соловей где-то заливается, лягушачья капелла вяло разогревается перед ночной ораторией, то в одной стороне квакнет, то в другой. А человеческих голосов не слышно, и по дощатому настилу шаги не стучат.

Железная лестница ржавела в воде не первое десятилетие, но даже не скрипнула под моим весом. Я тихонько поднялся на мостик и возле самого дома увидел человека, который лежал, раскинув руки. Тело крупное, тяжелое, или Черепанов это, или Силуминов, а может, покойного Шпатова перенесли на свежий воздух.

Это был Черепанов. Некогда белая рубашка стала красной от крови, живот был рассечен ножом, нетрудно догадаться, кто это сделал. Похоже, Силуминов - действительно маньяк, этот живодер любил резать людей ножом. Зная, как погиб Шпатов, несложно было представить, с каким остервенением он убивал Черепанова.

Видимо, Черепанов все же решил исполнить свой долг, задержать преступника, но было уже поздно. Силуминов убил его и, возможно, пошел за мной. Наверное, рыщет сейчас по лесу, а может, уже и след взял. Но тогда Рита должна быть где-то в доме… Или в озере?

Пистолета у покойника не было - кобура пустая, а возле дома, как назло, я не нашел ничего такого, чем можно было вооружиться, - ни вил, ни топора. Можно было вернуться в озеро, пошарить по дну, вдруг смогу найти упавшее ружье. Если гильзы металлические, порох в патронах мог еще оставаться сухим, глядишь, и выстрелит. Но в воду я лезть не стал: там у берега много ила, как-то не очень хотелось зарываться в эту грязь носом.

Дверь в доме была открыта. Уже в сенях чувствовался приторно-сладкий запашок. Видимо, труп Шпатова до сих пор лежал в горнице. Свет я включать не стал, впотьмах пошарил за скамейкой, на которой стояли два бака с водой. Мне повезло: я нащупал топор - с обломком вместо обуха. Зато острый, полновесный.

С топором я и зашел в горницу. Труп действительно лежал в комнате, потихоньку разлагаясь в духоте. Из-за двери донеслись подозрительные звуки, как будто кто-то сдавленно замычал и ударил ногой по спинке кровати. Это могла быть Рита.

Но едва я прикоснулся к дверной ручке, как из темноты за спиной раздался тихий, но при этом оглушительный голос.

- Все-таки пришел? - насмешливо спросил Силуминов.

Я еще не видел старика, но уже представил его с пистолетом в руке. Так и оказалось: он держал меня на прицеле боевого ПМ. Я смотрел на него, как на последний эпизод в своей жизни.

- За Ритой.

- Любишь?

- Очень.

- Забирай.

- И заберу, - кивнул я, с опаской открывая дверь.

Рита лежала на кровати, связанная по рукам и ногам свернутыми в жгут простынями, рот был заткнут кляпом. Она тихонько мычала, глядя на меня. Свет в комнате не горел, но в окна заглядывала луна. Наши глаза привыкли к подсвеченной темноте, и мы хорошо видели друг друга.

- Забирай, - повторил Силуминов.

- И заберу!

Сначала я вытащил кляп, затем стал развязывать узлы, это было совсем нетрудно.

- Забирай, забирай.

- Да заберет, заберет! - Высвободив руки, Рита обняла меня за шею.

- Хотел бы пожелать вам счастья… - голос у старика сорвался…

Я развязал ноги, Рита стала подниматься с кровати, но руки от моей шеи не отнимала, как будто боялась оторваться от меня.

- Так пожелай! - громко, хныкающим голосом сказала она.

- Не могу!

- Ты же видишь, мы любим друг друга.

Рита говорила, а я молчал: не хотел метать бисер перед бесом, который мог выстрелить в меня в любой момент.

- Не вижу… Не хочу видеть, - мотнул головой Силуминов.

- Все девочки когда-нибудь взрослеют и уходят в свою жизнь, - сказала Рита.

- Ты должна остаться со мной.

- Не должна, и мы с тобой об этом уже говорили.

- Я все понимаю, но…

- Давай без «но»! Макс не испугался, пришел за мной, а уговор дороже денег. Пошли!

Рита взяла меня за руку, потянула за собой, но Силуминов и не думал пропускать нас.

- Стоять!

Ствол его пистолета смотрел мне в живот, в то самое место, в которое этот зверь мог ударить меня еще и ножом. От дурного предчувствия у меня сжался желчный пузырь.

- Уходи! - процедил Силуминов.

- Мы уходим!

Рита потянула меня за собой, но деда обойти не смогла. Он махнул рукой, как медведь лапой, сгреб ее и швырнул себе за спину.

Она разжала руку и, перескочив через труп Шпатова, влетела в кресло, которое стояло под образами. Я разозлился, замахнулся, рискуя получить пулю, но Силуминов забыл про пистолет, он ударил меня ногой в пах - как будто чугунным ядром выстрелил. От жуткой боли мне почему-то захотелось станцевать - с криками и матом, но я всего лишь помянул вслух одно рогатое животное: - Козел!

- Давай договоримся, ты сейчас уйдешь, и все, больше я о тебе никогда не услышу, - сказал Силуминов. - Я тебя не трону, а ты забудешь обо всем, что здесь было. Мужик ты с понятиями, слово держать умеешь… Даешь слово?

- А Шпатов? А Черепанов? Ты убил представителей закона.

- Никто ничего не узнает, если ты будешь молчать.

- Черепанов тоже молчал?

- Черепанов нормальный мужик, помогал мне. Мы вместе искали подонков…

- И следы он тебе заметать помогал, да?

- А его об этом никто не просил. Это ему шумиха не нужна была, а мне - так лучше с шумихой.

- Ну да. Ты поэтому и Лену Тихомирову из могилы выпустил. Шоу устроил. - Я кивком показал на Риту, которой приходилось изображать покойницу, являясь убийцам своей матери.