Читать книгу "Генеральский гамбит - Иван Черных"

Машины, правда, нашли на третий день: «газель» купил краснодарский предприниматель, КамАЗ – председатель ростовского акционерного общества. Купили у мужчин кавказской национальности, похоже, дагестанцев.

Их словесные портреты уже имелись в армавирском уголовном розыске: один из поставщиков на базар овощей рассказал, что к нему приставали двое кавказцев, обещали хорошо заплатить, если он доставит из соседней станицы их товар. Но мужчину что-то насторожило, он уже слышал об убийствах шоферов и угоне их машин, потому сослался, что уже принял заказ. Тогда они обратились к водителю «газели», которую теперь обнаружили в Краснодаре. Ясно, что всех четырех поставщиков уже нет в живых.

Чудаков был уверен, что это дело одной, все той же банды Тенгиза, хорошо организованной, с опытным главарем и внедренными в разные отрасли наводчиками. Это подтвердила и Лана, жена водителя Петри Селявко, сообщив о том, что кавказцы «наезжали» на Петрю, потребовали, чтобы он убирался из их зоны. Удивительно, что они его не тронули. С другими конкурентами они не церемонятся, либо убивают, либо калечат.

В общем, прохлаждаться уголовному розыску не давали ни бандиты, ни начальники. Сезон летних отпусков еще больше обострило обстановку на Черноморском побережье: пришлось послать туда отряд милиционеров, ослабив свои правоохранительные органы. А бандиты активизировали свои действия, добывая средства на оружие своим соотечественникам.

За месячное пребывание в группе Чудакова мне ни разу не довелось съездить в свой родной гарнизон Аджаровку. Жена с дочкой вернулись туда месяц назад, Галя писала письма, звонила по телефону, просила приехать, но даже если бы я испытывал огромное желание, сделать бы этого не смог. Стажировка моя, чувствовалось, подходит к концу, Чудаков все пристальнее и насмешливее посматривал на меня, спрашивая, не утомился ли я и не разочаровался ли в «ментовской» профессии; я твердо отвечал: «Нет. Жду самостоятельного задания». И вот такой день настал.

Утром 8 августа Чудаков, как обычно, доложив обстановку и поставив перед подчиненными задачи, велел мне остаться и, хлопнув дружески по плечу, сказал с улыбкой:

– Ну вот, летун, настал и твой черед. Кое-чему ты у нас научился, а кое в чем и учителей своих превзошел, давай-ка покажи чертям, где раки зимуют. Машину ты, как я убедился, водишь превосходно, доверяю тебе на первых порах всего лишь автофургончик, но новенький, шустренький. Напарником у тебя будет лейтенант из СОБРа, – своих, к сожалению, пока не хватает, – Николай Семенов, он даже чем-то похож на тебя, сойдет за брата. Дело у вас не сложное – помогать нашим крестьянам вывозить их продукцию на базар, по торговым точкам, – но опасное, уши все время надо держать топориком. Далее, по-моему, все понятно. Надо хоть одного бандюгу взять живым…

Взять, так взять…

Напарник у меня парень надежный, сноровистый, с отличными физическими данными. Мне приходилось с ним мериться силами и ловкостью на ковре, десять минут мы ломали друг друга и никто не смог добиться преимущества. Чудаков засчитал нам ничью. А в стрельбе Семенову не было равных. В общем, лихой парень. И красавец: чернобровый, смуглолицый, с ямочкой на подбородке – признак сильной, волевой натуры. Даже жаль такого на опасное задание посылать – еще, по-моему, не целованного, не искушенного в любви.

Банда по угону машин действовала по всему Краснодарскому краю, то в одном, то в другом городе, изредка появлялась на трассе Пятигорск – Москва. Возможно, дальнебойщиками занималась другая шайка.

По расчету аналитиков и моим личным прикидкам очередной захват автотранспорта должен был произойти на рынке Краснодарского аэропорта, куда со всей страны летели к Черному морю отдыхающие, а отсюда везли домой яблоки, груши, сливы, абрикосы. Рынок от темна и до темна кишел разношерстной толпой. На автостоянку трудно было пробиться. Вот сюда мы и навострили возить фрукты из близлежащих сельских хозяйств. Торговля шла бойко, мы делали по два, три рейса в день. Можно было и больше, но нам ни к чему, мы не торопились, а вот присмотреться к постоянному и переменному контингенту стоило. Изучали мы наиболее примечательных, уверены были и в том, что на нас глаз положили те, кто нацеливался на добычу.

И вот еще на что я обратил внимание: торговали в основном молодые парни, этакие амбалы от шестнадцати до тридцати лет. Торговали, занимались извозом, охраняли своих хозяев. И воровали, разумеется, не старики. Только на этом рынке таких парубков было не менее тысячи. А сколько их по стране?! Служат в ресторанах, в банках, в разных офисах, у каждого мало-мальски разбогатевшего «нового русского», не говоря уже о тех, кто служит в армии, в милиции. А на полях и заводах горбятся старики, женщины да дети. Раньше говорили: один с сошкой, семеро с ложкой. Сколько же теперь с ложкой?

Бедная страна, бедные люди!..

Три дня прошли безрезультатно, никто к нам за помощью не обращался, хотя смуглолицых и усатых около нас вертелось немало. Вечерами связывались с Чудаковым, докладывали обстановку, кое-какую информацию получали и от него.

За эти три дня произошло два важных события: ограбили автобус с «челноками», следовавшими из Краснодара в Москву, и в Армавире похитили четырнадцатилетнюю дочь председателя акционерного общества «Кубвинпром», занимающегося производством вино-коньячной продукции. За девочку потребовали пять миллионов долларов.

Нападавших на автобус было четверо, все в масках, но по показанию пассажиров, видевших в прорезях масок черные глаза и слышавшие кавказский акцент, ясно, что это были дагестанцы.

Снова кавказский след…

На четвертый день меня поджидала сногсшибательная встреча: когда мы заканчивали выгружать из фургона ящики с грушами, к ларьку вдруг подошла… Жанна. Я глазам своим не поверил: ей-то что здесь надо? Поскорее отвернулся и склонился над ящиком, чтобы она не узнала меня. Да и трудно было узнать: одет я в довольно не новую и несвежую хлопчатобумажную футболку, с разводами на спине и под мышками пота, потертые джинсы; не брит – иначе какой же из меня торгаш-водила. Не лучше выглядел и мой напарник.

Надеялся, что Жанна быстро уйдет. А она, как нарочно, заболталась с продавцом, видимо, знакомым: боковым зрением вижу, как они улыбаются друг другу. Потом лавочник скрывается в своей торговой палатке, а Жанна поворачивает голову и осматривает наш фургончик, останавливает взгляд на мне. Прятаться дальше бессмысленно, и я поднимаю на нее не выражающие ни удивления, ни восторга глаза. Может, не узнает?…

– Евгений Васильевич! – радостно восклицает Жанна.

Узнала…

– Ты ли это? – Внимательно окидывает меня с ног до головы будто бы ощупывающим взглядом. – Не могу поверить. Что с тобой?

– Ничего. Все в порядке. Вот с братаном приобрели машину, занялись бизнесом.

Она недоверчиво помотала головой.

– Ты, летчик, командир полка и… торгаш. Разве ничего другого не нашлось?

– Ну, во-первых, не торгаш, – с улыбкой возразил я, – а поставщик его величеству трудовому классу даров природы, богатых витаминами, так необходимых организму; во-вторых, зарабатываю неплохо и живу намного спокойнее, чем военлетом.