Читать книгу "Твоя - Марина Кистяева"

Она постаралась абстрагироваться. Хочется Дамиру поиграть? Прекрасно. Она не против. Но главное – дорога. Сексуальная энергия закрутилась внизу живота, трусики намокли сильнее. К ним уже подобрался и палец Дамира. Отодвинул кружевной край белья и нырнул.

С губ Ани сорвался сдавленный стон, но она тотчас прикусила губу, мысленно похвалив себя – в сторону Дамира она не посмотрела. Только дорога, что он от неё и хотел.

– Влажная… готовая для меня девочка…

Его палец скользил между влажных складочек, не проникая внутрь. А хотелось… Как же хотелось!

– Что Булат с Соней? Они нас ждут?

– Как и договорились, – усмехнулся Дамир, немного отстраняясь и возвращая трусики на место.

– Проверил?

Аня также не смогла сдержать смешка.

– Проверил.

– Всё на месте? – она всё же тихо засмеялась.

– Через часок ещё уточню.

Они ехали на ужин к Шаитову-младшему. Булат настоял на переезде из общего с Дамиром дома. Брат не стал возражать.

Булат пока взял в аренду один из домов в соседнем поселке. Над своим вплотную занимался. Выкупил землю, подключил архитекторов и дизайнеров. Работа кипела вовсю. На стройку он приезжал каждый день, чтобы лично контролировать процесс. Способность передвигаться самостоятельно полностью к нему ещё не вернулась, но он уже мог ходить с помощью костылей и довольно успешно.

Соня переехала вместе с ним. О свадьбе пока речь не шла, но Аня не сомневалась, что скоро они получат приглашение.

– Дамир, что с судом? Будете давать ход делу?

– Соня против.

Лицо мужа мгновенно посерьезнело, стоило заговорить про виновников трагедии с Булатом.

Их нашли. Максим две недели назад положил ему на стол досье. Как и предполагалось ранее, ребята оказались не из «простых». Был ещё момент с Соней. Та тоже каким-то образом оказалась на стройке. Но девушка молчала. Лишь однажды обмолвилась, что не хочет, чтобы кто-то ещё пострадал.

– Была драка. В драке разное бывает, – побледнев, заметила она.

– Пусть решает Булат, – наконец, недовольно бросил Дамир.

Аня не могла сказать, что до конца узнала мужа и может с уверенность утверждать, о чем он думает по тому или иному поводу. У них ещё много откровений впереди. Но пока, касаемо дела Булата, она думала, что Дамир не оставит всё на самотёк. Не в его характере. Даже если не будет суда, он что-то придумает другое.

Что она сама думала по этому поводу? Всё сложно.

С одной стороны, нанесен серьезный вред здоровью Булата. С другой, Соня, которая рядом с ним, и у которой имеются свои тайны. Им и разбираться.

Пока Аня доехала до поселка, несколько раз успела пожалеть, что села за руль. Дорога далась с трудом. Уже под завершение Дамир снова предложил поменяться местами, Аня отказалась.

Она должна сама.

Автоматические ворота разъехались в стороны, впуская их на территорию. Аня уже более уверенно преодолела последние метры и заглушила двигатель, после чего откинулась на сиденье.

– Ведьмочка?

В голосе Дамира слышалось беспокойство.

– Мы с тобой только что нарушили правила. У меня ещё нет прав, а ты усадил меня за руль.

– И это всё, что тебя волнует?

– Я справилась?

Она повернула голову и утонула в любящем взгляде карих глаз.

Их никто не встречал. Дверь отказалась приоткрытой, и они вошли в дом.

Чтобы сразу же услышать вскрик и звон бьющейся посуды.

– Да что за черт, – в сердцах заметил Дамир.

– Думаешь, снова ругаются?

– Уже до битья посуды дошли. Детсад, ей-богу.

Кухня находилась слева от двери, и Дамир решительно направился туда. Аня поспешила за ним.

Неужели Булат и Соня снова ссорятся? Ей казалось, что Булат стал более терпимым. Она искренне не понимала его отношения к Соне.

Сколько можно?!

Они с Дамиром застыли в широком дверном проеме.

Булат с Соней целовались. Самозабвенно, так, что даже не слышали их приближения. Костыли Булата стояли рядом с диваном, а значит, по кухне он передвигался уже без них. Слабость наравне с радостью затопила Аню, и она, качнувшись, прижалась к Дамиру. Тот с готовностью её обнял.

– Молодежь, что за шум? Надеюсь, посуда бьется на счастье?

Соня пискнула, протестующе уперлась руками в грудь Булата. Мужчине пришлось её отпустить.

Булат повернулся к гостям и довольно улыбнулся:

– А есть сомнения?

ДАМИР

– Может, хватит третировать девчонку?

– Ты о чем?

– А то ты не понимаешь!

– Брат, какое нахер третировать? – Булат покачал головой и посмотрел в сторону своей Сони, которая вместе с Аней накрывала на веранде небольшой стол. От помощи прислуги девочки сегодня отказались. – У неё выпала тарелка из рук. Я подошел сзади и обнял Соньку. Вот она и уронила от неожиданности.

– Сам подошёл? – у Дамира внезапно зажгло в груди.

– Угу.

– А какого черта молчишь?

– Вот говорю.

– И давно… ходишь? – в горле встал ком.

– Дня два. Но стараюсь ноги не перетруждать. Всему своё время.

– Это мудрое решение.

Дамир не удержался и похлопал брата по спине.

Булат пошёл…

Даже не верится.

Все врачи в один голос твердили, что он безнадежен. Но при этом в каждой клинике готовы были взяться за его лечение, назначая всё новые процедуры и операции.

А потом появилась девочка-Аня.

Его ведьмочка.

Которая не только помогла Булату, но и в корне изменила жизнь самого Дамира.

Он надышаться не мог своей девочкой. Первое время даже с офиса срывался, чем сорвал несколько крупных проектов. Проекты в конечном итоге потом всё же получил, но сам факт! Неожиданно для него.

На днях видел Ольгу. Так же красива, с другим мужчиной. И снова в роли любовницы. Дамир сдержанно поздоровался с ней. Естественно, в душе ничего не дрогнуло. Сколько в его жизни было подобных Оль? Много. И ничего, все уходили, никого не хотелось удержать. Потому что одинаковые и по содержанию, и по оболочке. Цинично? Возможно, но как есть.

Именно из-за его цинизма отношения с Аней вначале и строились непросто. Не верил он ей… Поверил бы сразу, впустил бы не только в дом, но в и сердце, было бы значительно легче.

Ей тоже.

Она его сердце. Его жизнь.

Первое время, как только она согласилась быть с ним, он просыпался среди ночи и мог долго смотреть на Аню. Наблюдал, как трепещут её реснички во сне, как подрагивают. Ещё следил за её дыханием. Ему нравилось разглядывать едва набухшие соски, натянувшие ткань шелковой маечки или сорочки. Аня упрямо отказывалась спать с ним обнаженной. После занятий любовью неизменно натягивала одежду. Сначала он испытывал досаду, что она лишает его доступности и своей бархатной кожи. Потом догнал, что её желание спать в одежде как-то связано с прошлым опытом лечения.