Читать книгу "Категорический императив и всеобщая мировая ирония - Георг Гегель"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, что только разно, переходит, следовательно, в силу положенности в отрицательную рефлексию. Разное есть такое различие, которое только положено, следовательно, различие, которое не есть различие, следовательно, отрицание себя в самом себе.
Таким образом, сами одинаковость и неодинаковость, положенность, возвращаются через безразличие или в-себе-сущую рефлексию обратно в отрицательное единство с собой, в такую рефлексию, которая в самой себе есть различие одинаковости и неодинаковости. Разность, безразличные стороны которой вместе с тем суть безоговорочно лишь моменты, как моменты одного отрицательного единства, есть противоположность.
* * *
При более близком рассмотрении моментов противоположности оказывается, что они представляют собою рефлектированную в себя положенность или определение вообще.
Положенность есть одинаковость и неодинаковость; обе они, рефлектированные в себя, составляют определения противоположности. Их рефлексия в себя состоит в том, что каждый из них есть в себе же самом единство одинаковости и неодинаковости. Одинаковость имеет бытие лишь в рефлексии, сравнивающей со стороны неодинаковости, и тем самым одинаковость опосредствована ее другим безразличным моментом; и точно так же неодинаковость имеет бытие лишь в том же рефлектирующем соотнесении, в котором имеет бытие одинаковость.
Каждый из этих моментов есть, следовательно, в своей определенности целое. Он есть целое, поскольку он содержит также и свой другой момент; но это его другое есть некоторое безразлично сущее; таким образом, каждый момент содержит в себе соотношение со своим небытием и есть лишь рефлексия в себя или целое, как существенно соотносящееся со своим небытием.
Эта рефлектированная в себя одинаковость с собою, содержащая в самой себе соотношение с неодинаковостью, есть положительное; равным образом неодинаковость, содержащая в себе самой соотношение со своим небытием, с одинаковостью, есть отрицательное. Или, скажем иначе, оба эти определения суть положенность; и поскольку различенная определенность берется как различенное определенное соотношение положенности с собой, противоположность есть, с одной стороны, положенность, рефлектированная в свою одинаковость с собой, а с другой стороны, положенность, рефлектированная в свою неодинаковость с собой, положительное и отрицательное.
Положительное есть положенность, как рефлектированная в одинаковость с собой; но рефлектированное есть положенность, т. е. отрицание, как отрицание; таким образом, эта рефлексия в себя имеет своим определением соотношение с другим.
Отрицательное есть положенность как рефлектированная в неодинаковость. Но положенность есть сама же неодинаковость. Эта рефлексия есть, стало быть, тождество неодинаковости с собой самой и абсолютное соотношение с собой. Обоим, следовательно, присущи: положенности рефлектированной в одинаковость с собой – неодинаковость, а положенности рефлектированной в неодинаковость с собой – одинаковость.
Положительное и отрицательное суть, таким образом, ставшие самостоятельными стороны противоположности. Они самостоятельны, так как они суть рефлексия целого в себя, и они принадлежат к противоположности, поскольку именно определенность-то и рефлектирована, как целое, в себя.
В силу своей самостоятельности они составляют определенную в себе противоположность. Каждое из них есть оно же само и свое другое; и потому каждое имеет свою определенность не в чем-либо другом, а в себе самом.
Каждое соотносится с самим собою, лишь соотносясь со своим другим. Это имеет двоякий аспект; каждое есть соотношение со своим небытием, как снятие внутри себя этого инобытия; таким образом, его небытие есть лишь момент внутри его. Но, с другой стороны, положенность стала здесь бытием, безразличным пребыванием; содержащееся в каждом из них его другое есть поэтому также и небытие того, в чем оно, как сказано, содержится лишь как момент. Каждое имеется поэтому лишь постольку, поскольку имеется его небытие, и притом в тождественном соотношении.
Определения, образующие положительное и отрицательное, состоят, следовательно, в том, что положительное и отрицательное суть, во-первых, абсолютные моменты противоположности; их пребывание есть нераздельно единая рефлексия; в едином опосредствовании каждое есть через небытие своего другого, следовательно, через свое другое или через свое собственное небытие.
Таким образом, они суть противоположные вообще; или, иначе сказать, каждое есть лишь противоположное другого; первое еще не есть положительное, а второе еще не есть отрицательное, но оба они суть отрицательные друг относительно друга.
Каждое, таким образом, есть вообще постольку, поскольку есть другое; оно есть то, что оно есть, через другое, через свое собственное небытие; оно есть лишь положенность; во-вторых, оно есть постольку, поскольку другого нет; оно есть то, что оно есть, через небытие другого; оно есть рефлексия в себя. Но и та, и другая обусловленность суть единое опосредствование противоположности вообще, в котором они суть вообще лишь положенные.
* * *
Далее, эта голая положенность рефлектирована вообще в себя; положительное и отрицательное по этому моменту внешней рефлексии безразличны к тому первому тождеству, в котором они суть лишь моменты; или, иначе говоря, поскольку эта первая рефлексия есть собственная рефлексия положительного и отрицательного в самое себя, и каждое есть своя положенность в нем же самом, то каждое из них безразлично к этой своей рефлексии в свое небытие, к своей собственной положенности. Обе стороны суть, таким образом, только разные, и поскольку их определенность, заключающаяся в том, что они положительны и отрицательны, образует их положенность друг относительно друга, то каждая из этих сторон определена так не в ней самой, а есть лишь определенность вообще; поэтому хотя каждой стороне присуща одна из определенностей – положительного или отрицательного, но они могут быть переставляемы, и каждая сторона носит такой характер, что ее можно одинаково принимать как за положительную, так и за отрицательную.
Но положительное и отрицательное не есть ни только некоторое положенное, ни просто безразличное, а дело обстоит так, что их положенность или соотношение с другим в некотором единстве, которым не являются они сами, вобрана обратно в каждое из них. Каждое из них в нем самом положительно и отрицательно; положительное и отрицательное есть рефлективное определение в себе и для себя; лишь в этой рефлексии противоположного внутрь себя оно положительно и отрицательно.
Положительное содержит в себе самом то соотношение с другим, которое составляет определенность положительного; равным образом и отрицательное не есть отрицательное по отношению к некоторому другому, а тоже имеет в себе самом ту определенность, в силу которой оно отрицательно.
Таким образом, каждое из них есть самостоятельное, сущее особо единство с собой. Положительное есть, правда, положенность, не так, что для него положенность есть лишь положенность, как снятая. Оно есть непротивоположное, есть снятая противоположность, но как сторона самой противоположности.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Категорический императив и всеобщая мировая ирония - Георг Гегель», после закрытия браузера.