Читать книгу "История рыцарей Мальты. Тысяча лет завоеваний и потерь старейшего в мире религиозного ордена - Эрнл Брэдфорд"

В те дни мало знали о влиянии климата, ветра и погоды на здоровье человека. Естественно, тот, кто проектировал госпиталь, должен был поместить его на южном склоне горы Скиберрас, чтобы защитить пациентов от сильных, иногда достигающих ураганной силы северных ветров. Но даже если место было выбрано неудачно, сам госпиталь во всех отношениях являлся предметом зависти всей Европы. В те дни он был, вне всяких сомнений, самым большим медицинским учреждением в мире. Орден, несмотря на свою воинственную роль, никогда не забывал о своей изначальной функции – заботе о больных. Это было в те дни, когда по всей Европе больные считались не более чем потерями, неизбежными на поле сражения – жизни.

Главная, «большая» палата госпиталя в Валетте была одним из самых длинных помещений в Европе. Ее длина – 185 футов, ширина – 35 футов, высота – 31 фут. Высота помещения на Мальте была очень важна – там температура 90 °F (32 °C) является обычной, и в те дни, когда не было вентиляторов, единственным способом сохранить помещение прохладным было сделать его как можно более высоким. Интересно, что, хотя госпиталь, безусловно, был raison d’etre (смыслом существования) ордена, имя архитектора осталось неизвестным. Госпиталь был возведен, когда великим магистром был Ла Касьер, и можно было бы предположить, что архитектором мог быть выбран Джироламо Кассар, но об этом нигде нет ни одного упоминания. По проекту госпиталь напоминает больницу Санто Спирито в Риме, и можно не сомневаться, что, кто бы ни был архитектором в Валетте, он видел римский госпиталь XV века. Лучшее описание госпиталя оставил в своем дневнике британский флотский капеллан Генри Теондж, который посетил Мальту в 1674 году на борту корабля Assistance. «Госпиталь – огромное сооружение, в котором лежат больные и раненые. Он настолько широк, что по нему могут пройти в ряд двенадцать человек. Кровати расположены по обе стороны. Они стоят на четырех ножках и отгорожены белыми занавесками. Все вокруг очень чисто и опрятно…» Все, кто посещал госпиталь в те годы, удивлялись его чистоте, редкой в Европе того времени, равно как и тому, что за пациентами ухаживали сами рыцари. Еду им подавали на серебряных тарелках. Использование серебра вызывалось не желанием выставить напоказ роскошь, а исключительно соображениями гигиены. В XVIII веке, когда финансы ордена пришли в упадок, серебро сменило олово.

Хирургия была примитивной, как и во всей Европе, но врачи ордена, по крайней мере, имели больше знаний о санитарии и гигиене, чем их современники. Греческие доктора-философы Гелен и Гиппократ все еще оставались основным источником медицинских знаний, их лишь слегка переработал араб Авиценна, чей «Канон медицины», один из главных медицинских трактатов того времени, основывался на доктринах двух знаменитых греков, модифицированных Аристотелем. Анестезия, предшествующая хирургии, тоже была в зачаточном состоянии. Отключение сознания вызывалось в основном алкоголем и губкой с наркотиком. Последнюю пропитывали раствором опийного мака и другими наркосодержащими препаратами, пациент брал ее в рот и сосал до тех пор, пока пары и проглоченные опиаты не лишали его сознания. Доктор Пол Кассар в «Медицинской истории Мальты» описывает простой, но высокоэффективный метод, возможно, первую в мире анестезию. «Применялся также удар молотком. Голову пациента помещали в некое подобие шлема, по которому хирург наносил сильный удар деревянным молотком таким образом, что пациент лишался чувств, что помогало ему перенести операцию, не страдая от боли».

Относительно других аспектов медицины на Мальте доктор Кассар пишет следующее: «Раны очищались и промывались солевым раствором – такова была первая помощь. (Во время осады ла Валетт велел расставить бочки с солевым раствором на разных участках обороны.) Шинирование и вытяжение использовали при лечении переломов, при переломе костей черепа вдавленные фрагменты поднимали, а при необходимости прибегали к трепанации. Раны мягких тканей сшивались, поврежденные артерии соединялись, и стягивание кровоточащей артерии постепенно начало вытеснять прижигание в качестве кровоостанавливающего средства. Рану перевязывали льном или шерстью. В случаях повреждения рта, когда пациент не мог принимать пищу, ему вводили питательные клизмы».

Одно из интересных средств, используемых для лечения ран, кровопотерь и дизентерии, – любопытный черный гриб Fucus coccineus melitensis, который рос на вершине небольшой скалы у западного побережья Гоцо. Гриб считался настолько значимым, что являлся привилегией великих магистров, и в башне, расположенной напротив скалы, постоянно находился стражник, чтобы не допустить хищения. Добраться до скалы можно было только с помощью корзины, которая висела на канатах, протянутых между ней и побережьем Гоцо. Даже после того, как рыцари в 1815 году покинули Мальту, этот странный вид транспорта продолжал использоваться для сбора столь важного гриба. Англичанин Клодий Шоу (Claudius Shaw) так описал, как он попал на скалу в 1815 году: «Путешествие на эту скалу довольно необычно, если не сказать опасно. Два каната привязывают на каждом берегу, по которым движется корзина с желобами по краям. Сначала перебирается мальтиец, потом человек, который хочет сделать то же самое, тянет обратно корзину и усаживается в нее. Его перетаскивает на скалу мальтийский гид. Таким образом, на скалу может перебраться сколько угодно людей, но только по одному. Не слишком приятно висеть в корзине на высоте нескольких сот футов над водой, и, если дует ветер, путешествие в корзине никак нельзя назвать приятным. А наградой за это становится лишь несколько кусочков гриба. Я был рад вернуться обратно и решил больше не подвергать риску свою драгоценную жизнь, повторив такой опыт. Чувствуешь себя очень странно, болтаясь в воздухе между двумя скалами, когда чайки и прочие птицы летают под тобой».

Представляется, что это растение, возможно из-за своего темного цвета, похожего на свернувшуюся кровь, было скорее гомеопатическим средством, чем научным. Анализ, выполненный в 1968 году в британском военном госпитале на Мальте, не обнаружил в этом растении никаких лечебных свойств.

Помимо работы в госпитале, медицинская служба рыцарей велась также на море. Ни одна галера или парусник ордена никогда не выходили в море без врача, хирурга и помощника хирурга. На кораблях ордена было меньше болезней, чем на флоте других стран, поскольку там всегда с большим вниманием относились к требованиям чистоты и гигиены. Соблюдение их само по себе было довольно трудно, потому что на средней галере (ее длина между перпендикулярами составляла не более 125 футов) должны были создаваться условия для 500 человек. Там было 30 или 35 рыцарей, 300 или больше гребцов и 200 солдат, а также какое-то число моряков, профессиональный лоцман и техники – плотники и такелажники. Неудивительно, что великая чума была занесена в Европу на венецианских галерах из Египта, сделавших первый заход на Сицилию. Записи ордена показывают, что даже с учетом внимания его членов к медицинским требованиям на кораблях были часты случаи лихорадки. Поскольку медицинская терминология находилась в зачаточном состоянии, почти невозможно узнать, что такое «дурная лихорадка». Не исключено, что это малярия, которая часто наблюдалась в портах Средиземноморья до XX века. На мальтийских галерах встречалась средиземноморская лихорадка, передаваемая с козьим молоком. Эта болезнь была так широко распространена на острове, что долгое время в Европе ее называли мальтийской лихорадкой.