Читать книгу "Мы всегда были вместе - Светлана Талан"

— Могу свою отдать, хотя стоит она копейки, — предложил Костя.

— Я даже посчитал те деньги, которые мне могли бы одолжить знакомые, но и так не соберется нужная сумма.

— Не бывает безвыходных ситуаций! Должен же быть где-то выход!

— Нужно только его найти, — грустно продолжил Влад. Друзья сидели до поздней ночи, пытаясь найти выход, обсуждая различные варианты, но все упиралось во время, которого у них не было.

— Мне кажется, что отец твой до завтра остынет, — предположил Костя, — и сам предложит помощь.

— Возможно, — согласился Влад. — Есть у меня такая маленькая надежда.

Он плохо спал этой ночью. На душе было тревожно и пусто, словно из его жизни вырвали самое теплое и надежное…

Влад проснулся от звонка мобильного. Взглянув на телефон, он удивился — звонил отец.

— Да, — ответил Влад. — Я слушаю.

— Вчера мы все погорячились, — сказал отец сухо, без эмоций. — Ты уже успокоился?

— Да.

— Тогда ждем тебя в одиннадцать тридцать дома.

— Можно раньше?

— Нет. У матери поднялось давление, я вызвал врача, — объяснил отец. — Думаю, что к тому времени он придет и окажет ей помощь. Все. Ждем!

— Отец звонил? — зевнув, спросил Костя.

— Да, он. Приглашает на разговор домой.

— Я же говорил! Ты своим поведением и уходом из дома показал решительность и способность противостоять. Куда родителям деваться? Ведь ты у них единственный сын.

— Посмотрим, что они мне приготовили.

Костя оставил Владу запасные ключи от квартиры, сказав, что тот может вернуться, если понадобится.

— Моей девушки не будет еще две недели, она уехала к своим родителям в отпуск, — объяснил Костя, — так что можешь жить сколько нужно.

— Надеюсь, что не понадобится, но спасибо!

— И друга своего можешь оставлять у меня спокойно — здесь нет ковров.

Влад забрал с собой Мартина, когда поехал в скверик на встречу с Риммой. Он ждал до одиннадцати часов, но Римма не пришла. Оставив цветы на скамейке, он поехал домой.

Отец был спокоен, хотя было заметно, что он все еще сердится на сына.

— Садись! — кивнул он на стул напротив. — Не ожидал от тебя такого.

— Я в свою очередь могу сказать то же самое. Как мама?

— Ей уже лучше, но пусть не слышит наш разговор.

— Хорошо. Я слушаю тебя.

— Возможно, я был неправ, — сказал отец. — Хорошо подумав и все прикинув, я решил дать тебе нужную сумму.

Влад замер, затаив дыхание. Он не спешил радоваться, так как хорошо знал отца и мог предположить, что где-то есть подвох.

— Но есть условие.

— Какое?

— Я дам тебе деньги сегодня же, но только после того, как ты пообещаешь мне жениться на Ларисе.

— Я согласен! — выпалил сразу же Влад.

Он был готов пойти на любую сделку, лишь бы спасти Римму.

— Не спеши! — остановил его отец. — В час пополудни ты поедешь к Ларисе и ее родителям, попросишь прощение за свое вчерашнее недостойное поведение. Ты скажешь, что был выпивши и намолол глупостей, что ты не изменял Ларисе, а все выдумал, чтобы ее позлить, так как сам нервничал. Ты меня понял?

— Да.

— И только после того, как вымолишь прощение у этой благородной семьи, я перечислю тебе нужную сумму.

— Это все?

— Нет, не все. Ты отправишь эту женщину на лечение одну, а сам женишься на Ларисе.

Отец внимательно посмотрел на сына.

— Я согласен.

— Ты можешь дать мне слово, что никогда больше не будешь с ней встречаться?

— Обещаю.

— После вашего бракосочетания я не сразу отдам вам свой бизнес, поживете несколько месяцев, я на вас посмотрю. Ты подорвал мое доверие. Осознаешь это?

— Да, папа. Теперь все?

— Да. Надеюсь, что наша сделка обоюдно выгодна. У меня все. Иди.

Влад поднялся и собрался уходить, но отец окликнул его:

— Влад!

Он обернулся.

— Еще что-то?

— Да. Сплавь куда-то свою псину — не место ей в нашем доме.

Влад кивнул в знак согласия. Он вышел из дома и посмотрел на часы. До унизительного для него мероприятия в доме родителей Ларисы еще было достаточно времени. Влад поехал к дому Риммы. Ему сейчас было совершенно безразлично, как сложится его дальнейшая жизнь, как он будет жить с Ларисой и когда отец передаст ему бразды управления бизнесом. Все отошло на второй план и стало малозначимым, кроме спасения жизни Риммы. Выдвини отец еще более жесткие условия — Влад, не задумываясь, принял бы их. Он понимал, что именно на этом отец и сыграл, но не было времени на раздумья и обиды, как и не было возможности для торгов с ним. Любая мелочь могла бы взбесить отца, и тогда время было бы упущено, поэтому Влад так легко согласился на все, что предложил Евгений Осипович. Если бы он сообщил, что выставит его за дверь голым и босым после своей материальной помощи, Влад принял бы и это.

Влад был взволнован и возбужден, когда ехал к Римме. Он представил, как ее глаза засветятся надеждой, когда он сообщит ей новость. Влад уже прикидывал в уме, сколько времени займет его унизительное вымаливание прощения у семьи Ларисы и во сколько ближайший рейс, на котором улетит Римма.

«Все не важно, когда речь идет о самом ценном — человеческой жизни», — думал Влад, заехав во двор однотипных многоэтажек. Номер квартиры Риммы Влад увидел на копии больничной карточки.

«Надо будет сразу же сообщить в клинику», — думал он, направляясь к нужному подъезду.

Металлическая дверь была на замке, и Влад не знал код от замка подъезда. Нужно было подождать, пока кто-то будет входить или выходить из него. Влад нервно начал ходить туда-сюда, поглядывая на окна третьего этажа. Где-то там Римма, которая больна и ждет помощи.

Влад увидел, что к подъезду дома идет пожилая женщина в черном платочке. Она подошла ближе, взглянула на Влада.

— Вы отсюда? — спросил ее Влад.

— Да. А вы к кому?

— К Римме.

— К Римме? — Женщина удивленно взглянула на молодого человека. Он только сейчас заметил траурный платок на женщине, и сердце его замерло в плохом предчувствии. — Вы немножко опоздали, — сказала она. — Ее уже похоронили, и люди поехали на обед в столовую, а я вот вернулась. Устала я, да и нелегко видеть молодую красивую женщину в гробу. Ей бы еще жить да жить!

Она еще что-то говорила, сокрушалась, но Влад ее не слышал. Внутри него что-то оборвалось, а мир вокруг вмиг стал черно-белым. До сознания дошло только то, что та, которая была ему дороже жизни, ушла навсегда.