Читать книгу "Обманутое время - Нора Робертс"

— Сальвадоре Симеон.

— Какой-то новый композитор?

— Зависит от того, что считать новым. Конец двадцать первого века.

— Вот как… — Радость переполняла Либби. Иногда вечность кажется таким коротким сроком! Решив подарить себе еще мгновение счастья, она прижалась губами к его груди. Его сердце билось сильно и ровно. — Поэзия, классическая музыка и аэроциклы… Интересное сочетание.

— Правда?

— Да, очень интересное. А еще я знаю, что ты подсел на «мыльные оперы» и телеигры.

— Только с научными целями. — Кэл улыбнулся. Либби села. — Хочу достойно описать самые массовые виды зрелищ двадцатого века. — Он ненадолго задумался. — Как ты думаешь, записи сохранятся в архивах? Мне ужасно хочется узнать, наладятся ли отношения у Евы и Блейка, несмотря на козни Дориана. Потом, так и неясно, кто подставил Джастина, почему его обвинили в убийстве злобного негодяя Карлтона Слейда. По-моему, Ванесса — личико у нее ангельское, а сердце ледяное.

— Подсел, — кивнула Либби и подтянула колени к груди. — Разве у вас не показывают телесериалы?

— Конечно показывают. Только у меня никогда не хватало времени их посмотреть. Я думал, они для домохозяев.

— Для домохозяев… — повторила Либби. Ей понравилось новое слово, лишенное презрительного, женоненавистнического оттенка. — Я так ни о чем тебя и не спросила. — Она уткнулась подбородком в колени. — Когда мы вернемся в хижину, нужно дописать до конца все, что с тобой случилось.

Он провел пальцем по ее руке.

— Все?

— Все, что имеет отношение к делу. И пока мы будем записывать и закапывать капсулу времени, ты просветишь меня насчет будущего.

— Хорошо. — Кэл поднялся. В самом деле, им обоим лучше на несколько часов чем-то себя занять. Он потянулся за брюками и заметил поляроид, упавший на пол. — Что это такое?

— Камера. Сама печатает снимки. Секунд через десять получается фотография.

— Правда? — Он с интересом повертел фотоаппарат в руках. На десять лет ему подарили штуковину, которая делала то же самое, а еще определяла время, температуру и воспроизводила любимую музыку. И умещался подарок на ладони.

— Хорнблауэр, терпеть не могу, когда ты так самодовольно ухмыляешься!

— Извини. Что нужно сделать? Какую кнопку нажать?

— Вот эту… Нет! — Но она опоздала. Он уже поймал ее в кадр и нажал на спуск. — Людей убивали и за меньшие преступления!

— А я думал, ты хотела фотографироваться, — с напускной серьезностью проговорил Кэл, вертя снимок в руках.

— Я не одета.

— Ага! — Он улыбнулся. — Что вовсе не неплохо. Хотя фото одномерное, вышло что надо… Очень сексуальный вид!

Ухватившись за одеяло, Либби подтянулась, переползла к изножию койки и попыталась выхватить у Кэла снимок.

— Хочешь посмотреть? — Он помахивал снимком так, чтобы она до него не дотянулась, но развернул его изображением к ней. Она увидела себя. Она сидела, обняв руками ноги: обнаженная, волосы спутаны, глаза пьяные. — Либби, как мне нравится, когда ты краснеешь!

— Я не краснею. — Она поспешно схватила одежду. Проворно отложив камеру в сторону, Кэл отнял у нее рубашку.

Когда они покинули звездолет, тени уже начали удлиняться. Посовещавшись, они решили закинуть аэроцикл на багажник «лендровера» и вернуться домой вместе.

— Хорошая мысль, — согласилась Либби. — Была бы у нас веревка…

— Зачем? — Кэл нагнулся, нажал на кнопку под сиденьем аэроцикла и вытянул два толстых каната с крючьями на концах.

Либби пожала плечами.

— Мне казалось, ты захочешь, как легче. — Она склонилась над задним колесом, расставила ноги и покосилась на него.

— Что ты делаешь?

— Помогаю тебе поднять его. — Она ухватилась за сиденье и отбросила свободной рукой волосы со лба. — Иди сюда!

Кэл усмехнулся.

— Хорошо, только зачем самой-то напрягаться?

— Ты хоть представляешь, сколько оборудования нам приходится перетаскивать на раскопках?

— Нет, — улыбнулся он.

— Очень много. Ну, на счет «три». Раз, два, три! — Они подняли аэроцикл, и Либби ахнула от изумления. Весу в нем оказалось не больше десяти килограммов. — Ну, ты даешь, Хорнблауэр!

— Спасибо. — Он проворно закрепил аэроцикл на багажнике. — Может, все-таки пустишь меня за руль?

Либби вынула из кармана ключи и побренчала перед его носом. У него загорелись глаза.

— Да ладно тебе, Либби, здесь ведь никого нет!

— Кстати, раз уж на то пошло, ты не показывал мне свое водительское удостоверение!

— Кстати, раз уж речь зашла о формальностях, по-моему, оно мне не нужно. Раз я умею управлять… — он ткнул пальцем в свой звездолет, — то уж с твоим старинным средством передвижения как-нибудь справлюсь. Мне хочется попробовать, понимаешь? В научных целях.

Либби бросила ему ключи.

— Не забывай: моя машина ездит по земле.

— Я понял. — Довольный, как ребенок, получивший новую игрушку, Кэл уселся за руль. — Здесь переключаются скорости, да?

— Да.

— Здорово! А эта педаль для чего?

— Сцепление, — ответила Либби, сама себе удивляясь, что так безоглядно вверяет ему свою жизнь.

— Ага, сцепление, значит. Его нужно нажимать, чтобы переключать передачи. Чем выше передача, тем больше скорость. Я ухватил суть?

— А вот эта педаль — тормоз. Не забывай о тормозе, Хорнблауэр!

— Не волнуйся. — Кэл насмешливо улыбнулся и повернул ключ в замке зажигания. — Видишь? — Машина рванулась назад; проехав пару метров, она остановилась и заглохла. — Секундочку… Кажется, понял.

— Ты съехал с дороги.

— С чего?

Хотя ладони у нее слегка увлажнились, Либби показала, что делать.

— Полегче, понял? И старайся ехать вперед.

— Нет проблем. — Первые несколько метров «лендровер» метался из стороны в сторону; Либби, схватившись за приборную панель, помолилась, чтобы все закончилось хорошо. Кэл наслаждался жизнью и даже как будто разочаровался немного, когда машина, наконец, пошла плавно. — Вот видишь, сущие пустяки! — Он снова самодовольно ухмыльнулся.

— Смотри, куда едешь! О господи! — Либби закрыла лицо руками, чтобы не видеть дерево, в которое они вот-вот неминуемо врежутся.

— Ты всегда так нервничаешь, когда сидишь на пассажирском сиденье? — поинтересовался Кэл, ловко выкручивая руль в нескольких сантиметрах от мощного ствола.

— Кажется, скоро я тебя возненавижу! Я уверена…

— Спокойно, детка. Давай прокатимся по бездорожью!