Читать книгу "Распутницы - Алексей Наст"

Надпись, до этого не трогавшая душу Геннадия, вдруг яростно возмутила его. Не дело, чтобы такое читали о нём соседи и жители окрестностей!

Он увидел как всегда задумчивого, тронутого лёгкой меланхолией дворника Стёпу, который неспешно мёл полосу асфальта у кладовых.

— Степан! — позвал его Геннадий.

Дворник не спешил откликнуться.

— Степа-а-ан!!! — закричал Егоров.

— О-у? — поднял голову дворник.

— Это что такое? — указал в сторону надписи Геннадий.

— Что?

— Надпись!

— А-а… — Степан просиял удовлетворённой улыбкой. — Надпись! Да!

— Закрасить надо! — посоветовал Геннадий.

— А краска где?

— Я тебе куплю краску, только замажь эту хрень! — начал заводиться Геннадий, наполняясь неприязнью к медлительному Степану.

Но дворник вдруг возмутился:

— Сами и замажьте! Я за двор отвечаю, а не за стены!

Геннадий на это не нашёлся что возразить. Чертыхнувшись, пошёл прочь от дома. Какие все самолюбивые! Философ долбаный. Метлой через раз махнут как следует не может — а туда же, гонорится!..

В управление поехал на автобусе. Зайдя в свой кабинет, Егоров воззрился на деловитого Реброва, сидевшего за его столом и писавшего от руки что-то на листе.

— Лиза где?

— Сейчас подойдёт. Садись, босс, на своё место.

— Что это ты за моим столом писал? Место себе примериваешь? — Геннадий даже попытался шутить.

Ребров отозвался ему в тон, усаживаясь за свой стол:

— Когда-нибудь вы — на повышение, а я — за ваш стол!

Геннадий согласился без энтузиазма:

— Когда-нибудь.

— Слышали новость?

— Какую?

— Отдел внутренней безопасности сегодня следователя Ступина повязал.

— Как это? — удивился Геннадий.

— Очень просто, при получении взятки.

— Он взятки брал?

— Поймали же.

— С ума сойти. А за что ему дать пытались? У него важных-то дел и не было, чтобы там кто-то из крутых проходил.

— Он вёл дело того мальчика, спортсмена, помните, мы все тот случай обсуждали? Паренёк, семнадцать лет, начал делать успехи в спорте, не знаю, по какому он там спорту спортсмен, его восторженный тренер в виде поощрения, чтобы показать своё самое лучшее расположение, взял его с собой отдохнуть на дачу — покупаться, позагорать, обсудить планы тренировок… Они выпили как следует. Паренёк, естественно, ушёл в алкогольный отруб, а когда очнулся, с ужасом обнаружил, что лежит совершенно обнаженный, а любимый тренер насасывает у него… Паренёк взбесился, вскочил и забил тренера насмерть… Во всяком случае, это версия паренька, а как там на самом деле было, неизвестно.

— Помню это дело.

— Так вот, мать паренька всё подкатывала да подкатывала к Ступину, чтобы он что-нибудь сделал для её сына…

— А что тут сделаешь? Убил ведь.

— Можно обернуть в несчастный случай, мол, подрались, а тот оступился, неудачно упал, виском ударился… Есть же нюансы, Егор Андреевич…

— Согласен. От нюансов зависит срок отсидки.

— Вот, она надоедала всё Ступину, а тот и попросил денег. Может, у него какие-то обстоятельства сложились или жадность взыграла, в общем, назвал он сумму мзды. Радостная мамаша кинулась по месту своей работы — она частный предприниматель, на рынке здесь у нас, который рядом, хламом китайским торгует, кинула клич среди соратников-торгашей: выручайте, взятку за сына надо следаку отвалить. Торговцы быстро скинулись, собрали требуемую сумму, и мамаша понеслась обратно, вручать мзду. А кто-то из торгашей (у них же там на рынке свои разборки идут, свои интриги, зависть) оперативно отзвонился в отдел внутренней безопасности, мол, следователю Ступину сейчас будет мать подследственного взятку давать. Эти архары тут как тут — хап обоих при передаче денег!

— Да-а… — протянул Геннадий. Его Ондатр тоже такой мутью соблазнить хотел, всучить деньги свои нечистые, а результат вон какой — отдел внутренней безопасности и наручники на запястьях!

Геннадий, вздохнув, прошёл к окну, задумчиво стал смотреть сквозь решётку на улицу.

— Картина получается ужасная, — сказал Ребров.

Геннадий посмотрел на него:

— Ты о чём?

— Об этой семье. Мать одна сына растила, спортсменом его сделала, чтобы кусок ему в жизни посытнее достался, а кто-то там, наверху, который выше облаков, щелк, рубильник свой переключил, и семья в хлам угроблена. Сын и мать будут зону топтать. Сын за убийство, мать за дачу взятки. В одночасье погибли люди.

— Ох-х, — громко вздохнул Геннадий. Если не получится обойти Ондатра, жизнь его семьи тоже будет повержена в прах в одночасье. — Ты жуткие истории рассказываешь.

— Чистую правду… А слышали, что Пантелей учудил? — вдруг спросил Ребров.

— Нет. Откуда? Меня же не было в управлении.

— К помощнику Урюпина женщина приходила с жалобой, хотела заявление написать об угрозе жизни её шестнадцатилетнему сыну.

— На Пантелея? — поразился Геннадий. Наивная, не знала, на кого пришла жаловаться! — И что?

— Тот её выслушал, но заявления не принял. Успокоил, мол, ничего страшного, всё образуется…

— Правильно сделал, а то бы урки Пантелея ей такую головомойку устроили, примчалась бы вприпрыжку обратно заявление забирать и жила потом в вечном страхе. А что там Пантелей на парнишку наехал?

— Парнишка этот даже фамилию его запомнил — Пыгин, явно на головушку слабый.

Сам по себе здоровый лось, под два метра, качок — культурист, даже на турнирах выступает, мускулами сверкает. По-моему, я его даже по нашему телевидению видел — он тогда пятое место взял на федеральных соревнованиях… Дело вот какое вышло. Этот Пыгин занимался в спортзале, туда к нему Пантелей личной персоной наведался.

— Сам? — удивился Геннадий.

— Сам. Поговорил. Мол, он крутой авторитет, всё у него схвачено, а он, Пыгин, парнишка сильный, перспективный. Пыгину деньги нужны на оплату тренировок, на белок, который качки жрут, а Пантелей ему всё это предоставит, надо только вечерами ходить в его свите и, если случится, двинуть кому следует кулаком.

— Шестнадцать лет, он сопляк.

— Геннадий Андреевич, вы его не видели, этого Пыгина, там лось такой здоровый, он одной пятерней мне черепушку раздавит!

Геннадий посмеялся — Ребров, когда входил в азарт рассказчика, лгал очень живописно и сам искренне верил в правдивость своих преувеличений.

— Ну, дальше что?..

— Пыгин согласился, всем нахвастал: я буду в свите крутого авторитета, сам крутым стану, эдаким брателой. Пантелей лично его свозил в ЦУМ, выбрал ему дорогой спортивный костюм. На другой день взял сопляка с собой в сауну, чтобы вместе с братвой потусовался, а потом говорит, отечески обнимая за плечо: «Рома, есть такая тема, надо за одного пацана на зоне посидеть!.. Не бойся, ты там как царь будешь. У меня всё схвачено. Как на курорте! Посидишь, выйдешь, дальше будем вместе дела делать!» Пыгин обалдел от такого предложения, сказал, что подумает, а сам со страху вообще из города умотал, через пару дней позвонил Пантелею, что не сможет «посидеть» и такая «работа» ему не нужна. Пантелей его выматерил так, что Пыгин трубку бросил и увидел себя уже окоченевшим трупом в гробу. А Пантелей матери Пыгина позвонил и велел, чтобы вернули спортивный костюм!