Читать книгу "Чума теней - Вадим Калашов"

А затем Воин Чести повернулся к детям и снял шлем.

Блич и Фейли уже узнали его голос, но всё равно не осмеливались верить, что это именно тот, о ком они подумали. Дети очень боялись ошибиться. Но теперь сомнений быть не могло.

– Дядя Гулле!!! – хором то ли прокричали, то ли всхлипнули Блич и Фейли.

– А то кто ж! – добродушно засмеялся победитель Олэ Меченосца. – Разве есть ещё один Воин Чести на белом свете?

Казалось немыслимым, что этот светловолосый мужчина с доброй улыбкой только что убил столько людей. Но это было так. Народ Теней не умеет по-настоящему ненавидеть. Ответить ненавистью на ненависть в пылу боя, конфликта – да. Хранить злость, когда всё закончено, беречь и лелеять – нет, это не по их части.

Мужчине, видимо, было немногим меньше сорока лет, но взгляд больших и честных голубых глаз искрился молодостью, если не сказать юностью. Когда мальчик-тень и девочка-тень бросились своему спасителю на шею, его щёки и лоб вспыхнули, и стали видны два шрама, до того незаметные.

– Я же весь в крови. Дайте снять латы, племяшки… ну, ну, что с вами делать, племяшки!

Обнимать. Что же ещё делать, кроме как обнимать и обнимать любимых и единственных племянников? Сколько объятий ты им недодал за время разлуки? Вот и отдай все подряд, со всеми штрафами и пени!

Нет в мире сильнее бури чувств, чем когда нашлись родные. Вихрь эмоций душил детям горло и мешал нормально говорить.

А говорить хотелось. Говорить много и без остановок. Перескакивая с мысли на мысль, перебивая друг друга, Блич и Фейли пытались вместить в пять минут всё, что произошло за пять лет. Рассказать обо всех кошмарах, которые пережили, обо всей боли, которую испытали, обо всех ужасах вечных беглецов и постоянных изгоев, но получались большей частью одни междометья и всхлипы.

Но дядя Гулле понимал всё, что они хотели сказать, и даже то, о чём забыли. И на всё у него был один ответ. Объятия, слёзы и сказанное с чувством:

– Никогда и никому! Больше никогда и никому! Не позволю! Всё позади, малыши! Всё позади!

Да, воин не стеснялся слёз и не стеснялся утирать слёзы детям. А они плакали и плакали, выплёскивая всё, что долго копилось. Тискали его и щипали себя, чтобы понять, что это точно не сон.

Слёзы. Святые слёзы. Есть ситуации, где не заплакать – значит не проявить мужество, а показать бесчеловечность.

Смахивали что-то с глаз, наблюдая трогательную сцену, и стражники, и арбалетчики. Совсем по-детски плакал, улыбаясь, Герт, и совсем по-взрослому и с той горькой завистью, которую знает лишь бессемейный по отношению к семейным, рыдала Эрет. И даже у пленных бандитов что-то щемило в сердце.

– Силы Света… О, моя голова… что случилось? Аркабейрам Гуллейн? Значит, моё послание всё-таки дошло!

– Какой я тебе Аркабейрам, старый ты пройдоха! Я дядя Гулле, и всё тут.

– Корректней, как я всегда говорил, было бы дядя Арк.

– Дети, до чего вы довели старину Найруса! Пройдоха стал ещё зануднее!

Оторвавшись от уже переставших плакать, счастливых, раскрасневшихся племяшей, Воин Чести помог подняться пришедшему в себя Найрусу.

– Хватит сил обнять друга, а, старый ты пройдоха?

– Хватит сил раздавить тебя в объятиях, глупый ты воин.

Найрус и дядя Гулле расхохотались и обнялись. После чего настал черёд по второму кругу обнимать подростков, и снова невозможно было удержаться от слёз, наблюдая эту сцену.

Но был один, который удержался. Его глаза были суше песков раскалённых пустынь и горели ненавистью.

– Ты выиграл только благодаря доспехам! Дай и мне доспехи! Я умею биться в латах, и увидишь, кому больше повезёт!

– Что ты несёшь, чудовище? Ты ни разу по мне вообще не попало – какая разница, были на мне латы или нет?

– А ты проверь!

Воин Чести нахмурился и шагнул к Олэ. Найрус, не видевший первого боя, попытался его вернуть.

– Он просто демон в рубке и камехте, Гулле. Не надо!

– Ну, в таком случае, я заклинатель демонов. Снимите кандалы с чудовища.

Искать доспехи, подходящие Олэ, Гулле не стал. А предложил вместо этого сойтись без брони обоим. Олэ потребовал извлечь со дна озера свой меч. Гулле сказал, что нет времени. Тогда Олэ выявил желание побиться голыми руками.

Всё кончилось в несколько мгновений. Олэ знал этот приём и знал защиту от него, но он не был готов к такой скорости исполнения. Напрасно охотник пытался вырваться из болевого захвата пусть даже ценой травмы – хватка у Воина Чести была железная.

Плечо выло от боли, нос и рот забились землёй, и всё равно Олэ не оставлял попыток.

Пробуй. Ещё пробуй. Какая боль!.. К Тьме боль! Он не проигрывает один на один. Он никогда не проигрывал один на один!

– Нет, чудовище, бесполезно. Всё. Ты проиграло. В честной схватке. Один на один. Я быстрее, я сильнее тебя. Смирись.

И тогда Воину Чести на секунду почудилось, что его противник всхлипнул.

Глава третья. Пока кто-то помнит

Неужели когда-то у них был дом? Настоящий дом, а не бесконечные съёмные комнаты и номера в гостиницах.

Да, был. Почему был? Есть. Когда спишь, старайся не думать, что это сон.

Трещит камин, возле которого дядя Гулле с аппетитом поедает мамино печенье, пьёт глинтвейн, сваренный тётей Инге, и совершенно невозможно признать в этом домашнем мужчине грозного, но справедливого Воина Чести. На стенах – твои с Фейли и кузеном Ти детские рисунки. Вперемешку с картинами знаменитых художников – хозяева этого дома, дедушка и бабушка, ценят хорошую живопись.

Старики уже спят, мама с папой в гостях, тётя Инге колдует что-то на кухне.

Тебе пятнадцать? Нет, что ты! Тебе ещё только девять. Фейли, соответственно, восемь – совсем недавно обрела контроль над собственной тенью. И кузен Ти кажется в свои двенадцать совсем взрослым. Он немного чужим стал, как шагнул в подростковость, такой обожаемый двоюродный брат. Был главный затейник в любой игре, а теперь вот больше с книгами сидит, размышляет, зачем-то под окнами одной напыщенной дуры гулял.

Ну, вот опять с книгой. И ладно бы нормальной! – Блич и сам любит читать, особенно по ночам, но увлекательные сказки и красивые стихи, а не всякую скукотень наподобие энциклопедии. Да что тебя, профессор Найрус в шею, что ли, укусил? – в сухаря превращаешься! Ну, нет, надо спасать братика из плена зауми.

К счастью, тень кузен отпустил погулять, и некому предупредить о приближающейся армии Страны Шалостей. Ну, как армии, скорее очень маленьком отряде.

– Ааа! Папа! Малышня опять бузит! Верните книгу! Я маму сейчас позову!

Но Воин Чести не слышит, видимо, переутомился, тренируя новобранцев, заснул прямо в кресле, а дверь в кухню закрыта.