Читать книгу "Потерянная Япония. Как исчезает культура великой империи - Александр Керр"

В XVIII веке декор Кацура продолжил развитие и превратился в суки – доказательство того, что в руках архитекторов и проектировщиков даже самый простой стиль искусства может превратиться в барочное нагромождение элементов. Этот архитектурный стиль обращал особенное внимание на детали: тут – окно, там – веранда. Строители все еще использовали природные материалы, но теперь они по-новому украшали их. Примером служат изогнутые колонны в токонома, использование необычных пород древесины: а также эффектное расположение древних кровельных плиток и баз старых колонн в моховых садах. Этот стиль отразился и на дизайне крыш, которые покрывались и соломой, и плиткой, и корой с медью, а их карнизы заворачивались под самыми разными углами.

В Восточной Азии крыша является главным элементом здания. Если вы встанете перед огромным храмом Хигаси Хонгандзи в Киото, то поймете, что три четверти массы здания занимает крыша. Вспомните постройки Запретного Города в Пекине или королевский дворец в Бангкоке – большая часть этих зданий отведена именно крышам. Поэтому, когда новое правительство Киото и Нара попытались уничтожить эти города, они начали с крыш. В случае Киото они построили башню Киото, которая нанесла смертельный удар линии горизонта, видимой в городе. В Нара тот же эффект был достигнут с помощью бетонных коробок здания префектурального собрания Нара. С момента завершения комплекса в 1965 году целым поколениям туристов приходилось как-то удалять его уродливые шпили с фотографий. Это был сильный удар по линии крыш Нара и самим жителям города. Но к счастью Нара не страдает от самоненавистничества, которым поражен Киото, так что будущие постройки в парке вселяют надежду. Крыша недавно построенного муниципального здания завершается взлетающими карнизами, вторя духу архитектуры Нара.

Традиционные стили крыш Восточной Азии ожидает туманное будущее. В Японии большинство городов уже превратилось в каменные джунгли, и этот процесс схож с таковыми в Бангкоке и Пекине. Оказалось, что традиционным закругленным и пламенеющим крышам очень сложно найти место в архитектуре модернизма. В предвоенной Японии и Китае 1950-х годов был период, когда современные постройки завершались широкими черепичными крышами. Но сегодня ни один уважающий себя архитектор-модернист не позволит себе такой вольности.

Экстравагантные крыши потеряли свою популярность в городских центрах, но все еще живы в деревнях и на окраинах мегаполисов, где современные дома часто украшены карнизами в стиле суки. Но в целом японские архитекторы не смогли найти применение традиционным стилям и техникам в современной городской жизни. Интересные крыши выжили на окраинах лишь потому, что архитектура жилых домов имеет второстепенное значение, на нее просто не обращают внимания.

На Западе архитекторы-постмодернисты отошли от модернизма, полвека диктовавшего моду, и вновь открыли для себя традицию арки, купола и колонны. Им удалось примирить эти элементы с идеями модернизма. В Таиланде, где индустрия туризма пережила бум, архитекторы успешно используют традиционные крыши при постройке современных зданий. Такие отели, как Аманпури в Пхукете, являются наиболее удачными примерами. В Японии же известные архитекторы сосредотачивают все силы на возведении квадратных офисных блоков. Иногда наиболее смелые из них пытаются использовать арки и колонны, следуя западному постмодернизму.

Модернизм, который стал популярным на Западе в 1950–1960-х, до сих пор диктует моду в Японии. В этом просматривается японская консервативная привычка безоглядно следовать внешним веяниям, даже после того как они потеряли популярность в стране своего рождения.

Модернизм, который стал популярным на Западе в 1950–1960-х, до сих пор диктует моду в Японии. В этом просматривается японская консервативная привычка безоглядно следовать внешним веяниям, даже после того как они потеряли популярность в стране своего рождения. Например, японские школьники до сих пор носят чёрную «военную» форму с высокими воротничками и оловянными пуговицами – стиль, перенятый у Пруссии в XIX веке.

Примером японского упрямства и страха отойти от западных стандартов стала выставка на биеннале в Венеции в 1995 году. Правительство решило доверить японский павильон эксперту искусства по имени Ито Дзюндзи, который предложил дизайн, основанный на современном переосмыслении термина суки. Хотя стиль суки все еще не был распространен, он только что пережил период возрождения и повлиял на группу молодых художников и архитекторов под руководством Дзюндзи. «Традиционалисты», то есть старомодные модернисты, поспешили раскритиковать их замысел. Главный фотограф отказался принимать участие в выставке, протестуя против нежеланного вторжения «японскости». Критики осудили замысел Ито, заявив, что «японские художники больше не смогут вкушать плоды современного искусства».

Старомодная «модернистская» архитектура, заполонившая японские города, не имеет никакого отношения ни к культурным корням страны, ни к новейшим стандартам гармонии с природой или человеческого комфорта, которые стали нормой в других странах. К сожалению, к числу традиционалистов, которые приняли идею Ито за угрозу, принадлежит большинство бюрократов, которые определяют условия застройки и в итоге архитектурный план городов. По их мнению, кубы с лифтовыми шахтами и коробками кондиционеров на крышах являются достаточно «модернистскими» и потому более важными, чем фантастический Бёдоин, распростертые крылья Нандаймон, или игривый вид домов в стиле суки. Я все не могу перестать думать о том, что «что пурпур вытесняет киноварь».

Глава 11

В окрестностях Нара

Тайный Будда

Одна моя подруга изучала искусство бонсай – она выучила, как располагать деревца бонсай и камешки необычной формы на подносе с песком, чтобы получились небольшие пейзажи. Но пока она медленно осваивала многочисленные техники бонкэй, она упустила главный секрет – что бы она ни делала, песок никак не хотел держать форму идеальных волн и кругов, как это получалось у её мастера. Она потратила много лет и денег, чтобы получить диплом знатока бонкэй, и наконец, мастер решил раскрыть свою тайну. Она благодарно поклонилась учителю, и он сказал: «Используй клей».

Японцы обожают тайны. Секреты являются главным элементом обучения традиционного искусства и его сохранения. Они доставляют проблемы правительству и предпринимателям, так как разные департаменты одной и той же организации часто рьяно скрывают добытую информацию и даже не общаются друг с другом. Чем изящнее и дороже предмет искусства, содержащийся в музее, тем меньше шанс, что его покажут публике. Именно поэтому туристы часто слишком поздно осознают, что национальные достопримечательности, ради которых они проделали столь долгий путь, являются копиями. Настоящие произведения искусства хранятся в запасниках, и их показывают лишь небольшому кругу избранных кураторов.

Японцы обожают тайны. Секреты являются главным элементом обучения традиционного искусства и его сохранения.

Эта традиция уходит корнями во времена древнего синтоизма, когда храмовые предметы, чаще всего камни или зеркала, обладали аурой мистической таинственности. В Идзумо, старейшем синтоистском святилище Японии, некий предмет укрывался от взглядов посторонних так долго, что все забыли, что это был за предмет, и теперь называют его просто «Вещь». В великом святилище в Исэ, по всей вероятности, спрятано зеркало, но никто не видел его почти тысячу лет. На вопрос об Исэ японовед Чемберлен ответил: «Здесь не на что смотреть, да вам ничего и не покажут».