Читать книгу "Вавилон-Берлин - Фолькер Кучер"

– Я? С позволения сказать, господин старший комиссар, это вы должны извиниться, – заявил он, решив перейти в контрнаступление. При всем уважении.

Вильгельм, казалось, его не слышал.

– Если вы что-нибудь знаете об этом трупе, фотографию которого только что сунули в карман, вы должны мне об этом сообщить, – сказал он.

Рат молча отряхнул свой костюм.

– Может быть, вы начнете с того, что скажете мне, что это за человек на другой фотографии? – добавил старший комиссар.

Этот тип видел Кардакова. Не знает ли он также и то, что Шарлотта встретила его у Ландвер-канала? Гереону следовало вести себя более осторожно, чтобы не вызвать у Бёма особых подозрений. Это не так просто сделать в отношении коллег. Подозрение является профессиональной особенностью полицейского, а Вильгельм, похоже, являет собой ходячее подозрение.

– Это касается следственных действий инспекции Е, – сказал Рат. – Этот человек – торговец кокаином, который, возможно, связан с порнопреступниками.

Это была версия, которую комиссар держал наготове на тот случай, если ему придется объяснять, почему он занимается расследованием дела, которое не входит в сферу его компетенции. Распутывание убийства на Ландвер-канале – так называемый побочный продукт их порнографических расследований. В случаях с кокаином всегда устанавливаются различные связи. Или, по крайней мере, создаются.

– У нас тоже есть чем заняться, – продолжал Гереон. – Вы не должны думать, что все лезут из кожи вон, чтобы только помочь убойному отделу. – Он достал из кармана фотографию Бориса. Главное – взять быка за рога! – Я знаю коллег, которые выбросили это фото. Вы должны быть рады, что я еще поддерживаю инспекцию А.

На лице Бёма еще оставались следы недовольства.

– Хорошо, – сказал он наконец, – но моя радость ограничится допустимыми пределами, если вы всего лишь носите это фото с собой, ничего мне не объясняя. Я хотел бы уточнить одно: если у вас есть что-то, что вам следует мне сказать, то вы должны это сделать. Я не люблю, когда вмешиваются в мои дела!

Рат невозмутимо достал сигарету из пачки «Overstiolz». Сейчас ему надо было просто оставаться безразличным. Этот тип не мог что-то знать. Вильгельм всего лишь использовал каждую возможность, которая ему предоставлялась, чтобы напуститься на подчиненных.

– Я ясно выразился, господин комиссар? – спросил Бём.

– Более чем, господин старший комиссар! – Гереон зажег сигарету, глубоко затянулся и выпустил дым, только когда его коллега прошел мимо него и стал спускаться по лестнице.

***

Она была рада, что сможет сегодня уйти немного пораньше. Атмосфера в инспекции по расследованию убийств была не самой лучшей. Бём не продвинулся в расследовании ни на шаг, и его настроение заметно ухудшилось. И это не было связано с работой в праздничный день. Он только что выкатился из кабинета! Как паровой каток. Шарлотта знала, что ее шеф иногда был вспыльчив, но в целом она находила к нему подход – он считался с ней, и она это очень ценила. Но сейчас с ним было лучше не общаться. Как только он вышел за дверь, атмосфера сразу разрядилась. Грэф, который сидел за своим письменным столом сгорбившись, как будто пригнулся под ударами, выпрямился и выдохнул.

Риттер думала о предстоящем вечере. Зеленое платье ей надевать не хотелось. Оно приносило неудачу. И опять четверг. Ровно неделю тому назад ее последнее свидание потерпело грандиозное фиаско. Вчера она впервые после того испорченного вечера опять была в «Мока Эфти». С Гретой. Весь вечер они говорили о мужчинах и пришли к единому мнению: нельзя связываться с мужчинами, которые не воспринимают женщин с точки зрения их профессиональной деятельности. Шарли не призналась Грете в том, что уже договорилась о новой встрече. Она вообще еще ничего не рассказывала ей о новичке из Управления. Скорее всего, стенографистка стыдилась того, что после неудачи в «Эфти» она опять шла на свидание с мужчиной. К тому же из «замка». Но Грета, в конце концов, не должна знать всего о ней.

***

Хорошо, что он пришел сюда еще четверть часа назад и заранее купил билеты. Похоже, «Фоэбус-Паласт» будет сегодня переполнен, как будто масса желающих попасть сюда хотела подтвердить его обман, когда он пытался убедить Шарлотту по телефону, что, вероятно, будут проблемы с приобретением билетов. В то время как люди пытались пробиться в кинозал, Рат стоял у стендов и рассматривал рекламные фотографии. Густав Фрёлих в роли полицейского и женщина, которая немного напоминала ему фройляйн Риттер, только более размалеванная. Но это было кино, здесь и мужчины применяли губную помаду. Даже если они играли роль полицейского. Гереон улыбнулся, представив себе туповатых полицейских из общевойсковых частей с Алекса с ярко накрашенными губами.

Фильм назывался «Асфальт». Драма о полицейском. Комиссара это устраивало. Когда он приглашал Шарлотту в кино три дня назад, он понятия не имел, какой фильм будет демонстрироваться. И «Фоэбус-Паласт» он выбрал исключительно из-за того, что тот находился рядом с «Европа-Паласт». И тот и другой располагались в крупном, недавно построенном комплексе «Европейского дома». Хорошо, что это будет фильм о полицейском. Хотя Рат предполагал увидеть скорее любовный сентиментальный китч, нежели детектив. Он обеспокоенно посмотрел на часы. Фильм начинался через пять минут, но Шарлотты не было.

Суматоха вокруг него все больше усиливалась. В «Европейском доме», кроме кинотеатра, было также множество ресторанов, кафе и танцзалов, которые располагались под одной крышей. Почти так же, как и в «Хауз Фатерланд», только здесь не было такой обдираловки, потому что в «Европейском доме» конкурировали разные владельцы, в то время как в «Фатерланд» был один хозяин. Предполагалось, что комплекс у Ангальтского вокзала будет высотным зданием, но сначала он существовал только на бумаге, и лишь недавно, после долгих колебаний, строительная полиция выдала разрешение на строительство – после того как архитектор сократил высоту здания на десять этажей.

Внизу, в уже отстроенной части комплекса, царило большое оживление. «Европейский дом» считался объектом, присущим крупным городам, и, естественно, пользовался популярностью у жителей Берлина, которые приветствовали всё, что укрепляло репутацию их города как современной мировой столицы.

Внезапно Гереон увидел ее. Она выходила из такси, остановившегося на другой стороне Кёниггрэтцерштрассе. На ней было короткое пальто и красная юбка. Он помахал ей и от радости чуть было не обнял ближайшего прохожего, когда заметил, как она улыбнулась, увидев его.

***

Вечер обойдется ему недешево, это было ясно. Шарли была ужасно голодна, когда входила в «Европа-павильон», опираясь на его руку. Официант повел их к столику. Фильм шел полтора часа, и в конце стенографистка надеялась, что ее желудок не начнет урчать во время сеанса. К счастью, оркестр играл довольно громко. Гереон ни разу не попытался, воспользовавшись темнотой, взять ее за руку или поцеловать. Он не был одним из тех, кто себе это позволяет. В этом случае Риттер сразу отказалась бы от ужина, какой бы голодной ни была. Но теперь, стало быть, ничто больше не препятствовало приятному вечеру.