Читать книгу "Чеченская рапсодия - Юрий Иванов-Милюхин"

— Для нас это дело привычное. Ваше Величество, имама Шамиля обязательно надо поймать и предать суду за грабежи и зверства, чинимые его абреками над мирным населением. Они перестали щадить даже малых детей и стариков. Тогда на всем Кавказе установились бы тишина и спокойствие.

— Вы так думаете? — прищурился венценосный собеседник.

— Так считают все люди, населяющие наш богатый край.

Николай Первый огладил рукой в белой перчатке голый подбородок, собрал на лбу несколько длинных морщин- Наши воины только тем и занимаются, — император сменил тему разговора:

— Скажите, а до приезда в Санкт-Петербург вы, молодой человек, чем были заняты и о чем мечтали?

— Помогал родным по хозяйству. А мечтал я, как и мои предки, охранять границы России. Если бы не учеба, то мы со средним братом Захаром сейчас стояли бы на кордоне под началом отца и старшего брата Панкрата. Жена у него из чеченок.

— Видимо, лихой казак. Кстати, ваши родственники в каких званиях?

— Батюшка сотник, Панкрат ходит пока в хорунжих.

— А вас учиться, наверное, мать заставила? — хитровато ухмыльнулся самодержец.

— Она, — улыбнулся и Захар. — Но отец тоже был не против.

— А после учебы чем надумали заниматься?

— Верой и правдой служить царю и отечеству. На любом посту, — Захар снова вытянулся в струнку. — Это наша прямая обязанность от рождения и до самой смерти.

Николай Первый понимающе кивнул головой, затем перевел взгляд на невесту Захара.

— Прошу прощения, сударыня, вы тоже еще не строили планов на будущее? — спросил он.

Девушка присела в глубоком книксене, согнала с лица лишние эмоции и опустила руки вдоль бедер.

— Планы у меня есть и довольно таки определенные, — заговорила она дрогнувшим от волнения голосом. — Я хотела бы выйти замуж за вот этого молодого человека, которого полюбила, и воспитать наших детей в духе преданности нашим семейным традициям.

Она бросила мимолетный взгляд на спутника и густо покраснела, заставив окружающих прятать улыбки в воротниках мундиров.

— Прекрасные планы, — поощрил ее венценосный собеседник. — Ну а потом? — А после всего я мечтала бы остаться в России и работать здесь. Если, конечно, у нас все сложится так, как мы об этом задумали. — А возражений никаких не последует? Ведь в Шведском королевстве тоже присутствует нехватка ученых кадров. — Ваше Величество, мы верим в разум нашей дочери, — вмешались в разговор оба родителя Ингрид. — Какую страну она выберет, той и будет служить верой и правдой. — Тогда все в порядке. Император одобрительно улыбнулся и чуть наклонил голову в сторону девушки, тем самым показывая, что удовлетворен ее ответами. затем нахмурил высокий лоб, сложил холеные руки на животе и снова обратился к Захару:

— Много лет назад мы просматривали бумаги Его Величества Александра Первого, нашего старшего брата, победителя Наполеона Бонапарта и отыскали там приказ о розыске раритетов, принадлежавших высшему французскому духовенству, таких как кардинальская цепь с медальоном, а так же драгоценностей из королевской резиденции Лувр вместе с бриллиантом в пятьдесят шесть карат из короны короля Людовика Шестнадцатого. В том приказе, основанном на доносе какого-то французского гражданина, было прописано, что разбойников следует искать среди терских казаков, — Николай Первый приблизил лицо к Захару и пытливо заглянул ему в лицо. — Мы знаем, что на Кавказе терцы проживают компактно и ведают друг о друге буквально все. Вам ничего не приходилось слышать об этом деле?

— Никак нет, Ваше Величество, — ответил Захар.

Он уже успокоился и не выглядел теперь деревянным истуканом.

— Там была еще диадема, выполненная известным итальянским мастером Пазолини. Она изготовлена из золота с вправленными в него крупными драгоценными камнями.

— Если бы я что знал об этом, то не стал бы скрывать от Вашего Величества, — заверил императора Захар.

Николай Первый заложил руки за спину и покачался с пяток на носки, заставив награды издать тонкий звон. Улыбнувшись понимающе, он смерил студента одобрительным взглядом:

— С Терека, как и с Дона, выдачи нет, — засмеялся он, призывая остальных последовать его примеру, и сразу поправился, вскинув голый подбородок. — Поверьте, молодой человек, это только к слову.

— Я все понял, Ваше Величество, — улыбнулся и Захар. Самодержец снова с веселой дерзостью посмотрел на Захара и его невесту. Видно было, что красота и молодость обоих доставляют ему неподдельное удовольствие. Некоторое время он молча о чем-то размышлял, потом перевел взгляд на старших Свендгренов, которые продолжали следить за происходящим с неослабным вниманием.

Николай Первый жестом приказал молодым подойти друг к другу поближе, затем сложил руки перед грудью и с чувством произнес:

— Мы со своей стороны тоже благословляем вас на долгую совместную жизнь. Пусть Господь услышит нашу молитву и соединит вас крепкими семейными узами как на земле, так и на небесах.

Захар с Ингрид быстро нашарили пальцы друг друга и сомкнули их, после чего подставили головы под благословение самого императора Российской империи. Вокруг раздались громкие аплодисменты и восторженные возгласы. На просветленных лицах родителей девушки лежала печать умиления.

— Желаем вам успехов на всем жизненном пути, — венценосный покровитель завершил ритуал, неожиданный для него самого и придуманный им на ходу, и теперь снова входил в свой державный образ. — Мы даем слово, что постараемся помочь молодой семье Даргановых обрести свое счастье.

— Мы вам признательны, Ваше Величество, — не поднимая взора, прошептал Захар.

Самодержец благосклонно кивнул, затем развернулся на месте и пошел дальше, продолжая осыпать наградами своих усердных слуг. За ним тронулся весь двор, обдающий снисходительными улыбками только что возблагодаренных им его подданных. Они знали, эти придворные плуты, что любой правитель лишь вначале своего восхождения на вершину власти старается сделать ставку на старшее поколение. Потом же всю основную работу он взваливает на плечи молодых.

Но это уже было не главным, Захар с Ингрид с удовольствием подставляли щеки под поцелуи родственников и знакомых семьи Свендгрен, которых на приеме оказалось немало. Они не думали ни о чем, упиваясь счастьем от просыпавшегося на них монаршего благоволения.

Глава восьмая

Петр Дарганов, младший из сыновей сотника Дарганова из станицы Стодеревской, понукал буланого кабардинца. Конь, запряженный в двуколку, без устали выбрасывал вперед длинные ноги, чтобы на мгновение зависнуть в воздухе, за один прыжок преодолев расстояние в несколько маховых сажен. За коляской стелились по земле еще два запасных скакуна той же породы с разметанными по ветру гривами и мокрыми вывернутыми ноздрями. Редкие экипажи, двигавшиеся по ровному тракту что в одну, что в другую сторону, еще издали жались к обочинам, служки на почтовых станциях лишь провожали глазами пыльный хвост, тянущийся за двуколкой, опаздывая выбежать навстречу. Скачка длилась не первый день, позади остались бескрайние смешанные леса со светлыми пятнами березовых рощ, изумрудные равнины с сочными травами. Дорога втягивалась в воронежские степи с островками чахлых деревьев да сохлыми пучками травы, гонимыми жаркими ветрами по желтому пространству. Скоро должна была показаться донская земля, где бугристая, а где ровная как стол, но везде прожаренная солнцем до коричневого цвета.