Читать книгу "Страна овец - Илья Шумей"

Поначалу мое поведение вызывало у коллег лишь раздражение, но вскоре Кукольник пополнил свою коллекцию еще одним весьма высокопоставленным покойником, и тогда отношение ко мне резко изменилось. Немедленной поимки убийцы требовали на самом верху, и я оказался под очень жестким прессингом, противопоставить которому мне было нечего. Ведь я буквально физически не мог ничего рассказать, как бы страстно я этого ни желал.

Чуть позже просочилась информация, что я храню молчание по причине данного Кукольнику обещания. Возможно, это он сам решил добавить остроты моим ощущениям. Меня приперли к стенке, а я не смог ничего соврать и был вынужден все подтвердить. Вот тогда-то для меня и начался сущий ад. Никто и слышать не хотел о проблемах в моей голове, о пройденной в детстве пикировке, и я превратился в предателя, в изгоя. Вслед за отстранением от расследования последовали угрозы уголовного преследования за соучастие в убийстве и сокрытие улик. Подумать только – какое-то несчастное «честное слово», данное полицейским преступнику, парализовало расследование и позволяло убийце безнаказанно разгуливать на свободе.

К десятому трупу присоединился одиннадцатый, а я ничего не мог с собой поделать. Что творилось в моей душе, невозможно передать словами. Я боялся выходить на улицу, я постоянно чувствовал на себе чужие взгляды, мне постоянно мерещились перешептывания за моей спиной. Медленно, но верно я превращался в параноика с ярко выраженными суицидальными наклонностями.

Однако, неизбежные погрешности, совершаемые Кукольником, в конце концов, привели к тому, что его подловили и без моей помощи. А во время попытки ареста он отправил в могилу еще двоих полицейских, после чего застрелился сам. Вот такой вот веселенький финал.

-Ты не пытался как-нибудь избавиться от наложенных на тебя установок?

-Еще как пытался! Мной занимался лично Георгий Саттар, потратил на меня почти неделю, но без особого успеха. Слишком уж туго были затянуты узлы в моем мозгу, - Овод безнадежно махнул рукой, - нет, кое-что он, конечно, смог исправить. Материться, например, я теперь могу сколько душе угодно, но вот с моей маниакальной честностью он ничего сделать не смог. Предлагал позаниматься со мной еще, но я отказался – сказал, что пусть мои родимые пятна остаются со мной. Изломанной судьбы это все равно уже не выправит.

-Как же ты выкарабкался?

-Как ни крути, но старик не зря ест… ел свой хлеб. Сам не представляю, как ему это удалось, но он смог вернуть в мою душу оптимизм. А при должной сноровке и определенной настойчивости любой недостаток можно превратить в преимущество.

-Каким образом?

-Тьфу! Это же элементарно! У человека, который всегда держит данное слово, по определению не может быть проблем с клиентами. Остальное – дело техники.

-Хм, - я задумчиво почесал нос, - интересный поворот.

-Да, но с каждым новым делом, по мере наработки репутации, растет и цена ошибки. Это и для обычного-то человека может обернуться крахом, а уж для меня…

-А для тебя?.. – эхом повторил я.

-Тут уж дело может угробленной репутацией и не ограничиться, - Овод покрутил головой, разминая затекшую шею, - моя честность не является осознанной, не является следствием жизненной позиции или каких-то принципов. Она почти что физиологическая. Для меня сейчас нет ничего важнее, чем сдержать данное слово, у меня буквально темнеет в глазах, когда я чувствую, что это у меня может не получиться. Честно говоря, я даже не представляю, что может со мной произойти, если мне не удастся выполнить данное однажды обещание.

А сейчас, как я погляжу, дело именно к этому и идет.

-Что же нам делать?

-В том-то и беда, что я понятия не имею, как поступить, куда сунуться. Со мной никогда ранее не случалось таких проколов, и мне действительно страшно, - он поежился, - я чувствую, как постепенно утрачиваю способность здраво рассуждать и действовать. Я начинаю паниковать, а это ни к чему хорошему не приведет.

Мои операции и раньше отличались некоторой авантюрностью, хотя удача до сих пор мне сопутствовала, но то, что я вытворяю теперь, уже не лезет ни в какие ворота. Вся эта моя затея с похищением твоего Старшего – самоубийство чистой воды. Строго говоря, я ни секунды не верил в ее успех, но альтернативных вариантов не видел. Я был ослеплен страхом провала.

-Мне с самого начала казалось, что нашим действиям недостает логичности, теперь я понимаю, почему.

-Извини, что втянул тебя во всю эту чехарду, - Овод вскинул на меня виноватый взгляд и снова уставился на свои руки, нервно крутящие пустую рюмку, - ты был для меня последней надеждой, ниточкой, которая могла вывести меня на свет, но увы…

-Быть может, еще не все потеряно? – предположил я.

-А какие у тебя есть еще варианты? – хмыкнул он, - Хирург выставил твоего Старшего вместо дымовой завесы, прикрывающей его маневры. Теперь я абсолютно уверен, что ты, на самом деле, даже не подозреваешь, кто именно водил вас всех за нос. Хирург оказался хитрее и осторожнее, чем я предполагал. Даже отправляя людей на верную смерть, он все равно внимательно следил за тем, чтобы никто не знал больше положенного.

-Но почему ты считаешь, что это – конец?

-Рано или поздно, но Саттару-младшему придется похоронить отца. К этому моменту вопрос с его братом должен быть окончательно закрыт. Так или иначе. Нельзя допустить обнародования завещания с такой дырой. Если Рамилю не удастся найти беглого родственника (в моем распоряжении было куда больше времени на поиски, но я так ничего и не нарыл), то они создадут его сами, а потом грохнут. Скорее всего, еще в детстве. После этого любые притязания будут уже бессмысленны. Если Рамиль окажется удачливей меня (как ни крути, но его возможности гораздо шире моих), то результат будет примерно такой же. Только грохнут они братика уже по-настоящему.

-Далось тебе это треклятое завещание…

-Ты не понимаешь! – в отчаянии воскликнул Овод, - дело не в нем, а моем данном слове! Мне, на самом деле, наплевать, кто там кому и что должен!

-Ладно, ладно, я все понимаю, - я примиряюще поднял руки, - давай попробуем лучше подергать за те ниточки, что у нас остались.

-Что ты имеешь в виду?

-Если мы просчитались, что-то упустили, то надо спокойно сесть и разобрать по винтикам все наши действия и логические построения. Может что-то и отыщется.

-Боюсь, что я уже утратил способность рассуждать спокойно, - он сокрушенно покачал головой, - давай теперь ты. У тебя уже есть какие-нибудь мыслишки?

-В действиях Хирурга мне непонятен один момент, - осторожно начал я, опасаясь растерять крохи мыслей, пересыпающиеся в моей голове, - насколько я понял, во время предыдущих покушений так и не нашлось никого, на кого можно было бы указать пальцем и сказать: «вот кто все организовал», так?

-Именно, - во взгляде Овода загорелся огонек интереса.

-Для чего же тогда на сей раз Хирург оставил в «Золотом быке» Старшего? Зачем он подбросил кандидата на роль козла отпущения?