Читать книгу "Капсула для копирайтера - Антон Бильжо"

Криво ухмыльнувшись и покачав головой, Герман захватил диссертацию и вернулся в гостиную. Открыл камин и стал бросать в огонь листок за листком – приятно было растянуть удовольствие. Заглавную страницу Герман оставил, нарисовав на ней восьмиконечную звезду. Смешно и нелепо, но на войне нужны опознавательные знаки, и этот ничем не хуже. Завтра горничная, которую они заставляли носить школьное платье, обнаружит послание на чайном столике с недопитым молочным улуном. Возможно, она поймет этот символ и круто развернет судьбу.

Герман не спешил уходить. В шкафу прихожей он увидел знакомую кожаную куртку с серебристым крылом, в гараже – ждавший его мотоцикл Honda со шлемом Хищника на руле.

Безуспешно попытался найти телефон в шлафроке Петра. Снова обошел все команты.

Ага! Пятый новенький Айфон был благоразумно поставлен на зарядку в библиотеке. Значит, Герман делает все правильно. Найдя в списке контактов Серегу Колотилова, написал ему эсэмэску: «Привет. Нужно срочно увидеться. У меня проблемы».

Через секунду раздался звонок – звуки горнов, призывающие к началу лисьей охоты, от которых нужно было просто спрятаться. Того не ведая, охотник стал объектом охоты. А заяц превратился в волка.

Затем пришел ответ: «Что случилось?»

Герман написал: «При встрече».

И, мастерски разыграв эндшпиль, поймал быка за рога:

«Приезжай».

Теперь нужно было только выбрать оружие. Поэтому Герман вернулся в оружейную и еще раз внимательно посмотрел на мечи.

Выезжая из поселка, он притормозил у будки охранника и постучался.

– Возьмите. – Герман протянул глупо пялившемуся толстогубому ключи от своей Tigra. – Дарю. Машинку.

Охранник аккуратно и ласково принял подарок.

– Только увезите ее куда-нибудь прямо сейчас. Завтра, хрен его знает, что будет.

Герман уже снова сел на мотоцикл, а этот детина все стоял у будки с ключами в руках.

– Все сбудется, если очень захотеть, – крикнул напоследок Пророк и сорвался с места.

Он никогда не думал, что умеет водить мотоцикл.

Хищник мчался мимо поста ДПС с замершими в почтительном испуге сатрапами дорожного порядка, мимо полустанка бензоколонки, строительного рынка, похожего на стоянку кочевников, мимо укутанного сумраком придорожного развала могильных плит, смущенно вынесенного за скобки мелочного существования. Правая нога Германа, сжимая бок мотоцикла, придерживала смертоносное жало.

На стоянке гипермаркета он заметил семью, загружающую в минивэн продукты из железной тележки, и снова пожалел о Катрин, о счастье, которое было возможно и с которым сейчас уже точно приходится прощаться навсегда. Мелькавшая перед ним жизнь была теперь на другой стороне быстрой черной реки, уносившей его все дальше. Он тяжело дышал под шлемом – влажный и жаркий воздух Хищника должен был отныне стать его единственной средой.

Прогремев по железнодорожному переезду, Герман проехал через новый микрорайон, в прямоугольных нишах которого будут жить такие же несчастные представители middle class, как он.

Когда на огонь фар из тьмы выпрыгнул указатель «Upper village», Третьяковский свернул. Замелькали дубы аллеи, потом разномастные дома – поселок снов, ждущий пробуждения. Каким-то чутьем выехал к высокому каменному забору и воротам с императорским вензелем.

Не дав себе успокоиться и восстановить дыхание, Герман настойчиво посигналил. Вскоре за воротами послышался шорох, они раздвинулись, и в щель просунул голову низенький колченогий старик, который теперь был одет просто – в брезентовую куртку без всякой восьмиконечной звезды. Герман приветливо махнул ему рукой. Старик раскрыл ворота пошире, и Третьяковский, не снимая шлема, заехал внутрь.

У него было всего несколько секунд, пока привратник, закрыв двери, подходил здороваться. За это время Пророк успел выхватить прямой и острый одноручный меч с колюще-режищим клинком, а главное, с мальтийским крестом на рукоятке и подцепил на него пигмея.

– Твой хозяин или жизнь? – спросил Герман глухим голосом.

– А? – переспросил старик, вытягиваясь на цыпочках и часто моргая.

Герман кое-как избавился от шлема и снова задал вопрос:

– Твой хозяин сейчас где?

– Мо-моется, – промямлил старик.

– В дом только один вход?

– А?

Третьяковский оглянулся по сторонам. Его уже могли засечь из окон. Он сгреб старика в охапку и метнулся мимо фонтана, под стены замка.

– Сейчас ты хорошо меня слышишь? – громко и страшно прошипел Герман, когда они присели на корточках в темном углу под крыльцом.

– Да, – затаив дыхание, сказал старик.

– Как тебя зовут?

– Николай Николаевич.

– О чем ты мечтал в детстве?

Плюшевое, кошачье, мятое лицо безотрывно смотрело на него. Старику оказалось лет пятьдесят, не больше. Герман увидел задумчивого хромого деревенского мальчика, сидящего на берегу реки и кидающего в нее камни. Этот человек был чем-то похож на Пророка.

– Бегуном стать, – ответил Николай Николаевич и снова заморгал, сбивая накатившую слезинку.

– Прости, – сказал Герман и обнял его. – Я не хотел тебя обидеть. Ты помнишь меня?

Николай кивнул.

– Знаешь, что я должен сделать?

Он мотнул головой.

– Спасти человечество. Звучит глупо, но… – Герман задумался. – Надеюсь, что это правда. У меня были видения… – Его собеседник не отрывал от него загипнотизированного взгляда. – Я отлично видел всю эту сцену. Я бегу по лесу. У меня в рюкзаке книги. Там летающая тарелка.

Николай вдруг набрал в легкие воздуха и чихнул, обдав бактериями Германа.

– Тише ты, – шикнул тот, вытираясь. – Кто еще в доме?

– А?

– Сельджук там?

– А?

– Черноволосый такой?

– Тагир?

– Я откуда знаю.

Слуга показал на небольшой домик в углу участка:

– Пони кормит.

– А в доме кто?

Закрыл глаза. Вспоминая, шевелил губами. «Он вообще что-то соображает?» – задался вопросом Герман. Прошло несколько минут, прежде чем Николай ответил:

– Никто.

– Хорошо, – хлопнул его по плечу Герман. – Веди меня к нему.

Слуга заковылял к ступеням крыльца. Рыцарь с мечом в руке следовал за ним. Они поднялись и вошли в полутемную длинную бальную залу с гулким полом. Здесь Герману пришло в голову, что, возможно, его пленник проникся к нему, и, чтобы проверить эту гипотезу, он притормозил, делая вид, что завязывает шнурки. Николай, не слыша шагов сзади, остановился и посмотрел назад.