Читать книгу "Пепел погасшей звезды - Валерия Чернованова"

Следующая мысль немного напугала меня и заставила тут же абстрагироваться от размышлений о Рейне. Вдруг у Авена откроется дар «ясновидения», и он ненароком увидит эпизод в каморке, а потом продемонстрирует это интересное кино всей честной публике?

Я же тогда со стыда сгорю!

– Что мы должны делать? – Вилар заметно нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке под прицелом множества взглядов.

– Вам нужно попытаться заглянуть в сознание другого и прочесть его воспоминания. Мы подключены к центру памяти вашего мозга. В случае удачного исхода эксперимента фрагменты воспоминаний будут спроецированы на экран. – Заметив недоумение на наших лицах, радаманка заученно пояснила: – Каждое воспоминание оставляет в мозге неизгладимый отпечаток, так называемый след – энграмму. Если по-простому, вам необходимо отыскать хотя бы один такой след и вытянуть его из хранилища памяти.

– Но как? Такое вообще возможно? – недоуменно пробормотал Авен.

– Если бы было невозможно, нас бы здесь не было, – сухо отрезала женщина. – Пока что этих сведений вам достаточно. Если результаты теста окажутся положительными, с вами уже углубленно будут заниматься наши специалисты. Все ясно?

Ясно ничего не было, но продолжать задавать вопросы мы поостереглись, поэтому только неуверенно кивнули.

Сначала Авену предстояло охотиться за какими-то там энграммами в моей голове. Я задержала дыхание и смотрела на экран, который пока что оставался прозрачным.

«Только не о Рейне, только не о нем», – твердила мысленно как молитву.

Прошло несколько минут, но другу так и не удалось извлечь из меня даже намека на воспоминание.

– Теперь ты, – кивнула мне радаманка. – Постарайся его почувствовать.

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза, попробовала расслабиться. Странно, но мне легко удалось нащупать ту невидимую ниточку, что связывала сейчас нас с Авеном в одно целое. В висках чуть закололо, совсем как в моем загадочном сне, и я увидела, как пространство передо мной будто заволокло туманом. Шагнула вперед, желая выбраться из серой мглы, и вскоре стала различать вдалеке неясные светлые блики, постепенно приобретавшие очертания фигур.

Захотелось приблизиться к этим людям, рассмотреть их поближе. Я ускорила шаг. Незнакомые лица кружили вокруг меня, становясь все четче. Я слышала голоса, даже улавливала короткие, как вспышки молний, сцены динамично сменявших друг друга событий. И спешила дальше, сквозь мелькавшие с немыслимой быстротой образы.

И вдруг резко замерла, оглушенная испуганным криком. Теперь я чувствовала ледяной арийский ветер и хлесткие капли дождя на своем лице, врывавшиеся в салон флаера. Слышала детский плач, как будто свой собственный, заглушавший дрожащий женский голос. Мать старалась успокоить своего ребенка.

Перепуганная женщина тщетно пыталась справиться с управлением взбесившейся машины. Флаер дернулся и, так и не сумев обогнуть высотное здание, врезался в его стену. Крутясь юлой, полетел вниз. Громкие голоса, сигналы машин, шум грозы сплелись в безумную какофонию.

А потом я услышала, как закричал Авен…

Полковник Брамэн стоял в стороне, чтобы не привлекать к себе внимания. Решил подождать окончания теста и уже потом устраивать прилюдную «порку». Жертву свою он заметил сразу. Девушка стояла позади остальных кадетов, немного волновалась из-за предстоящей проверки. А потому то и дело вертела головой и приподнималась на носочках, чтобы разглядеть хоть что-то из-за спин стоявших впереди нее парней.

Полковник следил за ее движениями, за тем, как она держалась, и размышлял:

«Ей бы в балетную школу. Там с нее был бы хоть какой-то толк. А здесь попусту тратит и свое, и наше время. Да еще и таблетки глотает, нарушая одну из основных заповедей МВА. Сейчас Таро узнает, возможно, впервые в жизни, что за свои поступки надо отвечать».

Не то чтобы ему хотелось унижать девушку публично, особенно невесту Рейна Даггерти, но Брамэн считал, что это послужит хорошим уроком для всего набранного молодняка. Ну а Таро… Что ж, попереживает немного, возможно даже, поплачет, а потом забудет. И осуществится ее мечта – распрощается наконец с ненавистной академией и вернется к легкой, беззаботной жизни.

Брамэн слышал краем уха, что между арийкой и коммодором что-то произошло и это что-то толкнуло ее в МВА. Полковник не был охотником до пересудов, а потому решил, что личные отношения этой парочки его не касаются. Хочет Таро или нет, но возвращаться к жениху придется. К тому же Даггерти – а он знал его достаточно хорошо еще с тех пор, когда коммодор сам был кадетом, – далеко не худшая партия среди радаманцев. Так что все у них еще наладится.

Успокоив таким образом совесть, немного недовольную тем, что он собирался проделать с ни о чем не подозревающей девушкой, полковник переключил свое внимание на испытуемых. Среди отрядов «Геммы» ни у кого не обнаружилось даже зачатков дара. Что не могло не огорчать. Мужчина нахмурился. Совет МВА будет недоволен. Оставалось надеяться, что на других звездолетах дела обстоят лучше.

Вскоре к Брамэну присоединился его помощник, недавний выпускник МВА, и стал показывать ранее затребованные полковником результаты всех тестов Таро. Мужчина бегло просмотрел сводки. И если по радаманскому языку девушка набрала неплохой балл, так же как и по общеобразовательным дисциплинам, то с физической подготовкой у нее была полная катастрофа.

В общем, безнадежный случай. Из нее при всем желании ничего путного вылепить не удастся.

– Позвать ее, саэр? – нарушил ход мыслей полковника парень.

– Не пори горячку, Нэд. Дождемся окончания эксперимента.

Наконец настал черед Таро пробовать себя в качестве Проводника. Брамэн усмехнулся. Было бы забавно, если бы у девчонки вдруг обнаружилась аномалия. По иронии судьбы.

Ее партнер, как и все остальные до него, оказался невосприимчив к чужим воспоминаниям, экран оставался девственно чистым. Брамэн не сомневался, что и Таро продемонстрирует точно такой же результат. То есть никакого.

Мужчина скучающе зевнул, да так и остался стоять с раскрытым ртом, онемев от удивления. По экрану заметались неясные образы, едва различимые и быстро исчезающие. Но они были! И с каждой секундой становились все отчетливее. Эпизод с флаером был спроецирован без малейших помех, слышались и голос женщины, и плач ребенка. И если бы не мальчишка, чьи воспоминания сейчас проводила через себя Таро, так не вовремя испугавшийся боли и сорвавший с себя устройство, неизвестно, сколько еще времени она проторчала бы в его голове и что смогла бы оттуда выудить.

Экран снова погас. Нейропсихологи бросились к испытуемым. Помогли арийцу сесть и стали расспрашивать о его самочувствии. Девушка растерянно и с тревогой поглядывала на парня.

– Удали, – велел своему помощнику Брамэн.

– Что удалить? – не понял офицер.

– Анализ крови. Удали его.