Читать книгу "Закон свободы - Дмитрий Силлов"

– Отставить! – резко бросил профессор, и клоны замерли на месте, по‑прежнему держа меня на прицеле. – Я передумал. Бросьте‑ка мне ваше оружие, господин Снайпер, и я, пожалуй, отпущу вас на все четыре стороны. Не подумайте чего, просто пули, выпущенные из пушек Гаусса, разорвут не только вас, но и изуродуют стены моей лаборатории. Что меня совершенно не устраивает.

Признаться, меня тоже не устраивал вариант быть разодранным на составляющие, поэтому я молча бросил профессору свою «G‑3».

Тот поймал оружие, усмехнулся, и направил его на меня.

– Как вам мои новые клоны? – спросил Кречетов, кивнув на двух болванов, в ожидании команды замеревших, словно статуи, возле своих автоклавов. – Улучшенная модель серии «D». Принимает как голосовые, так и мысленные команды оператора. Будучи одетой в спецэкзоскелет повышенной защиты представляет собой боевую единицу, которую можно уничтожить лишь из противотанковой пушки… Впрочем, для вас эти сведения уже не имеют значения. Знаете, я снова передумал. Черт с ними, с этими стенами. Уж больно много хлопот вы мне доставляете, господин Снайпер. Так что прощайте, не поминайте лихом. Упокой вас Зона.

С этими словами профессор щелкнул переводчиком огня, поставил регулятор мощности на минимум, улыбнулся – и выстрелил.

Но второй раз пристрелить меня у него не получилось.

Из незначительно, совсем незаметно помятого магазина пушки Гаусса вырвался столб неистового пламени. Огненный смерч ударил в пол, отразился от него и превратился в огромный факел, доставший до потолка. И в центре этого факела стоял профессор Кречетов, с лица которого стремительно сползала торжествующая улыбка… Причем сползала она вместе с лицом.

Концентрированный аномальный огонь почти мгновенно слизал плоть с черепа, после чего обуглил и превратил в пепел кости. Все это заняло буквально секунду. После чего столб пламени иссяк и исчез, оставив после себя лишь большое черное пятно на полу, в центре которого лежала оплавленная «G‑3» с примкнутым к ней разорванным магазином. Блин, хорошо, что я не стал стрелять из нее. А, может, и плохо. Быстрая смерть в Зоне это подарок судьбы, который иной раз дороже самого ценного артефакта. Ибо еще неизвестно, как поведут себя клоны профессора Кречетова. Может, в случае гибели хозяина они запрограммированы уничтожить того, кто по их мнению послужил причиной смерти хозяина.

Я обернулся посмотреть на своих потенциальных убийц – и понял, что сейчас слегка расфантазировался. Не было у этих биологических кукол никакой специальной программы. После гибели хозяина‑оператора они немедленно превратились в неподвижные манекены, тупо таращащиеся в пространство перед собой немигающими глазами.

Вот и замечательно. Похоже, все‑таки не совсем оставила меня личная удача. А значит, повоюем еще… Только было бы чем.

Кроме стойки с приборами непонятного назначения, шкафов, стола с моими останками, и тележек с ними же ничего больше в операционной не было. Разве что огромный монитор на стене, посредством которого Кречетов, скорее всего, и наблюдал за моими перемещениями, одновременно продолжая полосовать мое тело на фрагменты. Ладно.

Я подошел поближе к операционному столу, и в очередной раз невольно поежился. Одно дело смотреть на чужие трупы, и совершенно другое – на свой собственный, да еще вдобавок и расчлененный. Впрочем, неплохой психотренинг, после которого можно смело сказать, что теперь я видел всё…

Впрочем, нет, не всё.

Рядом с операционным столом стояло большое никелированное ведро, которое я ранее не заметил. На боку ведра красной краской было аккуратно набито через трафарет: «Лаборатория № 1. Мусор». В ведро были свалены грязные, окровавленные лоскуты моей старой одежды, в которой я приполз сюда через канализацию, а также органы, которые с точки зрения Кречетова были неинтересны в качестве материала для клонирования. Среди тряпья я разглядел красно‑синюшный желчный пузырь и петлю кишечника, похожую на длинного и толстого дождевого червя.

Но не собственные внутренности сейчас интересовали меня, а угол пряжки ремня, торчащий в кровавом мусоре. Я наклонился, потянул за нее – и вытащил весь ремень… на котором болтались кожаные ножны с моим «Сталкером». Ну правильно – изрядно потертый нож совершенно не заинтересовал профессора. Он даже не стал отправлять его на склад, а просто выкинул в мусор вместе с другими отходами производства. Ну, кому отходы, а кому привычное оружие. Эх, «Бритву» бы еще вернуть, вообще б замечательно было. Но спасибо хоть на этом.

Я снял нож с ремня, измазанного грязью и кровью, тщательно обтер «Сталкер» краем простыни, подстеленной под банки с моим мясом, после чего прицепил проверенное оружие к новому ремню. Конечно, нож в Зоне это, мягко говоря, немного. Но, с другой стороны, все же лучше, чем ничего. А для опытного сталкера это вообще очень даже неплохое начало. Все зависит от точки зрения и навыков. Кому‑то в экзоскелете, с пулеметом под мышкой в Зоне неуютно и страшно, а кто‑то и ножу рад. Потому, что правильный сталкер с ножом вполне может раздобыть себе и пулемет, и экзоскелет, и вообще всю Зону на уши поставить. На то он и правильный сталкер.

Развлекая себя подобными мыслями, я взял ведро, да и вывалил его прямо на пол. Мало ли, может Кречетов еще что хорошее в отходы определил.

Я не ошибся.

Воткнувшись стальным крылом в отрезанную почку, среди кучи отходов лежала небольшая эмблема‑жетон – знак радиационной опасности, с развернутыми крыльями мутанта‑рукокрыла по бокам. Подарок бессмертного странника Буки, который вырезал его простым патроном из стальной пластины бронежилета. Когда у тебя в запасе целая вечность, подобное странное хобби становится вполне возможным.

До поры до времени я носил этот подарок в нагрудном кармане, пока однажды он не спас мне жизнь – пуля ударила в бронепластину, вбив ее в мое тело прямо напротив сердца. Острые края стального рукокрыла прорвали подкладку камуфляжа и вошли в мою плоть, распределив по ней энергию пули. Я попытался тогда подцепить пластину острым кончиком клинка моей «Бритвы»… Бесполезно. Металл словно врос в мое тело. Острые края крыльев зацепились за кожу изнутри, и выдрать их можно было только вместе с куском мяса.

Так я и ходил по иным вселенным, нося в себе странный подарок. А сейчас он валяется в мусоре. Может, и Зона с ним, пусть там и остается?

Думать‑то я мог что угодно, а руки уже сами тащили из моих внутренностей эмблему, с которой я проходил столько времени, таская ее в своем теле. Разумеется, обратно вживлять в себя подарок Буки я не собирался, но, оттерев простыней от крови, в нагрудный карман положил. Пусть будет. Как‑никак, однажды эта пластина спасла мне жизнь. Глядишь, еще на что сгодится.

С ножом проблема дополнительного вооружения решилась быстро. Я подошел к одному из клонов Кречетова, напоминающему статую, слепленную из мяса, и просто‑напросто вырезал из его руки пушку Гаусса. Интегрированное в плоть оружие было точь‑в‑точь таким же, что валялось сейчас в середине черного пятна, выжженного на полу. Только целым. Запасной магазин я отомкнул от винтовки второго клона, при этом тщательно его проверив. Вроде целый. Ну и замечательно. Неохота мне как‑то повторять последний эксперимент Кречетова.