Читать книгу "Сорняк - Андрей Буянов"

– Но ты прав, охотников у Волков осталось не так много, а наш посёлок не так близок к их стоянке, как посёлки Бобров и Степной собаки…

Глаза Койта лукаво сверкнули, и Мишка понял, что натолкнул того на какую-то идею. Интересно, какую и как она связана с тем, что охотников у Волков осталось не так много? Ответ не заставил себя ждать и удивил не только Мишу, но и Ура, так что тот удивленно замер на месте, практически с отвисшей челюстью и круглыми глазами. А также с миной полного недоумения на лице. Впрочем, Мишка от него не отставал, только челюсть не уронил, потому как где-то в глубине души допускал подобное развитие событий. Но вот верилось в слова старика с трудом…

– Когда охотники Волков пойдут резать ближайшие роды, – старик ухмыльнулся, – мы пойдём к их стойбищу.

– А как же Бобры и эти, Степные собаки? – выдавил из себя через некоторое время Ур.

– Они разве глупые степные косули, чтобы не понимать? Договорятся или друг с другом, или Куниц позовут. – Койт широко улыбался, явно был доволен своей придумкой. Он всё так же ворошил палкой угли, но при этом было видно, как бегают его зрачки, отражая работу мысли. После чего он посмотрел на Мишку в упор. – Ты, Мисшаа, сможешь сделать копья и топоры, как у тебя, на всех охотников рода?

Миша почесал в затылке. Дело-то, в общем, нехитрое – сковать десять копий, если есть и руда, и уголь, и время. Прочих мелких железяк, типа наконечников для стрел или ножей, тоже сделать можно. А вот топоров… Делать топор довольно сложно, потому как кусок железа на него идёт гораздо больше, его и греть и расковывать сложнее и дольше. Да ещё и наковальни толковой нет, а в ресурсе камня у Миши были сомнения. Камень не железо, он и расколоться может. Хотя до сих пор держался. Мишка тихонько сплюнул через левое плечо, что не укрылось от цепкого взгляда старика, но тот ничего не сказал. С другой стороны, топор можно сделать и маленький, тогда всё будет гораздо проще…

– А сколько у меня будет дней?

Старый Койт усмехнулся.

– Только сам Отец Солнце знает, когда степь просохнет в эту весну, но… – тут он прервался, бормоча про себя, подсчитывая. – Руку раз по две руки без одного пальца дней по степи точно никто не пройдет.

Мишка мысленно пересчитал – сорок пять дней. Не такой уж и маленький срок, если посмотреть. Хотя им ещё возвращаться дней пять, потом уголь жечь надо, горн подправить, руду выплавить. Короче, Мишка понял, что если возьмётся, то времени будет не так уж и много.

– Если род поможет, могу попробовать.

Койт кивнул, намёк понят и рассмотрен, красноречиво говорил его взгляд.

– Ещё вот чего надо сделать… – Ур достал из темноты Мишкин щит и показал посечённую, но не насквозь, кожу внешней части старейшине рода. – Хорошая штука, я видел.

Мишка такой сообразительности только кивнул, соглашаясь. Действительно, щиты им всем не помешают, потому как, судя по количеству зарубок на Мишкином, он не раз и не два если не спас ему жизнь, то от ранения уберёг – точно. А ещё Ур прекрасно видел, как действовали охранники купца, выстроившись в маленькую фалангу и закрывшись щитами и убивая охотников копьями из-за несокрушимой для них преграды. Только вот действовать в строю надо учиться, и наверняка довольно долго.

Кстати, купцова охрана ещё не вернулась. Они выдвинулись назад одни из последних, обильно нагруженные трофеями, потому как сильно раненных не имели. Брали в основном шкуры, что получше и поценнее, например, леопардовые и медвежьи, медное оружие и ещё что-то. Толком Мише разглядывать было некогда – нужно было о своих позаботиться, да показывать никто, если честно, и не спешил.

Койт снова посмотрел на Мишу, спрашивая взглядом: сможет ли? Мишка в ответ только пожал плечами. Получится, так сделаю. С другой стороны…

– А может, у купца того выменяем? Тогда и шлемы, – Миша указал на свой, лежащий рядом, – надо попробовать…

В этот раз плечами пожал старик: мол, если получится, так выменяем.

Менять шлемы купец отказался, видать, оценил уже качество одного из первых Мишкиных ножей. А вот пару щитов за меховую шкуру Койта и пару мешков вяленого мяса отдать согласился. Через день пришли его воины. Они споро погрузились и, не мешкая, отплыли, поставив парус и немного подгребая по течению.

Утром Мишу осенила идея, и он бегал по стойбищу в поисках старика. А когда нашёл его разговаривающим с шаманом Быков, пришлось ждать, пока убелённые сединами старейшины закончат свою беседу. Она была весьма важная: Койт договаривался оставить Унгу у шамана на время, пока тот не окрепнет. Собственно, сама беседа представляла собой торг: сколько и чего род Пегой лисицы отдаст, чтобы о пребывавшем до сих пор в беспамятстве охотнике как можно лучше позаботились. Дело было, в общем-то, не в том, что ухаживать за раненым никто не хотел, это было не так. Охотника дружественного рода и так выхаживали бы и одного не оставили. Дело было в том, чтобы положить его в доме самого шамана и под его непосредственный постоянный надзор. Что, естественно, для самого шамана было не очень удобно, но вот за малую плату…

Отсюда торг и пошёл. У рода Быков ведь были и свои раненые, и некоторые довольно тяжёлые. Поэтому за место в доме шамана надо было ещё побороться. Однако компромисса они достигли довольно быстро. Старейшина саотов посулил шаману мешок грибов, ещё чего-то, Мишка не понял чего, и отдал свой нож-кинжал, который Миша сделал персонально ему. Это впечатлило. Такой нож представлял собой здесь большую ценность. И в этот момент до Миши, наконец, дошло… Дошло то, чего он раньше просто не понимал, ввиду слишком большой разницы в мышлении общества, в котором он воспитывался. Койт воспринимает всех в своем роду, посёлке как своих собственных детей, за которых не жалко ничего отдать. Он – патриарх, дед и отец – всё в одном. Они, в том числе и он, Миша, для него все равны, и за жизнь и здоровье каждого из них старик будет биться до последнего, если, конечно, это не угрожает другим членам рода. А это совсем другое отношение…

Чужак для него никто, род – всё. Никто тут не будет размениваться жизнями родичей ради получения каких-либо выгод или преференций, если они не позволят роду расти и процветать. И все эти его хитрости и продуманные ходы, всё это нацелено только на благополучие семьи, большой семьи в целый род Пегой лисицы – саотов. На душе у Миши стало как-то тепло.

Договорившись, Койт подошёл к нему.

– Чего искал?

– Послушай, Койт, может, договоримся с Гото, чтобы Выдры, когда просохнет, пошли на Волков с нами? Их посёлок далеко и… Не думаю, что Куницы на них нападут, если договорятся о защите Бобров или Собак.

Патриарх рода внимательно посмотрел Мише в глаза. Похлопал его по плечу и, придвинувшись, шепнул ему на самое ухо:

– Ты умён, Мисшаа, и это хорошо.

Кивнув в знак согласия с предложением, пошёл дальше по своим делам вдоль неубранных ещё торговых навесов и циновок с выложенными на них немудрёными товарами.

Весь вечер они таскали тюки в большую лодку, а наутро отплыли. Тауку оставили присматривать за оставляемым добром и Унгой. Хоть с шаманом рода и договорились, а проверить тоже не помешает, тем более что Таука ещё не до конца оправился, и несколько дней покоя ему явно не помешает.