Читать книгу "Блудница поневоле - Галина Владимировна Романова"

Истинное значение его слов она поняла, едва переступила порог гостиной. Закрыв рот, чтобы, не дай бог, не заорать от ужаса и отвращения, Милочка широко открытыми глазами смотрела на сжавшегося в углу, за кадкой с каким-то диковинным тропическим растением, Иннокентия и еле сдерживалась, чтобы не выдать подробнейшую характеристику стоящему чуть поодаль парню.

— Нравится? — поинтересовался тот и подтолкнул ее на середину комнаты. — Ты смотри, смотри. Смотри и думай — хочется тебе так выглядеть или нет?

— Спрашивай, — обреченно махнула она головой. — Что тебе нужно?

— Ты присаживайся. В ногах, как говорится, правды нет, — почти дружелюбно улыбнулся он.

Милочка прошла на негнущихся ногах к креслу и уселась в него так, чтобы взгляд ее всякий раз не натыкался на истерзанного хозяина дома. Парень понимающе хмыкнул и уселся в кресло напротив.

— Курить хочу, — подала голос Милочка, заметив в его руках пачку сигарет.

Он молча швырнул ей пачку, послав следом зажигалку. Дрожащими пальцами она извлекла одну сигарету, едва не вытряхнув на пол остальное содержимое пачки, и, прикурив, с наслаждением затянулась.

— Нервничаешь? — спросил он и сам себе ответил: — Нервничаешь. И правильно, между прочим, делаешь. Потому как я не терплю…

— Я поняла, — перебила она его. — Я же тебе сказала — спрашивай…

— Чтобы избавить тебя от наводящих вопросов — поясню. — Он поудобнее устроился в кресле и, улыбаясь ей улыбкой шакала, начал свое повествование: — Один наш компаньон был по неосторожности подстрелен…

— По неосторожности?! — скептически подняла бровь Милочка. — А такое тоже бывает?!

— Бывает, — утвердительно кивнул он ей. — И унес с собой в могилу один маленький секретик…

— Если учесть, что он маленький, то к чему весь этот сыр-бор?!

— Ты невоспитанная леди, — попенял ей бандит, недовольно поморщившись. — Так вот… Мы случайно узнаем, что последним человеком, кто видел его в живых, был…

— Киллер! — зло обронила Милочка, выпуская дым в потолок.

— И он тоже, — согласился парень. — Но перед этим из квартиры вышла ты! И не одна, а с ребенком на руках.

— И что из того?

— А то, что у нас имеются подозрения на твой счет. И они имеют под собой почву…

— Согласна. — Милочка поискала глазами пепельницу. — Где пепельница, черт возьми?!

Услышав подобное, Иннокентий в своем углу еле слышно хрюкнул. Бандит же по-прежнему оставался безучастным.

— Так на что ты там согласна? — Он выхватил с нижней полки журнального столика тяжелую хрустальную пепельницу и со стуком опустил ее на столешницу. — Ты что-то знаешь?

— Угу, — она привстала и, ткнув окурок в пепельницу, вновь рухнула в кресло. — Я знаю все! У меня есть все номера счетов, а также суммы, в них обозначенные!

Иннокентий за ее спиной отчаянно засопел.

— Молодец, так, продолжай… — ободряюще потер руки парень. — Я знал, что мы договоримся.

— А вот тут ты ошибаешься! — ехидно улыбнулась Милочка.

— Не понял…

— Мы с тобой не договоримся…

— Почему?! — Бандит угрожающе выставил вперед нижнюю челюсть.

— С тобой я договариваться не буду!

— А с кем?

— С тем, на кого ты работаешь. Мне не нужны посредники! К тому же не думаю, что это в твоих интересах…

— Почему?

— Потому что в этом вашем деле посредники часто умирают…

Вложив в эту фразу как можно больше значения, Милочка откинулась на спинку кресла и устало прикрыла глаза. Надеясь, что выглядит при этом достаточно эффектно, она не забывала наблюдать за парнем из-под полуопущенных ресниц. Тот, пристально вглядываясь в узор ковра под ногами, напряженно размышлял. Причем размышления его сопровождались чмоканьем губами, цоканьем языком и вращением головы на бычьей шее. Когда этот процесс пошел на убыль, парень вскочил со своего места и принялся метаться по комнате, время от времени потирая затылок. Милочка сидела все в той же позе, которую приняла несколько минут назад, и с напряженным вниманием следила за его передвижениями: от окна к креслу, от кресла к стене. Оказавшись за ее спиной, он не забывал походя пинать вытянувшего ноги Иннокентия, отчего тот слабо охал. Когда и это его утомило, он навис над Милочкой, подобно глыбе, и твердо произнес:

— Я согласен!..

* * *

— А если это прокол? — Виктор с раздражением катнул карандаш по столу. — Не внушает мне доверия этот тип. Ты представляешь, как мы туда явимся? Уважаемый человек, а мы к нему с дурацкими претензиями!..

— Зачем же тогда деньги отдавал?

— Деньги отдавал ты, а не я, — возразил он. — Я на такое безрассудство не способен!

— Слишком высоки ставки, Виктор! Слишком высоки, чтобы я ломался из-за каких то нескольких сотен баксов.

— Что намерен предпринять?

— Надо ехать туда и на месте разбираться. Я не могу сейчас с твердой уверенностью сказать, что я сделаю, если… Все продиктуют обстоятельства. Знаю одно — медлить нельзя.

— Тогда едем!

Мужчины вышли из казино, и вскоре со стоянки сорвался темно-синий «Фольскваген». Задержавшись на пару минут у светофора, он моргнул габаритами и, набрав скорость, скрылся из виду. И почти тут же из-за столика открытого кафе напротив поднялся Востриков Илья Андреевич. Довольно поухмылявшись, он расплатился за пару бутылок пива и неторопливой походкой двинулся вдоль по улице. Настроение у него было прекрасное. Все задуманное у него получилось. Деньги в кармане. За унижение, которому он подвергся у себя в отделении, заплачено сполна. К тому же вряд ли у ребят теперь возникнет желание разбираться с ним до конца. Проблемы свалятся на них оттуда, откуда они и не ждут…

* * *

Милочка по-прежнему сидела в гостиной и терпеливо ждала. Уже минуло полчаса, как парень уволок спотыкающегося Иннокентия. Она слышала, как он звонил, громко матеря кого-то в трубку, как потом с кем-то о чем-то договаривался, понизив голос едва ли не до шепота, но в гостиной упорно не появлялся. Следя за минутной стрелкой, по-черепашьи ползущей по циферблату каминных часов, Милочка попыталась собраться с мыслями и чувствами. Но и те, и другие упорно развернулись веером, не желая помогать ей сосредоточиться на предстоящей встрече.

Она была почти уверена, что знает, кто стоит за все этим. Поэтому, когда под окнами услышала шум мотора подъехавшей машины, а затем голоса, приветствующие ее палача, едва не разрыдалась от жалости к себе.

«Ну идиотка, а?! — закусив губу, бичевала она себя. — А ты чего ждала?! Чего, собственно, хотела?!»

«Романтики!!!» — наигнуснейше пискнул голосишко и препротивнейше захихикал.