Читать книгу "Убийство на виадуке. Три вентиля - Рональд Нокс"

Большинство новостей Давенант – нет, это же удивительно! – узнавал из наших разговоров. Кстати, добровольное заточение почти не досаждало ему, так как он прекрасно знал привычки обитателей клуба. К примеру, он брился в клубной умывальной, таскал остатки пищи, которую уносили на кухню. Зная, когда именно ему никто не помешает, он не раз выходил в бильярдную, чтобы сыграть партию «правые против левых». Он был в курсе всего происходящего и, насколько я понимаю, намеревался в любом случае покинуть свое убежище в субботу днем, сыграть партию в гольф вечером, а потом вернуться в Хэтчерис как ни в чем не бывало. Разумеется, такими были его планы, когда случившееся признали самоубийством и казалось, что Давенанта уже не коснутся подозрения.

Однако наши действия всерьез тревожили его. Особенно фотография: по нашим разговорам он догадался, что это снимок мисс Рэндолл-Смит, и понял, что эта находка наверняка привлечет к ней внимание. Украсть фотографию Давенант не надеялся, так как ее пропажа выглядела бы слишком очевидно, но не устоял, просунул руку в щель между панелями, пока мы играли в бридж, взял снимок и посмотрел на него. У него самого в кармане лежала другая фотография мисс Рэндолл-Смит, сделанная во время того же сеанса; когда Давенант впервые услышал, как мы заговорили о снимках, он достал свой, убеждаясь, что не потерял его, а когда к нему в руки попала вторая фотография, он на миг включил фонарик (что было весьма рискованно) и сравнил их. И в темноте вернул на место не тот.

Зачем ему понадобилось забирать копию зашифрованного письма, он так и не объяснил. По-моему, когда он впервые задумался об этом, ему представлялось, что у нас есть оригинал письма, а этому, как мы вскоре убедимся, он придавал немалое значение. Однако он не подумал о том, как рискует, когда похитил зашифрованное письмо, а потом, обнаружив, что оно бесполезно, вернул его на место, или же когда явился среди ночи, чтобы посмотреть, какие вещи на память о Бразерхуде есть у Ривза. Думаю, он боялся, что из-за какой-нибудь новой улики виновной сочтут мисс Рэндолл-Смит, и конечно, считал, что для него самого опасность представляет только стража у двери.

Лишь на следующее утро он обнаружил на своих брюках мою жевательную резинку и догадался, что попался в расставленную ловушку. А услышав шум наших перемещений наверху, он вышел в бильярдную и попросил своего союзника спрятать его где-нибудь в комнатах для прислуги. Когда же стало известно, что полиция обследует вход в подвал, Давенант встревожился и решил спасаться бегством. Но и при этом он не терял головы, и если бы Ривз хоть немного отстал, Давенант мог бы преспокойно вернуться в Пастон-Уайтчерч медленным поездом, и предъявить ему обвинения было бы чрезвычайно трудно. Так или иначе, его выдала только неподдающаяся дверная ручка.

Тайну надписей на обороте зашифрованного письма мне разъяснила мисс Рэндолл-Смит. Разумеется, все стало ясно при виде надписей на второй половине листа, сделанной до того, как лист разорвали пополам. Мисс Рэндолл-Смит показала мне полный текст, и, признаться, поначалу я ничего в нем не понял, но Вы, несомненно, быстрее сумеете уловить, в чем суть. Так или иначе, вот он:

S O

C R

H a S socks

I n tE rest

S heC hem

M a T tins[37]

В таком виде текст представляет собой акростих и имеет какое-то отношение к конкурсу, объявленному в еженедельной газете. Первые два слова так и не были опознаны – в отличие от последних четырех. Все, что мы видели на нашей половине листа, – окончания четырех последних слов, не имеющие особого значения. Я показал этот текст Лиз-Джонсу – помните Лиз-Джонса, нашего знатока акростихов? – и он сказал, что по таким исходным данным восстановить изначальный акростих очень трудно. Ваше критическое мышление не преминет порадоваться ошибке, которую мы допустили, прочитав «отдых» как «жилет»[38]просто потому, что рядом находилось слово «носки», потянувшее за собой целую цепочку мысленных ассоциаций.

Как выяснилось, Давенант увлекался этой забавой, и мисс Рэндолл-Смит иногда помогала ему. В воскресенье накануне убийства она отправила ему ответ, расшифровав его, как смогла, на целом листе писчей бумаги, а Давенант оторвал от него половину, задумав написать зашифрованное послание Бразерхуду. Почерк на нем – мисс Рэндолл-Смит, и, по-моему, именно благодаря ему и помощи почты полиция вышла на след вышеупомянутой дамы.

Наиболее обманчивой уликой, сильнее прочих вводящей в заблуждение, оказалось письмо о бронировании места в спальном вагоне. По-видимому, сам Бразерхуд не подозревал о неминуемом банкротстве, когда отправлял это письмо, и всего лишь намеревался совершить деловую поездку в Глазго, где его действительно ждали. Исправления в письме – подлинные, необходимость в них возникла в результате ошибки клерка. На этом, если не ошибаюсь, заканчивается список загадок. Второй венок, само собой, прислала мисс Рэндолл-Смит. И действительно, человеком, который взял экземпляр Момери с книжной полки Ривза, был Мерриэтт (мне удалось выяснить это путем деликатных расспросов) – он искал материалы для вечерней проповеди.

Единственной загадкой для меня остается следующее: все ли нам известно о роли, которую играет в этой истории мисс Рэндолл-Смит? Чрезмерные старания Давенанта оградить ее от какой бы то ни было причастности к расследованию кажутся мне, признаться, подозрительными. Но я знаю, как недоверчиво Вы относитесь к теориям, и, возможно, поскольку Давенант предпочел унести свою тайну в могилу, было бы неблагородно продолжать попытки разгадать ее. Полиция, само собой, таких попыток не предпринимала. Ривз больше не навещал мисс Р.-С., не звонил ей и не получал от нее никаких вестей.

Между тем сам Ривз кардинально изменился к лучшему. Он поклялся больше не иметь дела с расследованиями и преуспел в прохождении девятой лунки четырьмя ударами. На днях я своими ушами слышал, как он начал фразу словами «Когда я служил мелким чиновником в военном министерстве», так что думаю, для него еще не все потеряно. Я зову его «Мордент Ривз, новообращенный детектив».

Надеюсь, Вы простите мне то, что это письмо отпечатано на машинке; оправданием мне служит его существенная длина. Надеюсь, вскоре мы снова увидим Вас здесь и проведем время вместе – на этот раз без приключений. Моя жена передает Вам привет и наилучшие пожелания, ревматизм у нее почти прошел.

Искренне Ваш

Уильям Кармайкл.

Три вентиля

Посвящается Сьюзен и Френсису Бейкер. Только пусть он не засиживается над этой книжкой допоздна.

Глава 1. Страховой полис

Говорят, принципы страхования не были секретом для наших англосаксонских предков. Что ж, пусть историки и ломают себе голову, каким образом в тогдашние трудные и смутные времена умудрялись страховать клиента «от пожара, наводнения, грабежа и иных бедствий», тем более что математические расчеты в этой сфере впервые применил еще достославный Ян де Витт[39]. Теперь же, в наши дни, страховые компании подвели под утлую жердочку бытия самую настоящую золотую сетку, а так как жизнь – это лотерея, благоразумный гражданин предпочитает встречать ее перипетии в твердой уверенности, что ему есть на что опереться. И если б в те далекие времена эту идею усвоили до конца, кухарка Альфреда, без сомнения, легко примирилась бы с испорченными пирогами, а король Иоанн превосходно возместил бы себе потери, понесенные на заливе Уош. Так возблагодарим же высокий гений человеческого ума, отыскавшего способ укротить для нас море бедствий, и будем добросовестно выплачивать взносы до срока, отмеченного в страховом документе, дабы несчастье не застало нас врасплох.