Читать книгу "Офицер Красной Армии - Владимир Поселягин"

По бронетранспортёрам, в корпусе они были чуть ли не на вес золота. Захвачено было шестнадцать единиц, но почти все побитые. Ремонтные мастерские МТС в Иванково восстановили семь единиц, две были при штабе корпуса, остальные выделены командирам подразделений.

По случаю в этот день Смелов был дежурным в штабе корпуса, и именно это помогло нам так быстро справиться с поставленной задачей. Он просто отдавал приказы телефонистам, связываясь с частями, и приказывал командирам выдвинуть некоторые их подразделения со всей наличной техникой и личным составом в определённое место и перейти под командование капитана Фролова.

Так что к моменту отъезда у меня собралось порядка двухсот шестидесяти бойцов и командиров сформированной мангруппы. Кое‑что достать у нас не получилось. Например, не было мотоциклистов, они все были на передовой. А также стадвадцатимиллиметровых миномётов. Вернее, взвод миномётчиков, что был недавно сформирован из военнопленных, Смелов смог мне отправить, но без вооружения. Во взводе было всего пять винтовок. Не было даже пистолета у командира, но зато тридцать три бойца ехали с нами в одной из машин и являлись подразделением пока без вооружения. Как говорится, на будущее.

С водителями тоже проблем не было, в лагерях их оказалось достаточно, так что у меня был дополнительный запас этих нужных специалистов. В общем, вчера в девять утра мы, четверо заговорщиков, обсуждали план создания неподвластной никому мангруппы, а сегодня в час дня эта самая мангруппа, которая пока не являлась спаянным боевым подразделением, уже выдвинулась в сторону передовой, где окапывался, строя тонкую линию обороны на берегу реки Уж, один из стрелковых батальонов. Ему требовалось держать десятикилометровую зону, благо река помогала с этим. Шли мы к тому памятному броду, где когда‑то был бой и немцы понесли изрядные потери.

Пароли для постов и патрулей, которые обеспечивали безопасность тыла корпуса, я знал, Смелов сообщил. Так что выехали мы прямо по дороге, благо с утра висевший в небе немецкий разведчик наконец ушёл на дозаправку. Час времени до его возвращения у нас есть, попробуем идти на максимальной скорости. Главное, чтобы танки не отстали.

Вот с танками, в отличие от других подразделений, у нас никаких проблем не было. Взвод с двумя дополнительными машинами, заказанными мной «двойками», прибыл в полном составе и даже с тремя грузовиками, на которые были загружены боеприпасы и топливо. Воронин расстарался, включив все свои связи.

Всего у нас было одиннадцать грузовиков, один мотоцикл–одиночка, следующий в передовом дозоре, и шесть танков. Четыре «четвёрки» и две «двойки» Одним словом, самый минимум автотранспорта, только чтобы вывезти подразделения в тыл противника.

Следовали мы вот какой колонной. Передовым дозором два танка и мотоцикл. На броне двух «четвёрток» расположились бойцы одного из мотострелковых взводов, командиром у них был младший лейтенант Свиридов.

Потом шла основная колонна. Это одна «четвёрка» и одна «двойка» с бойцами на броне. Потом грузовики, я находился в кабине передовой машины, в арьергарде последние два танка, тоже «четвёрка и „двойка“.

По командирам я скажу вот что: похоже, Смелов, пользуясь возможностью, отправлял мне лучших. У многих был боевой опыт. Ещё того, сорок первого года.

Старший лейтенант Малкин, в прошлом, до плена, начальник штаба стрелкового батальона. Занял у меня ту же должность. Надо сказать, за восемь часов с момента нашего знакомства он сделал огромное дело по формированию мангруппы и её оснащению. Причём делал уверенно и спокойно, будучи уверен в полной законности наших действий и в поддержке старшего начсостава корпуса.

Про командира танкистов уже известно. Это был лейтенант Воронин.

Командиры мотострелковых взводов были младший лейтенант Свиридов и лейтенант Гурьев. Новые штаты они восприняли спокойно, так как уже успели повоевать в них до того, как Смелова сняли с должности командира тогда ещё не корпуса, а сборной солянки, так что с энтузиазмом восприняли сообщение, что взводы будут комплектоваться по тем же штатам. Боевые пятёрки показали себя неплохо.

Путянин у нас был командиром разведывательно–диверсионного взвода и моим замом по разведке. В данный момент он с частью своих бойцов должен нас ожидать на передовой. Там, где мы собрались ночью прорываться через порядки полицаев. Вроде немцы ещё не успели подойти, не должны. Мы спешили с отъездом, что позволило нам выиграть время.

Командир зенитной батареи, пока двухорудийного состава, лейтенант Ананьев мне пришёлся по душе. Было видно опытного командира, который хорошо разбирался в технике, хоть и трофейной, берегущего людей. Они двигались на своих машинах. Боеприпаса

взяли до предела. Даже на бортах были привязаны ящики со снарядами.

Командиры миномётного взвода, взвода управления, санвзвода, противотанкового, который, кстати, тоже не имел вооружения, сапёрного взвода и отделения снайперов и хозяйственников мне тоже пришлись по нраву. Антипатии ни к кому не было. Разве что старшина Байбюк, который отвечал за ротное имущество сразу всех подразделений, кроме артиллеристов, там был свой старшина, слегка настораживал свой хитрецой. Но надеюсь, он не подведёт нас и обеспечение будет в норме.

Через час, преодолев порядка тридцати пяти километров и успев скрыться в лесу до появления авиа разведчика немцев, мы двинули дальше. До передовой осталось буквально два десятка километров, правда, открытой местности.

Два дня спустя. 5 мая 1942 года. 12 часов 48 минут по московскому времени. Районный центр Иванково. Штаб партизанского корпуса

Дверь открылась с противным скрипом несмазанных петель. В камеру заглянул конвоир и грубым прокуренным голосом приказал:

— На выход.

Единственный заключённый в небольшой камере, в форме командира Красной Армии со знаками различия старшего лейтенанта, но без поясного ремня, лежал на нарах. Приподняв голову и привстав на локте, он хмуро посмотрел на конвоира, но вздохнув, неторопливо принял сидячее положение и, также неторопливо встав, направился к выходу. Выйдя в коридор и прищурившись от яркого солнечного света, бившего в окно, заключённый спросил:

— Что, уже трибунал?

— Не разговаривать… – буркнул конвоир и, погромыхав ключами и закрывая камеру, велел: – Вперёд.

Конвоир вывел заключённого во двор, но повёл не в ту сторону, где располагался особый отдел и куда за эти два дня постоянно таскали задержанного, а в сам штаб корпуса, находившийся в соседнем здании.

Пройдя коридор, а затем лестницу на второй этаж, они оказались в небольшой приёмной, где располагался адъютант комкора.

— Проходите. Товарищ полковник уже ждёт, – сообщил тот.

Конвоир остался в приёмной, а вот задержанный прошёл в большой кабинет, где его встретил полковник Титов.

— Проходи, Владимир, присаживайся, – указал Титов на софу. – Дело пока не закрыто, поэтому я решил поговорить с тобой лично.