Читать книгу "«Медовая ловушка». История трех предательств - Игорь Атаманенко"

— Если вы считаете, что это самый надежный путь…

— А другого пути нет! Самый надежный — это вместе со мной, Курусу-сан!

Оба дружно рассмеялись. Один иронично, другой — с облегчением. Воистину: «Мысли о несчастье, которое тебе по случайности удалось избежать, сами по себе могут сделать человека счастливым».

Разыграв этюд, Козлов, не теряя времени, — куй железо, не покидая явки, — перешел к основной цели встречи: к отработке задания «Самураю» по добыванию информации о «Сётику».

Часть вторая. Тайна фаянсового экспорта

Глава первая. Не боги горшки… экспортируют

Вернувшись в свой рабочий кабинет, Козлов отключил городские телефоны и попытался проанализировать складывающуюся ситуацию и заодно наметить конкретную область максимально эффективного применения возможностей «Самурая».

Генерал опасался, что председатель, однажды получив от агента информацию, которую он может использовать в своих политических играх, потребует и впредь нацеливать японца на добывание компрометирующего материала об окружении Брежневой и, прежде всего, о Светлане Щёлоковой и её муже. Козлов же, будучи контрразведчиком до мозга костей, душой и телом приросший ко Второму главку (контрразведка Союза) был убежден, что бриллиантовыми делами дочери генсека должно заниматься Пятое (идеологическое) управление.

Он знал, что заставить Андропова отказаться от мысли использовать «Самурая» в интересах политического сыска можно, лишь сыграв на опережение. Надо было как можно быстрее получить от японца информацию, относящуюся к компетенции Второго, и только Второго главка.

«Конечно, — рассуждал Козлов, — представь “Самурай” сведения об устремлениях японских спецслужб, которые всё более идут на поводу у ЦРУ и всё чаще выполняют задания американцев, Андропову и в голову не придёт направлять агента на добывание компромата на окружение Брежневой. Не станет же председатель использовать не по профилю потенциал такого ценного агента! Это ж всё равно, что долгожданное наследство растратить на подаяние нищим или гвозди забивать китайскими вазами… Стоп-стоп! У меня ведь что-то было по вазам… Ну, конечно же, — “Сётику”! Почему бы не начать работу с “Самураем” с информации об этой японской фирмы? В общем, секретным агентом он, конечно, станет, но информацию — вперёд!»

* * *

«Сётику» привлекла внимание аналитиков Службы Козлова тем, что в течение полугода регулярно, раз в два месяца, в металлических контейнерах, установленных на железнодорожных платформах, через весь Советский Союз доставляла в Гамбург… фаянсовые вазы.

Формально придраться было не к чему: сопроводительные документы были всегда в полном порядке, на платформах находились только опломбированные контейнеры с вазами и прочими фаянсовыми безделушками.

И все же было в этой транспортировке нечто, внушавшее подозрение.

«Ладно бы экспортировались вазы, представляющие художественную ценность, а то ведь — обыкновенные горшки! — который раз говорил себе Козлов, вновь и вновь мысленно возвращаясь к вопросу о перевозке изделий японских ремесленников. — Да и вообще, стоит ли овчинка выделки: зачем черепки, которым грош цена в базарный день, везти на продажу в Германию, страну, которая славится саксонским фарфором?!

Или мне пора на пенсию по причине возникновения маниакальной подозрительности, или кто-то дьявольски изощренный проворачивает какие-то незаконные операции, при этом немало потешаясь, над недотепами из русской таможни и контрразведки! Нет-нет, здесь явно что-то не так!»

В конце концов Козлов распорядился завести дело оперативной разработки под кодовым названием «Горшечники», которое до вербовки «Самурая» продвигалось ни шатко ни валко — не было источников, имевших прямые выходы на японские фирмы, сотрудничавшие с СССР.

Подозрения Козлова в отношении «Сётику» не были лишены оснований — во все времена разведки мира пользовались двумя видами прикрытий: официальным и неофициальным.

Под официальным подразумеваются посольства, торговые и экономические миссии и иные учреждения за границей, над которыми в прямом смысле полощется на ветру государственный флаг страны, действующий на местных контрразведчиков, как красная тряпка на быка. Официальное прикрытие обеспечивает надежную защиту разведчикам в случае провала, расшифровки и прочих неприятностей, от которых не застрахован ни один «рыцарь плаща и кинжала».

Но у официального прикрытия есть и один существенный недостаток: контрразведка страны пребывания заведомо подозревает всех официальных иностранных представителей в проведении подрывной деятельности, и потому, независимо от обоснованности подозрений, постоянно держит их «под колпаком».

Чтобы повысить эффективность работы своих разведчиков и вывести их из-под недремлющего ока противоборствующих спецслужб, и было придумано неофициальное прикрытие. При его создании каждая разведка использует наиболее доступные ей возможности. Оно также зависит от изощренности воображения разработчиков конкретной операции…

Советская разведка, имея весьма ограниченные возможности упрятать своих сотрудников в каких-то неправительственных учреждениях (за малым количеством таковых в СССР), широко практиковала использование разведчиков-нелегалов, превращая в иностранцев рязанских и саратовских парней и девчат.

По окончании специальных, глубоко законспирированных курсов они с чужими документами и чужой биографией-легендой направлялись в особо охраняемые и труднодоступные места и учреждения, где одно лишь появление советского человека вызвало бы переполох не меньший, чем появление гуманоида неземной цивилизации.

В отличие от советской разведки, перед ЦРУ, английской Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС), израильским Моссад никогда не возникало проблем по обеспечению своих сотрудников неофициальным прикрытием.

Дело в том, что в капиталистических странах всегда существовало многообразие форм собственности, и разведчики этих спецслужб могли спокойно выступать под вывеской всевозможных частных компаний и фирм. И не только своих, доморощенных, но и любой другой страны, а также транснациональных, в которых бок о бок работают граждане разных государств.

К тому же американцы, англичане и израильтяне в интересах своих разведок успешно использовали паспорта других стран, маскируя свое происхождение и отводя от себя возможные подозрения. Иногда ЦРУ, СИС и Моссад на свои деньги попросту создавали частные фирмы-прикрытия, причем определить их национальную принадлежность бывало так же сложно, как без соответствующих тестов установить отца ребенка, мать которого не отличалась разборчивостью в связях с мужчинами.

О такой форме маскировки иностранных, прежде всего американских, разведчиков, прозванной профессионалами «глубоким прикрытием», Козлов был достаточно осведомлён. Поэтому он допускал, что в Японии может действовать американская секция «глубокого прикрытия», которая использует фаянсовые горшки как ширму, прикрывающую… Что? Вот это «что» и нужно было выяснить. А помочь в сборе доказательств противоправной деятельности «Сётику» или тех, кто за ней стоит, реально мог «Самурай», так как в круг его служебных обязанностей входили вопросы экспорта в СССР продукции японских производителей. Именно он мог представить исчерпывающую информацию о «Сётику»: кто ее хозяин иучредители, когда она появилась на японском и международном рынках, как давно экспортирует продукцию в Европу, где еще находятся ее покупатели и контрагенты, существуют ли они вообще.