Читать книгу "Эльфиния. Зачарованный город - Дорофея Ларичева"

– Ты просишь об освобождении? – догадался я.

– Не имею права. Моё освобождение грозит многими проблемами, прежде всего для тебя. И ничего не изменит, увы.

– Тогда зачем ты всё рассказал? – не понял я.

– Затем, что ты плачешься, жалуешься, готов целовать руки эльфёнку, предавшему свой род. Да ты слабак, Женя. И с таким настроением ты никогда не сумеешь победить, и других за собой утянешь.

– Да кто ты такой, чтобы читать мне нотации?

Я тоже разозлился. Как какая-то тварь Запредельного посмела меня оскорбить?

– Всего лишь демон, о мой наниматель.

Валентин поклонился и направился к выходу. Пылинки, танцующие в солнечных лучах на фоне его чёрного костюма казались далёкими звёздами. У самого люка он остановился, медленно обернулся, долго сверлил меня яркими синими глазищами. И лишь потом изрёк:

– Твой любимый учитель собирался изловить и сдать прадеду ту женщину, с которой я только что беседовал – Ли-дви-ру. Она подозревала его в двойной измене, и он заманил её в ловушку возле своего дома. Ей посчастливилось сбежать. После он вызвал её снова, убеждая – есть шанс изловить нас четверых. А на самом деле поджидал с десятком вооруженных городских и армией горгулий. Думаешь, он вспомнил о своём происхождении? Ошибаешься. Он просто метил на её место – поближе к Владыкам. У него своя игра, и я пока не понял какая. Но я хорошо умею следить, Женя. И теперь уверен – он знал, что вы обречены. Знал, чем грозит вам побег, и всё равно разбил нашу четвёрку. Ему не нужен мир между городом и лесом. Если бы не Эля, вас бы, – руками он показал, как сворачивал бы шею цыплёнку, ломая хрупкие позвонки. – Это всё, что я тебе хотел сказать.

И он ушёл. Уверен, шагая в люк, он видел не приставную лесенку библиотеки, а нечто другое. А Славик предупреждал – воспользоваться быстрым перемещением отсюда нельзя – сила Путей не позволит. Так можно ли учителю верить даже в мелочах? И вообще, кому можно доверять?

– Валентин, прости меня, – вздохнул я и принялся теребить сестру. – Анютка, вставай.

Она застонала, повернулась, чуть не свалившись со скрипучей раскладушки. Разноцветное тряпьё посыпалось на пол, поднимая клубы пыли. Сестра громко чихнула и проснулась.

– Что, Женя? Уже день?

– Да, давно. Слушай, что я расскажу. Только прошу, не пугайся и не плачь.

– Начало обнадёживает, – она уселась на раскладушке, свесив ноги вниз. – Кстати, мне гораздо лучше. Таблетка подействовала.

– Не таблетка, Валентин, – вздохнул я. – Тут такое дело…

Она выслушала всё стойко, даже не показала виду, что её испугал выросший на голове глаз.

– Раз его не видно – с чего беспокоиться? В конце концов, я очень люблю японские мультфильмы, а там глаза – главное украшение героя, – попыталась пошутить она. – Он мне идёт?

– Как деревенской козе хрустальные туфельки, – пробормотал я, стараясь не смотреть на её причёску.

– Туфельки – это здорово.

Она встала, пошатываясь прошествовала в угол, где на трёхногом журнальном столике валялись наши вещи, спешно собрала сумки.

– Мы не станем дожидаться Славика, вернёмся домой сами. А вечером пойдём на занятия к Августу Денисовичу, – строго сказала она. – Мы слишком много пропустили.

Са-а-ар

Когда в город приходит осень, улицы преображаются, становятся как бы шире и просторней. Деревья прихорашиваются, меняют невзрачный, запылённый за лето зелёный наряд на новый, тщательно отмытый дождями. В последнем желании покрасоваться задают моду на жёлтый и оранжевый. Особенно хороши центральные проспекты, засаженные рябинами и молодыми клёнами.

Каждую осень в Вячеславе Иванове просыпался романтик, художник – сказывалась наследственность папы с мамой. Но они всё равно не способны чувствовать природу так, как их сын. Они городские, а значит, ущербные, неполноценные эльфы.

Са-а-ар с раздражением прогнал мысли о семье. Его самого сейчас даже самые взыскательные сородичи ни с лесной, ни с городской стороны не выделили бы из толпы гуляющих. Простой парень не по сезону одетый в джинсовую куртку, с плеером и дорогими студийными наушниками. Парень как ни в чём не бывало направлялся в строну площади Победы, зажав под мышкой блокнот для эскизов.

Его задача на вечер – отыскать свободную скамейку или место на ступенях опустевших к вечеру госучреждений, любоваться закатом, делать наброски. Жаль фонтан отключили. Струи воды, с одинаковым энтузиазмом по вечерам танцевавшие как под бессмертные мелодии Моцарта, так и под очередной эстрадный хит, придавали просторной площади особый вид – торжественный, яркий.

Небо в эти часы синее с белыми облаками, похожими на подрумяненные багеты. С бочков корочка багетов уже зарумянилась, стала золотисто-розовой. С неба струится восхитительный мягкий свет, придающий усталым лицам прохожих одухотворённое, мечтательное выражение. Как тут не вспомнить о поэзии, не потянуться к прекрасному?

Пусть и случайные наблюдатели думают о нём так же – Са-а-ар недаром основательно вживался в роль. И никто не догадается, что на душе у разведчика лесных сейчас зловеще шипят змеи досады.

Во-первых, ничего не вышло со старшей. Догадалась она о его предательстве или нет, но в лес сбежала. В городе её присутствие не ощущается уже несколько дней. Но интересно, кто же тогда спугнул бросившихся за ней следом горгулий?

Во-вторых, ребята оказались куда более расторопными и сообразительными – он не ожидал. Одна Эля чего стоит! И даже бабка у неё экстрасенс. Са-а-ар наводил справки – обычная учёная каракатица, отягощённая кучей дипломов и степеней. Врачиха-психиатр, плюс профессор психологии, на старости лет ударившаяся в народную медицину и эзотерику, иногда ведёт приём богатых клиентов. В науке честным путём много не заработаешь, приходится бабусе пускать пыль в глаза. Но азы владения Даром освоила, раз внучку выучила. Хорошо, что среди людей почти нет достойных чародеев – их краткий век не позволяет освоить мастерство в должной мере. Разве что Валентин…

Валентин пугал Са-а-ара не на шутку. По силе сравнимый с Владыками (при первой встрече лесной даже принял человека за одного из них), он не раскрывает своих возможностей, словно кто-то или что-то сдерживает его. Не послушай его сегодня Слава Иванов, не приведи к скрывающимся ребятам, – поднял бы шум, до прадеда дошёл бы. И тогда Са-а-ару не сдобровать. Но всё равно чародею не преодолеть магии эльфов, не спастись.

Щукиных жаль. Особенно девушку. Но что поделать. Теперь из-за их «освобождения» придётся использовать запасной сценарий. Главное, чтобы прадед не догадался ни о чём. И Владыки не прознали о его интригах.

Са-а-ар обещал себе быть сильным, и он слово сдержит – в память о Бриане. Для дела следует позабыть о жалости, чтобы потом с полным правом уйти в леса. Он должен отомстить городским, должен изменить текст договора в пользу новой родины. И в пользу себя. Опять же, в который раз твердил он, во имя Брианы. Она бы радовалась, если бы он возвысился среди её сородичей.